Страж Кодекса. Книга VI - Илья Романов

Впрочем, где-то внутри себя мужчина понимал — деньги потрачены не зря. Не будь на нём того доспеха, то там бы он и умер, как случилось со всеми остальными.

Простое задание, которое они выполняли ни раз, обернулось полным провалом. Захватить существо Эпицентра, относящееся к классу Голубого Разлома. Найти такого в этом месте проблем не составило, вот только их тактика захвата подвела. Артефактные цепи сломались, а крюки с трудом брали толстую чешую твари.

Мужчин шарахался каждого звука, прячась в толстых и полых стволах исполинских деревьев, пережидая опасность. Все его мысли были лишь о том, как добраться до границы, а затем… Домой. Именно о доме Вильгельм думал каждую секунду, а перед его затуманенными от яда глазами появились образы родных. Маленьких дочек, каждый раз встречающих его после задания и радующихся, что их папа Охотник. Убийца чудовищ! Защитник людей! Он желал обнять свою жену. Провести ладонью по её волосам и вдохнуть их запах. Лишь мысли о семье двигали его вперёд, заставляя бороться за жизнь и не сдаваться. Цепляться за неё зубами, вырывая свой шанс в этом гиблом месте.

С карьерой Охотника покончено. Он вернётся домой и пойдёт в Центр, где напишет заявление об увольнении. Плевать на льготы, пособия и прочие плюсы этой работы. Жизнь и семья важнее. Зять давно звал его трудится на рыболовном судне. Работа пусть и тяжелая, но хотя бы не столь опасна, как нынешняя.

Убедившись, что путь чист, Вильгельм вновь заковылял в нужном направлении. В своём отряде он был разведчиком и хорошо ориентировался в местности, досконально изучив карту Африканского Эпицентра. Единственная проблема для него — подъём в гору, но если он преодолеет его, то перейдёт границу и вызовет помощь.

Услышав очередной шорох, мужчина забегал глазами в поисках укрытия, но ничего не нашел! Густая растительность не помощник!

Он резво прибавил ход, крепко сжимая челюсть от боли. Яд всё сильнее отравлял его тело, отчего дышать становилось труднее с каждой секундой.

Споткнувшись об ветку, Вильгельм не удержался и упал на землю, больно ударившись головой. В виске отдало огнём, а когда он прикоснулся к нему дрожавшими пальцами, то почувствовал тёплую кровь.

— Я-я… Д-должен… — схватился он за меч и пополз, пытаясь подняться. — Должен… Вер-нутся…

Позади него раздалось утробное довольное рычание, а затем из-за густых кустов показалась голова ящероподобной твари, чешуя которой отливала фиолетовыми прожилками. Её янтарные глаза веретено внимательно наблюдали за человеком, ожидая, пока яд завершит начатое. Именно так охотился этот вид. Отравлял, а затем ожидал, преследуя жертву. И пусть это существо ранее уничтожило в открытом бою целый отряд Охотников, против инстинктов оно не пошло, растягивая агонию человека.

С трудом и болью, опершись на ствол упавшего дерева, Вильгельм поднялся с земли и обернулся. Стоило ему увидеть чудовище, как его сердце от страха ухнуло вниз, а меч в руке задрожал, будто осиновый лист.

Понимание того, что всё это время с ним играли, пронзило разум мужчины. Ему не уйти. Не вернутся домой. Не увидеть улыбки дочерей и не обнять жену, которая провожала его в походы с тревогой на сердце.

И это понимание… Вызвало гнев. Бурю ярости на несправедливость мира, жизни и судьбы. Для мужчины было неважно, что именно они начали охоту на это существо. Такова человеческая природа — винить в своих бедах всех, когда сам стал этому причиной.

— Ну давай, шайскерль! — сплюнув вязкую слюну на землю, поднял он меч. — Нападай!!!

Тварь взревела, расценив угрозу от человека и всей тушей ринулась на него. Под лапами ящера трещали ветки, мялась листва.

У Вильгельма не было ни шанса. Потрескавшийся меч даже не ранит чешую, которую не брали артефактные крюки с цепи, рассчитанные на захват опасных существ Разломов и Эпицентров. Его крик и угроза были не более чем последней волей Охотника. Мертвеца, желающего уйти с боем.

Взмахнув мечом и собираясь нанести удар, мужчина закрыл глаза и приготовился почувствовать боль, после которой настанет смерть.

Но вот прошла секунда, а за ней вторая… А когда он приоткрыл веки, то с удивлением обнаружил вокруг себя золотистый купол. И мало этого, так спустя миг возле купола мелькнула тень, а затем раздался грохот и визг!

Вильгельм уже хотел списать всё происходящее на яд, если бы не творящийся за куполом хаос, происходящий в реальности!

Человек… Обычный полуголый и босой человек, измазанный в грязи, крови и листьях, избивал голыми руками тварь, которая положила весь их отряд. От его ударов чешуя ящера трещала, будто хрупкий лёд, оголяя мясо и кровоточа. Все попытки чудовища огрызаться не приносили плодов, незнакомец будто чувствовал их и сам был похож… на зверя. Он то дело использовал местность, припадал на четвереньки, атаковал в прыжке и резко разрывал дистанцию, словно хищник, играющий с добычей. Даже его пальцы были сжаты так, чтобы походить на когти.

Завершив бой, незнакомец будто расстроился и ещё несколько секунд смотрел на погибшего, истекающего фиолетовой кровью ящера. Он что-то пытался увидеть в бездыханной туше, но стоило Вильгельму пошевелиться, как незнакомец резко дёрнул головой и посмотрел на него.

Непроходимый ком встал в горле мужчины, а его душа ушла в пятки, стоило их взглядам встретиться. В этом человеке было ЧТО-ТО ОЧЕНЬ НЕ ТАК. И дело не в полыхающих золотым пламенем глазах, а в исходящей от него ауре. Казалось бы, что маленький клочок джунглей Эпицентра, вечно живущий и дышащий, в один миг затих. Вся живность забилась в щели, боясь показаться на глаза хищнику.

Как бы то ни было, яд брал своё и Вильгельм не устоял на ногах. Он осел на землю, а когда купол исчез, то незнакомец в одно движение оказался напротив его.

— Ты умираешь, — он не спрашивал, а утверждал. В его голосе звучало полное спокойствие и безразличие.

С трудом, но Вильгельм кивнул. Нащупав на груди желтую запачкавшуюся от грязи веревочку, он сорвал с шеи открывающийся медальон и протянул незнакомцу:

— П-прошу… передайте моей семье… Вильгельм Райх… Прошу вас…

Незнакомец наклонил голову набок, будто раздумывал о чём-то, а затем произнёс:

— Этот зверь был загнан, — махнул он рукой на тушу ящера. — Его чешуя опалена и в ней застряли куски металла. Вы использовали артефактные крюки, чтобы поймать его?

Ещё один кивок умирающего мужчины.

— Зачем? В чём честь Охотника, если не в желании сразиться со своей добычей на равных?

Странные вопросы задавал незнакомец,