Сломанная корона - Андрей Львович Астахов

когтекрылов. Свирепые твари тут же атаковали нас. Нам удалось убить пять когтекрылов, но все мои люди, кроме Альгаста и Руфинуса, погибли в бою. В сражении я исчерпал все мои запасы лечебных зелий, так что не смог помочь Руфинусу, и он, отравленный ядом когтекрыла, умер в муках спустя несколько часов после того, как мы выбрались из проклятого ущелья.На этом несчастья не закончились. Альгаст рехнулся от пережитого – ночью он все время разговаривал сам с собой, а на восходе солнца с криком «Эльфийская собака!» кинулся на меня, размахивая кинжалом. Я убил его, но сам получил удар в бедро, потерял много крови и с большим трудом добрался до Нар-Хольда. Идти дальше я не в состоянии. В сожженной нашими войсками эльфийской крепости нет ни пищи, ни воды – только разлагающиеся трупы и стаи грифов, которые слетелись сюда, кажется, со всего мира. Скоро и я стану их добычей. Жаль, что все так обернулось.

Тем не менее, мне есть, что сказать перед уходом. Я знаю, в чем секрет могущества далкандских магов. Я смог раскрыть тайну бессмертия Интэ-Харон. Все дело в Резервуаре Душ, который является мощнейшим эманатором жизненной силы. Маги Интэ-Харон все время пополняют его душами тех несчастных, которые попадают под их власть. Маги дают беднягам выпить особый состав, который они называют Омартэ – это снадобье на время разделяет тело и душу, и коварные некроманты при помощи заклинаний заключают освобожденную душу в магическую ловушку. Иногда Омартэ просто распыляют в воздухе, и тогда получается ядовитый туман, который мы называем Туманом Смерти. Лишенные души человеческие пустышки, даонайн-хельды, превращаются в рабов и солдат, и этих несчастных в Далканде тысячи. Даже не сомневаюсь, что души тридцать тысяч бедняг, которых поглотил Туман Смерти, теперь долго будут поддерживать бессмертие далкандской элиты. Если уничтожить Резервуар, с магией Интэ-Харон будет покончено. Дураниус мне не поверил, он посчитал, что я просто выскочка, жалкий эльф, предатель своего народа, жаждущий славы и признания. Я видел, как скверно он улыбался, когда я рассказывал ему о зелье Омартэ и о колдовской Паутине. Он не поверил мне.

Теперь уже ничего не изменить. Мне не вернуться в Бевелон, и я готов умереть. Мои последние мысли о тебе, Дайне. Ты никогда не прочтешь эти строки, я знаю, но я все равно говорю тебе – ты была единственным сокровищем моей жизни. Только сейчас я понимаю, как же сильно я тебя люблю. Моя гордыня и моя глупость лишили меня величайшего счастья, к которому может и должен стремиться мужчина – счастьявзаимной любви. Будь проклята моя глупость! Будь прокляты мои сомнения, мои амбиции и мое честолюбие! Дайне, я люблю тебя. Ты лучшее, что было в моей бессмысленной и жалкой жизни.

В моей шкатулке лежит кольцо, которое я купил когда-то, чтобы подарить тебе, любимая. Это единственная дорогая для меня вещь. Надеюсь, что однажды кто-то достойный будет его носить. А еще лучше, если оно навсегда останется здесь, в Нар-Хольде, рядом с моим прахом. Больше мне нечего сказать. Остается только ждать конца, который уже близок…

Прощайте все. Пусть Бессмертные будут милостивы ко мне.

Вард Аэль Лерано.»

- Тысяча двести двадцать седьмой год Империи, - сказал я, сворачивая пергамент в трубку. – Интересно, сколько же лет прошло?

- Сейчас скажу, - отозвалась Марика. – По новому летоисчислению мы находимся в семьсот девяносто восьмом году, а по староимперскому у нас идет год три тысячи четыреста сороковой. Этот пергамент был написан две тысячи сто семьдесят три года тому назад.

- Потрясно! А писульки сохранились так, будто их вчера писали.

- Всего лишь консервирующая магия. Древние маги были куда могущественнее современных, - с пренебрежением сказала Марика. – Все вырождается и мельчает.

- А инфа-то ценная, - заметил я. – Теперь, по крайней мере, мы знаем, что из себя представляла магия Интэ-Харон. Это неплохо. Хуже другое: мы не знаем, где искать топаз Сеидар.

- Положимся на удачу, зайка. А меня это письмо растрогало. – Марика сделала выразительную паузу. – Умирая, этот бедняга думал о своей возлюбленной. Все-таки любовь – это единственная ценность в жизни.

- А я вот думаю, что тут за микстура в бутылочке, - произнес я, разглядывая хрустальный флакон на свет. – Вряд ли ее срок годности составляет две тысячи лет.

- Ты не доверяешь могуществу древних магов?

- Доверяю, но мне не нравится форма флакона, уж больно она веселенькая, - сказал я и вызвал Консультанта.

- Вы чудесно выглядите, - сказал мой ангел-хранитель, материализовавшись из воздуха. – Просто влюбиться можно.

- Давайте без комплиментов, - я показал Консультанту бутылочку. – Что это за компот?

- Зелье Омартэ. Секретный эликсир Черных эльфов.

- Тот самый?

- Думаю, да. Обратите внимание на флакон, он сделан в форме черепа и имеет на пробке скрещенные руны «заэф» - эльфийский символ бессмертия души.

- Понятно, - я замахнулся, чтобы выбросить флакон, но Консультант внезапно схватил меня за руку.

- Я бы не стал разбрасываться ценными находками, - заметил он с многозначительной миной.

- Считаете, что эта колдовская отрава может мне пригодиться?

- В ходе Главного Квеста может пригодиться даже самая незначительная вещь. Будьте мудрее, мой друг.

- Ладно, убедили, - я сунул бутылочку с Омартэ в сумку. – Можете мне сказать, что такое Паутина и Резервуар Душ?

- Честно говоря, впервые о них слышу. Что-нибудь связанное с вашими поисками?

- Надеюсь, что так. У меня все.

- Тогда удачи и до встречи.

- И что мы теперь будем делать? – осведомилась Марика, едва Консультант испарился. – Не нравится мне тут, в этих развалинах.

- Поедем дальше, - я сверился с картой. -Далканда должна быть где-то в восьмидесяти лигах к северу от нас. Без горячки доберемся за два дня.

- А знаешь, о чем я подумала? – внезапно спросила Марика. – Сегодня ты надел мне на палец кольцо. Примечательный факт.

- О чем это ты?

- О кольце. Как символично: бедный эльф когда-то собирался подарить его своей любимой. А оказалось оно на моем пальце. И надел его ты. Прямо обручение у нас с тобой получилось, зайка.

- Я вообще-то надел