Ревизор: возвращение в СССР 43 - Серж Винтеркей

– Нет, так точно не получится. Готов, как и сегодня, Олег Петрович, только подозрительные разговоры пересказывать, которые вашего ведомства касаются. Как ответственно относящийся к вопросам безопасности советского государства патриотически настроенный гражданин СССР. Если я считаю, к примеру, что собеседник явно на разведку иностранную работает, как с этим Миллером получилось. А все остальное мимо кассы. Ну зачем вам в самом деле, знать, о чем я с каким-нибудь норвежским дипломатом беседую, если он точно на спецслужбы не работает? Мне важно, что я в результате буду лучше понимать, что в этой Норвегии происходит и что может произойти.

– Ладно, – вздохнул Румянцев, – диспозицию я понял. Ну давай тогда, поеду обдумывать, что ты мне рассказал сейчас…

Попрощались, я начал дверцу открывать, а он вдруг:

– Да, чуть не забыл сказать спасибо за наводку на эти частные военные компании, что ты дал. Интересное это дело оказалось…

– И с экономической точки зрения, правда? – спросил я его, желая убедиться, что он все возможности просек, что можно получить от ЧВК.

– И с нее тоже, – улыбнулся мне Румянцев. – Может, все же захочешь лекцию по этому поводу у нас в комитете прочитать?

– Нет, по этой точно не захочу, – улыбнулся я ему в ответ.

В общем, разошлись в целом довольные сообразительностью друг друга…

***

Москва

Утром Луиза почувствовала себя не очень хорошо еще когда собиралась на учебу. Ее немного лихорадило и болела голова. То же самое продолжалось и на лекции. На перемене, не выдержав, она побежала в медпункт, чтобы измерить температуру и посоветоваться с медсестрой.

– Лоб немного теплый, – констатировала та, приложив руку ко лбу Луизы. – Садись, давай измерим температуру.

Поставив Луизе градусник, медсестра посмотрела ее горло и расспросила о симптомах. Луиза ответила, что голова еще болит, но больше ничего не беспокоит.

– Горло чистое, – констатировала медсестра, – насморка нет. Пока не совсем понятно, возможно, ты просто переутомилась.

Услышав, что Луиза недавно болела пневмонией, медсестра насторожилась.

– Сейчас температуру проверим и послушаем тебя, – сказала она.

Пока Луиза держала градусник подмышкой, медсестру отвлек кто-то из методистов, позвав в коридор. Воспользовавшись ее отсутствием, Луиза посмотрела на градусник. Увидев 37,6, тревожно вздохнула. Похоже, что все-таки заболела, – с досадой подумала она. – Как же не вовремя… В посольство ведь сегодня надо идти… Подумав всего мгновение, она мотнула головой и стряхнула градусник. Сегодня мне болеть никак нельзя, – решительно выпрямилась на стуле она. – Отчитаюсь, а потом уже можно будет и поболеть тихонько. Никто ничего и не узнает…

Вернувшаяся из коридора медсестра, взяв у Луизы градусник и увидев на нем 36,4, сразу заметно успокоилась. Но легкие слушала немке, тем не менее, очень долго и тщательно.

– Ну, пока ничего криминального нет, – улыбнулась она Луизе. – Скорее всего, как я и говорила уже, ты просто переутомилась. Попей витаминки, спать ложись вовремя и кушай как следует регулярно. Мигом восстановишься, – добавила она. – Но если вдруг температура поднимется или другие симптомы появятся, то не тяни, сразу бегом к врачу.

– Хорошо. Спасибо! – улыбнулась в ответ Луиза.

Едва дождавшись окончания пар, она тут же рванула в посольство. Чем ближе была встреча с куратором, тем меньше она думала про свое самочувствие, предвкушая реакцию того на ее отчет.

Баум, как и обещал дежурный, был уже на месте. Встретил он Луизу немного холодно, в начале разговора снисходительно улыбнувшись и поинтересовавшись ее здоровьем и тем, когда она выписалась из больницы.

– Рад, что ты, наконец, поправилась, – произнес он наставительно, садясь в свое кресло. – Надеюсь, ты извлечешь необходимые уроки из всей этой ситуации и сделаешь правильные выводы. Агент должен поддерживать свое здоровье в порядке и не допускать таких рисков. Я вот, сколько работаю в посольстве, еще ни разу не заболел. Потому что, во-первых, слежу за здоровьем, а во-вторых, избегаю рискованных ситуаций. Это не так уж трудно и позволяет оставаться в строю, не позволяя случайностям управлять нашей жизнью.

Луиза в ответ лишь кивнула, вежливо улыбнувшись, после чего приступила к докладу. По мере своего доклада она с удовольствием наблюдала за эмоциями, сменяющими друг друга на лице куратора. Сначала удивление, когда она доложила о первом тесном контакте с объектом, потом явный и неприкрытый интерес, когда она рассказывала о фактах биографии и личной жизни Ивлева, а потом даже раздражение и досада, но Луиза поняла, что связаны они не с ней, а с тем фактом, что Ивлевых пригласили в японское посольство. Почему это вызвало у Баума досаду, Луиза уточнять естественно не стала, но наблюдала за куратором с большим интересом.

Очень заинтересовал его и ее восторженный рассказ о богатых интерьерах большой четырехкомнатной квартиры, в которой живет молодая пара. Луиза честно призналась, что в Берлине никогда такого красивого ремонта не видела, хотя ее родители не из простых, и друзья у нее тоже были из серьезных кругов.

– Ну что ж, вот теперь я вижу, что хвалебные рекомендации, первоначально полученные на вас, действительно правдивы, – констатировал Баум, одобрительно глядя на Луизу. – А то, признаться, начал уже сомневаться… Но результат вами получен отличный, информация по объекту весьма многообещающая. И радует, что вы нашли способ обеспечить себе дальнейший контакт с объектом. Очень умная это придумка про статью, которую вы якобы пишете, хвалю.

– Спасибо, камрад Баум, – скромно ответила Луиза, внутренне торжествуя. – Я буду делать все возможное, чтобы выполнить порученное мне задание на сто процентов.

– Очень хорошо! – одобрительно закивал Баум. – Продолжайте. О любых результатах сразу же сообщайте. А по статье не беспокойтесь. Опубликуем в одной из наших газет, сможете показать объекту. Будет еще повод встретиться с ним…

Тепло попрощавшись с Луизой и крепко пожав ей на прощание руку, Баум тут же взял из дела объекта фотографию и отправился с ней к коллегам, которые были вчера на приеме в японском посольстве. Его переполняла досада на так некстати организованную для него начальством командировку. Если бы он был на месте, то сам обязательно пошел бы к японцам и имел бы возможность лично и вполне легально пообщаться с объектом. Непосредственное общение все же самый лучший способ получения информации для любого опытного агента, к коим себя Баум,