Бескрайний архипелаг. Книга V - Эльнар Зайнетдинов

— Превосходно! Идёмте же и расскажите подробности.

Они спустились по узкой винтовой лестнице.

— С Янисом вышло проще пареной репы, — помощник скользко ухмыльнулся, обнажив неровные зубы. — Квасил в «Пьяном жабогрызе», резался в карты с местными. Его собственные должнички и помогли нам приманить дурака в переулок. Причём даром, будто за услугу старую.

Юноша замялся, подбирая слова осторожнее.

— А вот с золотушкой заковырка получилась. Грустила на пирсе с каким-то хлыщом по кличке Лекс. Мордочку ему мы поправили, но пришлось дать на лапу вертухаям из Братства кучу осколков, чтоб пару минут в молоке плавали и не вмешивались.

Луи нахмурился, переваривая информацию.

— Осмелюсь поинтересоваться, оказана ли ей та степень почтения, о коей я имел честь просить заранее?

— Ну-у… — паренёк ссутулился и бросил косой взгляд снизу вверх. — Пришлось заткнуть рот тряпкой и запихнуть в телегу. Орала как резаная. Нам лишнее внимание ни к чему, так ведь, сударь?

Луи сжал кулаки.

— За подобное обращение с леди кто-то ответит сполна.

Дверь в конце коридора скрипнула под нажимом. Подвальное помещение встретило их сыростью и затхлостью. Единственный масляный светильник едва разгонял мрак, отбрасывая зловещие тени по углам.

Калиэста лежала на полу, руки связаны за спиной грубой верёвкой. Кляп из мешковины глубоко врезался в углы рта. Лицо покрывали засохшие слёзы, золотые волосы спутались и прилипли к вискам. Она дышала прерывисто, глаза были закрыты.

В центре помещения к массивному дубовому стулу намертво примотали Яниса. Верёвки так туго стягивали запястья, что кожа посинела. Левый глаз заплыл, на скуле красовалась гематома, губа рассечена. Но взгляд оставался дерзким и полным ненависти.

Семь охранников окружили пленников тесным кольцом.

— Кто из вас, мерзавцев, осмелился поднять руку на беззащитную женщину⁈ — бравурно прогремел Луи, окидывая суровым взглядом подчинённых.

Шестеро бандитов разом глянули на седьмого — детину с косматой бородой и татуировкой на шее. Тот заозирался в поисках поддержки.

Градоначальник медленно стянул белоснежную кожаную перчатку с правой руки и с размаху швырнул в лицо виновника.

— Я бросаю тебе вызов, негодяй! Завтра, с первым светом зари, мы сведём счёты в смертельной схватке. А сейчас — убирайся из моего дома!

Здоровяк кинулся к лестнице, спотыкаясь и чертыхаясь. Остальные бандиты облегчённо выдохнули.

Луи осторожно извлёк кляп из рта Калиэсты. Девушка поморщилась, пересохшие губы треснули. Он протянул руку, помогая подняться с пола. Ноги подкашивались, прелестница опиралась на стену, чтобы не упасть. Взгляд смотрел в пустоту, а в золотых глазах, обычно полных живости, поселилась глубокая, безысходная печаль.

— Прошу простить меня за недоразумение, — голос Луи звучал мягко, даже нежно. — Уверяю, впредь подобное не повторится, ибо виновные получат своё. Вам, разумеется, недостойно находиться в мрачном подвале среди этих людей. Посему вас проводят в покои, где вы приведёте себя в порядок. Ведь ныне день торжества, и я горю желанием лицезреть вас среди празднующих!

Калиэста кивнула, не произнеся ни слова и поплелась к лестнице.

Луи едва заметным движением руки указал двум охранникам проследовать за ней. Мужчины кивнули и бесшумно поднялись по ступеням.

Дверь захлопнулась, отрезав подвал от остального мира.

Градоначальник подошёл к пленнику и принялся развязывать толстый канат, который Янис прикусил зубами. Верёвка намокла от слюны и крови, пальцы скользили по волокнам. Наконец узел поддался.

— Какая ирония судьбы, не находите? Неуважаемый ублюдок!

Янис приоткрыл рассечённые губы, из горла вырвался хриплый звук:

— Слышь…

ПШМЯК!

Луи не дал договорить и с размаху врезал по распухшей скуле. Голова пленника дёрнулась в сторону, по подбородку потекла свежая кровь.

— Это тебе за гальюн, — процедил он сквозь стиснутые зубы.

ШМЯК!

Второй удар пришёлся по челюсти.

— А это за тот случай, когда ты пинал мой гамак, пока я спал!

ХРУСТЬ!

Третий удар угодил в переносицу. Хрящ треснул, из ноздрей брызнула алая струя.

— За то, что избивал меня без причины, когда нажирался ромом.

Луи встряхнул ноющий кулак и схватил Яниса за затылок левой рукой, притягивая окровавленное лицо к своему.

— Нравится? — губы его растянулись в мстительной усмешке.

— Пошёл ты, падла, — разбойник собрал в рот кровавую слюну и плюнул.

Красная капля скользнула по щеке Луи и упала на бежевый шёлк камзола, оставив тёмную полосу.

Ярость вспыхнула с новой силой. Истязатель обрушил на пленника град ударов — по рёбрам, по животу, по лицу. Янис захрипел, голова безвольно откинулась назад.

— Исцелите его! — взревел Луи, доставая из кармана кружевную салфетку и промокая испачканную щёку. — Чего застыли⁈

Один из бандитов шагнул вперёд и приложил ладонь к груди пленника. Пальцы окутались зеленоватой дымкой, в воздухе запахло озоном и травами. Магическая энергия потекла в израненное тело, заживляя травмы. Янис застонал, веки задрожали.

— Ты, позор эволюции и уродливая ошибка судьбы! Смерть — слишком щедрая милость для тебя. Ты обречён на вечные муки, в то время как вся ваша шайка «Миротворцев» канет в бездну. И ты станешь свидетелем их конца!

ШМЯК!

Ещё один удар. Янис захрипел и снова потерял сознание.

Внезапно юный помощник дёрнул головой, прислушиваясь к едва различимым звукам.

— Вы это слышали? Доска скрипнула, вон там, — он указал рукой. — В подвале невидимка! Ну чё, братва, есть у кого пыльца обнаружения, чтоб морду хитрую засветить?

Один из громил полез в рюкзак. В тот же миг дверь распахнулась, застучали удаляющиеся шаги.

— Поймать его! — завизжал Луи. — Живо в погоню!

Бандиты сорвались с места, но одного из них градоначальник перехватил за толстое предплечье.

— А кто станет присматривать за ценным гостем? — Луи кивнул в сторону Яниса. — Позаботьтесь, чтобы его страдания не знали передышки. Пытки должны сменяться лечением, и так до бесконечности. Охрану удвойте. Нет, утройте! Мне нужны гарантии. Вы меня поняли?

— Ваша воля — закон для нас, сударь, — бандит почтительно склонил голову.

Луи поспешил наверх, к гостям. Руки его дрожали от переполнявших эмоций и недавних ударов. Остановился перед дверями парадного зала, перевёл дыхание и натянул на лицо радушную улыбку.

Вошёл внутрь и окинул взглядом развернувшуюся картину. Уголки губ приподнялись в довольной усмешке при виде захмелевших гостей. Вечер набирал обороты и явно превращался в нечто более раскованное, чем светский приём. У дальней стены несколько подвыпивших бандитов стаскивали корсеты со служанок. Девушки хихикали и делали вид, что сопротивляются, но руки их не слишком активно отталкивали грубые и настойчивые ладони.

Оркестр сменил