Катнора. Сердце двух миров - Ольга Кобзева

- Привет, Орис, - с улыбкой поприветствовала друга.

- Опять в свою мастерскую торопишься? – отзеркалив мою улыбку, спросил друг.

- Тетушка отпустила ненадолго, так что да, - пожала плечами, не видя смысла скрывать. – А тебя тоже уже отпустили?

- Мастер Каздун приболел, поэтому я сегодня свободен, - радостно сообщил друг.

Орис учится у самого уважаемого мастера – кровельщика в нашем клане. Для своих тринадцати лет Орис очень рослый и крепкий, а еще мастер его хвалит, я сама много раз слышала.

- Идем тогда со мной, - позвала друга, который в последнее время стал держаться от меня чуть в стороне, перестал подходить близко. Поначалу я не понимала, чем вызвано его отстранение, тетушка Дора объяснила:

- Ты выше, Катнора, - с грустной улыбкой сообщила она. – На три года младше, а роста в тебе больше уже сейчас. Орис вырастет еще немного и остановится, он и так рослый для гнома, а вот ты еще долго будешь расти, дочка.

- Но почему, тетушка Дора? – бесхитростно интересовалась я. – Как же я найду себе мужа, если вырасту выше всех?

- Ты – не гномиха, дочка, - украдкой вытирая слезы, ответила тетушка. – Не гномиха. И мужа искать станешь не здесь, не в клане. Мы с Готреком уже говорили о том, что нужно тебя на обучение к людям отправлять, а только сердце болит, как представлю, что расстаться надобность настанет. Не хочу тебя отпускать, дочка, видят Высшие, не хочу!

- Тетушка, не гоните меня! – бросилась к старой гномихе, обнимая ее крепко-крепко. – Я все-все буду по дому делать, буду слушаться во всем, только не гоните меня! Не гоните!

- Милая моя, - погладила меня по голове Дора, только подчеркивая, что я уже доросла до нее, а еще чуть-чуть и стану выше. – Катнора, дочка, ты ведь не гномиха, разве станешь ты счастливой здесь, в клане? Это поначалу я думала, что из соседнего клана тебя кто потерял, а может и специально избавиться хотел. Теперь же ясно, что люди тебя потеряли, дочка. Вернуться к ним нужно, обязательно нужно. Люди иначе живут, Катнора, не так как мы. Наукам разным учатся, этикетам всяким и прочим премудростям.

- Не хочу! – отчаянно замотала головой. – Не хочу к людям, тетушка! Не гоните меня! Что хотите делать буду, только не гоните!

- Никто тебя не гонит, дочка, - услышала хриплый голос Готрека. – И не думай так! – бухнул он. – Но к людям съездим. Посмотришь, как живут, какой уклад, а там может сердце что подскажет.

Тот разговор состоялся недавно и не давал мне спать спокойно все это время. Я и боялась поездки к людям, и хотела этого. Сердце металось и не знало покоя.

Я, конечно, видела, что отличаюсь от гномов, что я – совершенно другая. Очень переживала из-за этого, считала себя не такой, уродливой, несовершенной.

- Дылда! – бранилась сама на себя, глядя на отражение в речке. – Ну вот куда ты растешь? И кости тонкие совсем! – обхватила свое запястье, слишком хрупкое по сравнению даже с малявками Чизи и Дагной.

Соседские гномихи хоть и были на три года младше, а уже коренастее меня. И волосы почти у всех в деревне в рыжину отливали, а мои белые-пребелые, как выцветшие, и только несколько прядей другого цвета. Я их все время выстригаю, потому что пряди то красные, то синие, то золотые! Цвет меняют сами по себе. Тетушка Дора, когда первый раз увидела, испугалась, ахнула, и сама под корень состригла выделяющиеся. А после я уже и без нее не давала им отрасти.

Орис привычно держался чуть в стороне, но в мастерскую со мной пошел. Поцокал, разглядывая дыру в крыше, задумался. Хмыкнула, стараясь не рассмеяться при виде того, как Орис неосознанно скопировал позу мастера Каздуна, у которого обучение проходит. Тот тоже вот так вот отставляет одну ногу назад, руку на бок кладет и голову чуть склоняет. Вот и Орис сейчас стоял ровно в той же позе. Думал.

- Пошли! – скомандовал друг и первым вышел из мастерской.

До самой темноты мы таскали влажную глину и сухую солому. Мешали их в известной Орису пропорции, что-то он еще добавлял. Песок, кажется. Потом гном, который сегодня казался мне непривычно взрослым, полез на крышу и тщательно замазал все дыры. На месте самой большой уложил ветки, доски, какую-то ветошь, замазал все начавшей подсыхать глиняной смесью. Успокоился, только убедившись, что в крыше не осталось ни единой прорехи.

Дышали оба тяжело. Хоть основную работу делал Орис, я все же была на подхвате. Принеси, подай, придержи, так что тоже уморилась. А еще, наверное, чумазая, не меньше спустившегося с крыши гнома.

Он глянул на меня и прыснул от смеха.

- Айда купаться, Катнора! – весело позвал он, первым направляясь в сторону речки.

Мы все еще могли спокойно купаться вместе, правда последние года три я не снимала нательного платья, а Орис штанов, но это не мешало нам дурачиться и получать удовольствие от такого вот бурного отдыха после изматывающей работы.

Очухались, только услышав, как Дора кличет.

- Тетушка зовет, - притихнув и прислушавшись, поведала я.

Только теперь заметила, что стало совсем уже темно. Луна сегодня предпочла скрываться за тучами, обещая скорый дождь, так что даже дорожку перед собой не видно. Орис довел меня до самого дома и только потом побежал к своим. Тоже, наверняка, нагоняй получать. Но какой же день хороший был!

Не тратя времени, заторопилась ко входу, но замерла у окна, услышав сердитый голос Усыра – отца Ориса.

- И что? – доносились из дома грозные интонации почтенного гнома. Испуганно затаилась под окнами, прислушиваясь. – Не знаю, что ваша человечка думает, а только видно всему клану, что она моего Ориса с пути сбивает! Не бывать меж ними союза! – грубо высказывался Усыр, совсем не тишась. – Никогда ни один гном согласия на союз с человекой не даст! А Орис с ней целые дни проводит. Ни к чему это, Готрек! Увози свою найденку из клана! Увози, не будет ей тут жизни, ты и сам то знаешь!

- Не указывай мне, Усыр, - возразил дядюшка. – Сам решу, что с дочкой делать, тебя спрашивать не стану!