#Бояръ-Аниме. Моров. Том 7 - Владимир Кощеев

я нашел в себе силы оторваться от своей будущей супруги и, набрав сообщение директору, извиниться за пропуск учебного дня.

Александрова Е. В.: Конечно, Иван Владимирович. Я видела новости. Приходите в себя после пережитого стресса и передавайте наилучшие пожелания вашей невесте. Мы в академии все очень переживаем за вас обоих.

Усмехнувшись, я отложил телефон на прикроватную тумбочку и потянулся к тяжело дышащей Снежке. Девушка лежала на скомканной постели, глядя в потолок рассеянным взглядом. Моя ладонь скользнула к ее обнаженному животу, кончики пальцев прошлись по нему, едва касаясь кожи, и медленно направились ниже.

— Ох… — выдохнула она, выгибаясь навстречу ощущениям.

Я поцеловал ее в шею, и мы перешли к очередному раунду переговоров.

* * *

— Герман Мстиславович, здравствуйте, — заговорил я, поглаживая дремлющую рядом Снежку по обнаженному бедру.

Из трубки раздался негромкий голос дворянина:

— Добрый день, Иван Владимирович. Что-то случилось? Вам нужна помощь? Обычно вы сами мне не звоните, и мы общаемся через Солнцева.

— Нет, — усмехнулся я, когда Снежка шлепнула меня по руке, забравшейся на внутреннюю сторону бедра. — Я звоню, потому что мне пришла в голову идея, как сделать так, чтобы русская оборона могла видеть воздушные объекты размером с человека.

Макарова приподняла бровь, а затем с интересом прислушалась к нашему разговору.

Ее это касалось по долгу службы. Так что любопытство было обоснованным. Кроме того, в скором времени я буду посвящать ее во все сферы своей жизни.

— Вас на это собственные полеты вдохновили? — уточнил Панфилов.

— Да, — не стал отрицать очевидное я. — Еще когда мы гоняли немцев по границе Западной Польши, я задумался об этом, а пообщавшись с невестой, понял, что действенных средств обнаружения нет ни у нас, ни у противника.

— Так, я слушаю.

— Есть два варианта, Герман Мстиславович, — чуть сжав пальцы своей будущей супруги, объявил я. — Стационарная и мобильная версии одной и той же артефактной установки. Сразу скажу, что подвижная сможет видеть на меньшем расстоянии.

— Это приемлемо, Иван Владимирович, — судя по звуку, Панфилов кивнул. — Мне нужно знать, о каких масштабах установок мы говорим, чтобы примерно понимать, о чем пойдет речь.

В течение следующих трех минут я детально описал и материалы, и размеры планируемой установки. В сущности ведь ничего сложного, отслеживать перемещение объекта, как живого, так и неживого — не так уж трудно. Вопрос в том, как научить расчеты интерпретировать данные и наводиться по ним.

— Это как раз-таки вопрос решаемый, — уверенно произнес Герман Мстиславович. — Мы на стыковке магии и технологий уже собаку съели, Иван Владимирович. А ваше предложение не просто перспективное, но и открывает такие возможности, что мне трудно устоять перед соблазном.

— Но? — уточнил я, уловив его интонацию.

— Стоимость, Иван Владимирович, — произнес он сакральное. — Я сейчас отдам своим людям приказ, они все подсчитают, естественно, пока что без учета самой работы, только по материалам. И вот тогда у меня появятся какие-то мысли, что с этим делать дальше. Сами понимаете, государю не понравится, если мы за свой счет поставим ему такое оборудование, это мгновенно опустит его авторитет на уровень ниже нашего. Одно дело — когда благородные фамилии исполняют заказ, спущенный сверху, и совсем другое, когда правящий род с протянутой рукой получает помощь.

— Не думал, что до сих пор остались психи, способные бросить такое в лицо Романовым, — усмехнулся я.

— Вы сейчас на передовых страницах всех новостных каналов ведущих стран, — пояснил Герман Мстиславович. — А за вами неизбежно потянется информация и о ваших друзьях и соратниках. Не сомневайтесь, через неделю все ваше окружение будет просвечено на предмет горячих новостей. И если мы выступим с инициативой подарить Российской Империи мощное вооружение, а ваши артефакты таковым являются, хватит одного дурака с не вовремя раскрытым ртом, чтобы СМИ всего мира стали полоскать фамилию императора. Так что — сперва подсчет себестоимости, затем представление его императорскому величеству, и уже после можно будет что-то действительно обсуждать.

— Хорошо, я вас услышал, — ответил я. — Тогда буду ждать, когда нас пригласят?

— Я вам сообщу лично. Всего доброго, Иван Владимирович.

Положив телефон обратно на тумбочку, я притянул ожидавшую окончания разговора невесту к себе и поцеловал ее в губы.

— Это тебя так близость со мной вдохновила? — с улыбкой уточнила она, поглаживая меня кончиком ногтя по груди.

Я рассмеялся и, прижав девушку чуть крепче, ответил:

— Можно и так сказать, Снежка, можно и так.

Она обняла меня в ответ с улыбкой.

— Дурачок ты, Ваня. Но теперь же мой дурачок?

Снова посмеявшись, я погладил ее по спине и опустил ладонь ниже. Снежка чуть поерзала, позволяя мне больше, чем объятия, и я перевернул ее на бок. Шлепнув девушку, я произнес ей на ухо:

— Я сказал сегодня, я делиться не приучен, и приучаться не собираюсь.

Чувствуя, как подрагивает от будоражащих мурашек Снежка, я поцеловал ее в шею и продолжил:

— Так что это ты — моя.

Глава 12

Кабинет главы рода ничуть не изменился с того дня, как я последний раз его посетил. Александр Леонидович сидел за своим столом, поглаживая стенку бокала с коньяком, не сводя с меня внимательного взгляда.

Я же сидел в кресле напротив, потягивая кофе из чашки тонкого фарфора.

— Полагаю, время обсудить приданое, — заявил глава рода Макаровых. — В конце концов, раз помолвка перестала быть… временной, надеюсь, дальше вы намерены действовать по правилам, Иван Владимирович?

— Разумеется, — кивнул я, отставляя чашку в сторону. — Мы ведь скоро станем родственниками. Так что предлагаю отложить неприязнь. Признаю, предложив помолвку вашей дочери без вашего на то одобрения, я сыграл немного нечестно, но и вы должны признать, что Снежана Александровна могла отказаться. Или потребовать вашего благословения. Но получилось так, как получилось. И теперь я намерен жениться на вашей дочери. А что вы приготовили для нее, пусть все достанется Снежке лично. Можете так и включить в брачный договор. Я не трону без ее разрешения ни рубля, ни крошки.

— То есть приданое вас не интересует, — усмехнулся он.

Я улыбнулся в ответ.

— Александр Леонидович, меня интересует исключительно ваша дочь, — произнес я. — Но я не собираюсь проявлять к вам неуважение ни на людях, ни при личном