Асгардец из Ванахейма - Герр Штайн

подоспели помощь из числа непрерывно атакуемых Небесным Драконом Мерзостей Космоса, и этим надо было пользоваться. А потому мы втроём, мысля фактически одинаковыми тактическими и стратегическими категориями, вновь бросились в атаку.

Только теперь вместо наших даров мы использовали исключительно Ци, слабо засияв — слишком сильное свечение у людей и у нас ранее выражало крайне большой процент потери сей энергии в окружающее пространство. И не сияя более как новогодние ёлки, мы могли концентрировать почти всю силу Ци в своих телах, буквально насквозь пройдя сквозь третий выдох Нидхёгга.

— Ха-а-а! — обычно мои атаки не сопровождались вдохами и выдохами, но в этот раз я действовал максимально серьёзным образом.

Даже в прошлой битве с Нидхёггом я так не выкладывался. Сравнения бой достоин только с тем Проклятым тёмным эльфом…

Клинки в моих руках принялись с громкими хлопками преодолевать скорость звука, кромсая чёрную чешую и фиолетовую плоть под ней, но даже разбрызгивая сугубо магический аналог крови, ощутимого урона я не наносил. Просто отвлекал внимание.

Не всегда, увы, получается быть главной атакующей силой. Или ДДшером, выражаясь терминами из моей чело… В общем, геймерскими терминами.

Новая серия атак прошла уже ближе к более уязвимым глазам, и чёрный дракон был просто вынужден отвлечься от Хуа, дабы блокировать наши с Сенти синхронные атаки. Ибо перед ним, так безрассудно сунувшимся к трём условно-равным врагам, встала дилемма — глаза или получение прямой атаки от Феникса.

Он выбрал второе.

Казалось бы, почему существо с многотысячелетним опытом, превосходящим даже нас, даже Всеотца — совершил такую глупость? Полагаю, причина прозаична — ранее он всегда сражался с единственным равным плюс-минус, противником — Хрёсвельгом.

А тут внезапно объявился Феникс, с которым он раньше не сталкивался…

Сенти в этот момент заблокировала его когти огромным даже не мечом, плоской громадной рельсой из заставшего пламени. Из-за чего для отражения моих нападок у него осталась лишь морда и правая лапа, кою преодолеть было гораздо проще, нежели когда их две.

…И обрётшая тело воплощение осколка самой Жизни, черпающая свои силы из резерва, до которого Хуа ещё не добралась — даже двух с половиной тысяч лет не хватит на изобретение настолько мощных атак, чтобы они затронули… М-м-м… Более глубинные сути осколка космической сущности. Подробности Сенти так и не сказала, потому что сама не знала, ибо для неё все нынешние возможности… Интуитивны. Как для человека двигать руками и пальцами.

— Хрёсвельг! — не оригинально рыкнул дракон на всё том же старонорвежском, когда наконец до него дошло, что главным противником в этой битве он должен считать отнюдь не очередное воплощение его давнего врага, Орла Хрёсвельга — меня.

— Хм-м! — очень информативно выдал я в ответ, не отвлекаясь на болтовню. Её можно позволить только тогда, когда я точно уверен в своей победе, возможно даже с травмами… Но в этот раз старая белка нагло умолчала, что дракоша приподнял в силе!

Ничего, после боя я с него всё спрошу… Особенно если мне придётся вызывать подмогу. По идее, учитывая резоны, Асгард обязан будет вмешаться.

Но это будет позорище! Не в одиночку, а в троём продуть какой-то предательской рептилии, нарушающей свои обещания? Тем более данные Иггдрасилю?!

Сотня порезов на чешуйчатой туше дракона и вся начавшаяся битва прошла менее чем за три секунды. Люди видели в этот момент не более чем стремительные вспышки, разрушающие палубу и кое-где начавшие царапать даже вибраниум. Насколько были прочны клинки из Уру, усиленные Ци и когти древнего создания перед нами.

И Хуа наконец-то подготовила свою атаку за это невероятно долгое в нашем понимании настоящего боя время.

Яркая вспышка пламени в этот раз разделилась сразу на две огненные птицы, которые рванулись в право и влево. С учётом того, что вокруг его морды парил я, нагло используя Ветра Хрёсвельга для кручения и верчения в воздухе, тем самым уклоняясь от почти всех атак… Над тушей дракона прыгала по постоянно создающимся багровым мечам Сенти, отправляя их затем в спину и крылья, а под ним лишь палуба корабля смертных…

Наш противник ринулся вниз… Тут же вызвав у нашей троицы синхронные ухмылки. Ведь вибраниум несмотря на то, что в целом уступает в прочности Уру, был очень, очень неплох в отражении ударов. Отчего когти ошарашенной рептилии буквально отскочили назад из-за вибрации, и мы не смогли не воспользоваться этим шансом.

Единовременный прямой рывок на пределе сил заставил думать нашего врага очень-очень быстро, и он как и ожидалось, он не придумал ничего лучшего банального взлёта назад. Несмотря на уже дырявые от атак Сенти крылья, дёрнула рептилия весьма быстро, и оттого мне пришлось метнуть мечи, дабы вновь повредить длинную шею Нидхёгга и отправить в ту же секунду слабую Стрелу Бури, дабы под её прикрытием вырвать клинки из плоти противника и вернуть их обратно в свои руки.

Опять же с помощью Ветров, которыми я скоро начну обращаться не хуже какого-нибудь телекинеза.

Вновь началось дальнобойное противостояние, и так как сил мы вообще не жалели, бедный борт Небесного Дракона уже начисто обгорел и разрушился, обнажая тонкий слой из вибраниума. Да и само летающее судно начало трясти от взрывных волн, расходящихся во все стороны.

— Его полёт начинает раздражать. — успел бросить я в момент одной из передышек, параллельно пытаясь предугадать где в следующую секунду окажется слишком манёвренный со своим полузмеиным телом дракон. Который умудрялся изгибаться под совершенно неожиданными углами, чем избегал до сих пор даже самых предусмотренных атак. Тем не менее, и атаковать он нас особо не мог — мы взрывали его пламя многочисленными, но не слишком сильными вспышками огня и ветра.

— Это ничтожество не хочет честной битвы! — внезапно рявкнула Сенти, на лице которой проступило удивлённое осознание. — И не зыркай так на меня! Я не повернутая на чести дура, он просто тянет время! Воронка!

— Но она же не меняется… — создавая очередной энергетический лук, я запустил столь же энергетическую стрелу в дракона с упреждением, в следующее мгновение отскакивая вправо от концентрированного фиолетового луча, которыми Нидхёгг тоже иногда пулялся.

И судя по мерзостному оттенку Силы Космоса Живой Планеты… Такой силы у него раньше не было.

— Вы и не увидите изменений! Я вижу это как часть самой Жизни… Он потихоньку, по капельке выдаивает человеческие души! Плевать на их людскую принадлежность, это нарушение вообще всех порядков! — пусть я особо и не понял, о чём мне вещала Сенти, лишь догадывался… Однако выражение её лица всё говорило лучше всяких слов.

— И что