Я в третий раз ребенок?! - Евгений Нетт

Дьяволица, принявшая форму моей родственницы, стояла над бессознательным телом Гериана, поставив тому ногу на грудь и угрожающе прокручивая в руках одно из лезвий на цепи.

— Теперь тебя ничего не будет отвлекать, б-ра-ти-к.

Миротворец? Если ты меня слышишь, сидя в своём обелиске, то пусть тебе будет стыдно! Не тому человеку ты свою силу даровал, совсем не тому! Это ж берсерк в юбке, а не воплощение миролюбия! И мне с ней ещё сражаться…

Отвечать на откровенную провокацию я не стал — лишь обрушил на Целестию дождь из ледяных стрел, после чего перешёл в наступление. Нужно хотя бы опробовать себя в ближнем бою и оценить, насколько влияет длина конечностей при наличии физического усиления…

Но бой я, в любом случае, слил.

Часть III.

Утро красит нежным светом… Нет, не стены кремля, а моё опухшее, серобурмалинового оттенка лицо. Как и ожидалось, я проиграл. Чуда не случилось, в ближнем бою я ничего не мог противопоставить превосходящему меня в силе и умениях, а главное — почти взрослому противнику. С моим ростом я просто не мог дотянуться до этой демоницы, а заклинание экспертного уровня, поддерживающее форму её оружия, так мне и не поддалось, сколь много и часто я по нему ни бил.

Вот он какой, мой предел: эксперт с резервом взрослого демона-мага уничтожит меня при любых раскладах. В определённой мере вина тому — мой физический возраст, но нельзя пенять только на него. Не одна лишь сила определяет победу или поражение, но и то, как ты эту силу прикладываешь…

Поднявшись с кровати, я обнаружил заботливо подвешенные на дверце шкафа вещи. Это постаралась Файя, как обычно проснувшаяся ни свет, ни заря.

Заметка на будущее — не забыть её поблагодарить.

А сейчас нужно одеваться и готовиться к занятиям по болтологии или, как чопорно называют искусство красиво болтать, политологии. Как же, я хоть и не претендовал на титул главы рода, но дед не единожды прямым текстом сообщал, что он будет выбирать наиболее подходящего кандидата из нас двоих — меня и Гериана. Но я-то в любом случае предпочту долгу свободу, в то время как братишка не забывает напоминать окружающим о своей мечте — стать достойным славных предков.

Он и пашет, как ездовой лось, именно из-за этого, так что…

Я как раз заканчивал натягивать штаны, когда заметил, что с моим отражением в ростовом зеркале что-то не так. И это что-то закрывало верхнюю половину моего лица, превращая меня в какого-то карликового Зорро. Кожа вокруг глаз приобрела матово-чёрный оттенок, а сами глаза превратились в два белоснежных омута. Зрачков, что примечательно, не было…

Картина куда как более печальная, чем в прошлые разы. Глаза Палача всё чётче намекают на необходимость кого-нибудь прирезать во славу правосудия, а дед наоборот — медлит.

Как бы мне самому не пришлось выбираться в город, выискивая того, на ком моя способность сработает самопроизвольно. А такую реакцию может вызвать только самая страшная и отвратительная мразь, приступившая не столько законы, сколько непреложные нормы морали. Как такого найти, и при этом не устроить казнь на глазах у толпы свидетелей? Вот и приходится полагаться на возможности рода по поиску подходящих подо все критерии преступников.

Мне подойдёт любая скотина, но дед с отцом, видимо, решили отыскать кого-то «на грани» — с достаточным послужным списком, но чтобы просмотр его прошлого не слишком сильно ударил по моим мозгам. Увы, но я, скорее всего, так и буду переживать все чёрные воспоминания осуждаемых мною людей из-за того, что от Палача во мне всего процентов сорок.

Такова плата, и ничего с этим не поделать.

Волевым усилием вернув своё лицо в нормальное состояние, я оделся до конца и немного покрутился перед зеркалом, оценивая возрастные изменения. Ну, что тут сказать — крепкий пацан, не дистрофик и не толстяк. Волосы тёмно-серые, но с возрастом, думаю, я обзаведусь благородной отцовской платиной. Росту во мне сантиметров сто двадцать пять, что даже выше нормы по палате, насколько я могу судить глядя на отпрысков иллити вокруг.

Глаза, правда, подкачали — не быть мне брутальным красавчиком, складывающим красоток у своих ног одним лишь взглядом. Не пользуется карий цвет популярностью в этом мире, где и огненно-красные, и небесно-голубые, и пурпурные глаза считаются нормальным для демонов явлением.

У людей с цветами победнее, но на то они и люди, во многом уступающие старшим расам. И во многом же их превосходящие.

В численности, например…

Что до черт лица, то оно у меня было самым что ни на есть обычным, как и у всякого шестилетнего ребёнка. Детьми я никогда и ни в каких смыслах не интересовался, так что предсказать будущие изменения не мог. Оставалось лишь вслепую полагаться на удачу, да на гены — таки отец у меня уродом не был, а маму так и вовсе можно смело записывать в красавицы.

Итак, перед занятиями нужно найти дедушку, дабы его поторопить. Опять потрошить кого-то из родни мне не особо хотелось, так как даже после первого раза на меня поглядывали с опаской. Помнили, что творили поехавшие кукухой Палачи прошлого, убивающие даже за не самые значительные в глазах общественности преступления.

Да, у меня крыша пока на месте, но поди, докажи, что это действительно так, и я не устрою кровавый пир одной прекрасной ночью.

С такими мыслями я покинул свою комнату, направившись к кабинету деда. Как ответственный глава целого клана, он вставал даже раньше, чем требовал того от окружающих, так что у меня были все шансы застать его на месте. В крайнем случае, пришлось бы подождать пять-десять минут, но — нет, Зар’та был на месте, и он словно ожидал моего появления.

— Итак, внук, что-то хотел сказать? Или попросить о дополнительных тренировках?

Тренировках? А! Ну да, вполне в духе ребёнка — огрести люлей от кого постарше и идти требовать подтянуть себя до того же уровня.

— Это тоже, но не сегодня. — Повинуясь жесту родственника, я забрался на стул напротив. — Утром глаза опять пробудились. Я опасаюсь их самопроизвольной активации и ненужных смертей. Что с преступниками?

— Мы с твоим отцом ещё ищем идеального кандидата…

— Любой пойдёт. После того, что я увидел год назад, меня вряд ли что-то способно поразить.

Да, я