Лиса в курятнике (Гарри Поттер – детская версия) - Макс Мах

о чем не говорило, но она приняла информацию к сведению. И перешла к исследованию сундука.

Самым интересным в сундуке оказались книги. Их было довольно много и, в своем большинстве, они выглядели старыми. Обращала на себя внимание и тематика книг. «Темномагические изыскания Аполлония Кентерберийского и практические следствия из оных, пригодные для использования в дни мира и в военное лихолетье», «Рецепты разнообразных зелий, ядов и снадобий, собранные, испытанные и записанные сэром Эдвардом Келли», «Боевая магия: чары и проклятия, приписываемые маршалу де Рэ», и так далее в том же духе. Целая библиотека, порядка сорока книг и одна из них, — маэстро, туш! — «История Хогвартса».

Катя не знала даже, что и думать. Неужели ее прапрадед притащился в Гардарику не из той Шотландии, которая Здесь, а из той, которая Там? И, если Там существует Хогвартс, ее ли это мир или все-таки чужой? Вопросы, много вопросов.

«Ладно, — решила она, перебирая всякую мелочевку, которой был забиты пустоты между книгами, — будем решать вопросы по мере их поступления».

Вещи, находившиеся в сундуке, тоже, кстати сказать, оказались совсем непростыми. Две пары перчаток из какой-то необычной кожи, — драконья, что ли? — кобуры для палочек, набедренная, поясная и на руку под рукав камзола, пояс, похожий на патронташ и берендейка с такими же, как на поясе, кармашками, и чтобы никто не сомневался в назначении этих приблуд, вместо газырей[12] в кармашки были вставлены небольшие хрустальные фиалы для зелий.

«Неглупо придумано!» — резюмировала Катя, вынимая из общей кучи ножны с отличным клинком.

Для кинжала маловат, для ножа… Ну, бывают такие клинки, уж Кате ли не знать, сама умела драться боевым ножом, и был он у нее с лезвием аккурат в тридцать сантиметров, а тот, что она нашла в сундуке, был из той же категории, но короче. Максимум сантиметров двадцать пять. Вообще, холодного оружия в сундуке было много, но все это были разного типа ножи, причем один из них был обсидиановый, а другой выкован из какой-то неизвестной ей марки стали. Да и сталь ли это была? Бог весть. Но, в целом, вещи оказались более, чем интересными и явно непростыми. На некоторых угадывались чары, но что это такое Катя определить не могла. В Гардарике чароплетство было не в почете. Долго, муторно и эффективность низкая, и получалось, что там откуда прибыли эти книги и эти вещи, магия была, по-видимому, несколько иной, чем в мире, в котором жила Катя. Там и руны работали лучше, и чар разных было до фига и больше, и, кроме того, существовало нечто, называемое трансфигурацией. Но для того, чтобы разобраться в том, что это такое, надо было много чего прочесть, что за одну ночь было попросту невозможно. Но зато все следующие дни отпуска, Катя провела за чтением, доставшихся ей в наследство книг и за экспериментами с тем, что предлагали ей эти книги.

Результаты, однако, были неоднозначны. Если говорить о зельеварении, то, как говаривали в ее прежнем мире, говно вопрос. Даже при том, что некоторых ингредиентов в Катином мире не существовало в природе, понимая принципы этой науки, помноженной на искусство, несложно было заменить что-то, чего нет, чем-то, что есть. Но главное, Катя довольно скоро убедилась, что зелья, элексиры и прочие снадобья в Гардарике варят лучше, быстрее и качественнее, чем в этом их Хогвартсе, учебник по зельеварению которого она проштудировала за два дня. Были и у них, разумеется, некоторые любопытные зелья и настойки с мазями, но даже Катя, не будучи супер-пупер каким специалистом, варила вещи не хуже, а то и лучше, потому что в Гардарике зельеварение было в большей мере магическим, чем алхимическим процессом.

Трансфигурация же на деле оказалась наукой о превращениях. Эта область в Гардарике была развита не слишком хорошо, и причина, судя по всему, коренилась в том, что магия здесь была иной, и что маги, в среднем, были куда слабее, чем в том, другом мире. Катя одно такое вычитанное в книжке превращение вытянула буквально на пределе сил, но, как говорится, оно того не стоило. А ведь она отнюдь не слабый маг. Девятая категория — это не хухры-мухры. Не просто девочка погулять вышла. Утешало, правда, то, что бросить на пять километров «десять тонн взрывчатки» волшебники и ведьмы, учившиеся в Хогвартсе, похоже, не умели и не могли. Их взрывные чары и проклятия были, попросту говоря, детским лепетом по сравнению с тем, что могла и умела делать Катя. А вот щиты у них были неплохие, но и те, что умела ставить Катя, были не хуже. Другая техника, другой принцип волшбы, а результат тот же самый.

В общем, это было все очень интересно и даже познавательно, но процентов шестьдесят-семьдесят того, о чем говорилось в книгах Бойда, для Гардарики было попросту неактуально. Или, вообще, не сделать, или сделать можно, но выходит слишком затратно, или есть способ прийти к тому же результату, но другим путем. И все-таки, не зря корпела над книгами. Кое-чему научилась, но главное, когда взялась за гримуар самого прадедушки, смогла, пусть и с трудом, понять, о чем в нем идет речь. Но и там все было, более или менее, похоже на ту книжную мудрость, с которой она уже познакомилась, а вот, что было совсем из другой оперы, это ритуал «прорыва за Грань», при том, что понимание Грани здесь было иным, чем привыкла Катя. Если верить гримуару, а не верить не было причин, за Гранью лежал не мир мертвых, как было принято говорить в Гардарике, не Валгалла и не Ирий сад[13], а просто другие миры. Сама концепция множественности миров представлялась довольно простой для понимания, сложными оказались расчеты координат «точки прорыва». И тут выяснилось, что даже если Катя сможет проделать этот фокус, то, не зная точного адреса, она в свой прежний мир попасть не сможет. Идти же наобум — чистое самоубийство, и получалось, что у нее есть только один правильный адрес, и это Замок Килморс — один из замков клана Бойд в Айршире[14] в Лоуленде[15]. Другое дело, что с какого перепугу ей туда стремиться? Гардарика — страна развитая и богатая, и она каперанг Екатерина Гертнит не последний человек в этой стране. Богата, успешна и, по большому счету, независима. Во всяком случае, так она тогда думала. И тем не менее, сидела над записями, корпела, разбирая непонятности, изучала и осваивала сложносочиненный ритуал Перехода. Зачем? Только ли из любопытства и научного интереса? Или все-таки имела