"Фантастика 2023-198". Компиляция. Книги 1-21 (СИ) - Найтов Комбат

– Я тебя заберу к себе.

– Не пойду, у вас нет авиации.

– Будет. Готовься!

Но 26 июня его, Смушкевича и многих других среди командующих не стало. Вызов от него пришел 24-го, но мы к этому времени поменяли командование: вместо флота стали относиться к учебным заведениям ВВС РККА, командовать нами стал генерал-майор Иванов, бывший начальник Качи, который за день до этого издал приказ, запрещающий перевод инструкторов авиашкол в действующую армию без его личного на то разрешения. Андреев Петра не отпустил, даже разбираться не стал, потому, что у него высилась гора рапортов о переводе, вызовов от старых знакомых и тому подобное. Отправили в Москву отказ с его основанием, рекомендовали обратиться к Иванову.

Срезали весь учебный план, ввели жесточайшие нормы на горючее, курсантов и инструкторов перевели на новый паек, летный теперь выдавался только в летный день. Со все возрастающим напряжением прислушивались к громкоговорителям с голосом Левитана. По сводкам Совинформбюро все люфтваффе уже пару раз уничтожено, а враг все прет и прет. 27 июля Октябрьскому позвонил сам Сталин и напомнил ему, что за оборону Николаева он несет личную ответственность, что он, Сталин, не видит взаимодействия между флотом и частями Южного фронта Тюленева, которому «передали» из Юго-Западного фронта две армии (всего-то!), 6-ю и 12-ю, находившихся на грани окружения.

Знакомый почерк, скинуть на соседа, пусть разбирается. Принять такую обузу и прикрыть ее авиацией Тюленев не может. В Крыму находятся три бригады авиации, но их никто никуда не перебрасывает, они охраняют флот и Крым, которые для отвода глаз противник бомбит одним штаффелем бомбардировщиков, практически безнаказанно. Для обороны Одессы флот направил группу летчиков в состав 69-го ИАП. Даже не эскадрилью, а группу. Флот несет потери от вражеской авиации, а его никто не прикрывает. Петр не выдерживает и направляется к Андрееву.

– Разрешите, товарищ генерал?

– Если проситься пришел, то не пущу, права не имею. Приказ.

– Александр Харитонович, у меня сложилось впечатление, что на Южном фронте вот-вот грянет катастрофа.

– Ты за этим пришел?

– За этим. Там, похоже, никто разведкой не занимается, ни флотская авиация, ни армейская.

– Угу, умник, и если ты со своим звеном прилетишь, то все пойдет по-другому. Иди вон, – сказал беззлобно так, устало. Ему тоже казалось то же, что и командиру звена, но их задача – выпускать кадры, а не обсуждать, что происходит на фронте.

– У меня хватит топлива, чтобы парой провести высотную разведку в районе Умани. Может быть, хоть чем-то поможем Южному фронту. Иначе драп будет.

– На эти цели топлива в училище нет. Все, что есть, будет пущено только на обучение переменного состава. Понял?

– Понял: сиди и не чирикай.

– Иди, а то накажу.

– Есть!

Через две недели немцы перерезали дорогу Одесса – Николаев. Остатки 9-й армии остались в мешке под Одессой, немцы вышли к Днепру, образовался Каховский плацдарм. Полеты практически прекратились, топлива не выделяли. Средний налет у курсантов – 12 часов. 28 августа Петр, наконец, получил топливо на полную заправку двух ЛаГГов и присадку № 1 для высотных полетов (смесь изооктана и неогексана, 50 на 50). Нашли даже 23-мм снаряды к пушкам, которых «не было на складе» уже два месяца. Из Севастополя прилетел зам начальника ВВС ЧФ Ермаченков. На флоте вспомнили, что в Ейске стоят два «высотника-разведчика». Операцию курирует сам Семен Михайлович Буденный. Задачу ставят так, чтобы сведения любой ценой были доставлены в Ростов. Объяснения, что топлива туда может не хватить, категорически отметаются. «Делай что хош, а матерьялы доставь!»

– У пары пленки не хватит на 380 километров фронта.

– Снимай то, что важно и нужно.

– Важное и нужное они прячут.

Ермаченков вышел из себя и чуть не снял Петра с вылета, потребовав заменить его кем-нибудь посерьезнее. Тем не менее дали команду по машинам, и они взлетели. Ведомым идет старший лейтенант Осадчий. Воевал еще в Испании, но из-за шумного характера наверх не поднялся. Они хорошо слетаны, он – старший летчик в шестом звене. Над морем шли на верхнем пределе без кислорода. Разведчиком-то ЛаГГ сделали, а кислорода столько же, как и на серийной машине. На три бака с топливом, из пяти установленных. В первую очередь забираем бензин из крыльев. После Гуляй Поля пошли в набор, включились в кислород. Внизу отдельные рваные облачка, видимость – миллион на миллион. Вышли к Днепропетровску, который три дня назад был захвачен противником, углубились вдоль дороги на Кривой Рог. Немцам абсолютно пофиг, что их снимают. Их авиация работает внизу, можно было бы работать и с меньших высот, но фокус аппарата настраивается по заданию. Дошли до развилки на Пятихатку, легли на новый курс. Противник подтягивает войска, их много. По дороге на Запорожье – там тоже войска, длиннейшие колонны, на Хортице – артиллерийские батареи обстреливают город. В плотине – большой проран. У Лысогорки немецкие войска кончились. Берег пустой, отдельные машины. Здесь разрыв. У Никополя появились опять войска, густые колонны подтягиваются к городу, снимаем. Над Каховкой плотный артиллерийский зенитный огонь, четверка «мессеров» поднимается к нам, но они ниже и значительно. Не зря Петр занимался покраской этих двух машин. Со смесью, вместо топлива, правда, форсировать машину нельзя, она и так идет на форсаже, но полные обороты дать можно. Поэтому, обменявшись парой фраз на коде, быстро делаем снимки и прибавляем. По высотности мы примерно равны, по скорости если и уступаем, то самую малость. Взлетели они не только что, мы их уже минут пятнадцать наблюдаем. Так что топлива у них еще минут на десять-пятнадцать, а потом все, вниз. В наборе переходим через линию фронта, Днепр. На кренах, все равно оглядываться приходится, Петр сделал несколько снимков интересующей нас местности. Перехватить в лоб нас не успели, пока четверка разворачивалась, а на такой высоте это сделать можно только медленно, мы ушли и вернулись, внаглую, на территорию противника. Через семь минут – конечная точка маршрута. Снова видим новую поднимающуюся четверку. Встали на вираж, махонький, 6 градусов, и медленно повернули к дому. Они гнались за нами 25 минут, почти до Охримовки. Затем отвернули, топлива – только в основном баке. Петр на ключе запрашивает «дом». Есть вероятность, что топлива не хватит. Просит посадку и обеспечить топливом на другом аэродроме. Дали Мелитополь, а он у нас по левому борту уже за траверзом. Петя стучит: «возвращаться на курс не можем зпт противник». Молчание, а минутки тикают, шесть карбюраторов сосут бензин. Скоро море. Самый малый, спускаемся. Дали еще аэродром. Петр пересчитал, по дистанции подходит Мариуполь. По топливу: впритык. Бьет: «принято», выпускает щитки, пошел круто вниз. Тарас за ним. Спускаться приходится оглядываясь, немцы совсем рядом, с дополнительными танками – достанут как пить дать. До линии фронта 270 километров. Заход выполнили с ходу, без коробочки. Обе машины коснулись земли одновременно. Заруливаем и глохнем. Топлива больше нет. Инженер полка божится, что топливо шестой день не завозят. Петр исподлобья на него посмотрел:

– Ты мою фамилию слышал?

– Ну.

– Если через минуту не будет топлива, ты – покойник, – и щелкнул кнопкой кобуры пистолета. – Стоять! Тебе никто не разрешал двигаться. Отсюда командуй.

Привезли две бочки, перелили в баки.

– Спасибо! Извини. Зенитки есть?

– Откуда?

– Валите отсюда, у вас минут двадцать осталось, налет будет. От винта! Фамилия твоя как, инженер?

– Кустов, Михаил.

С двух перегазовок воздух из системы вышел, ушли в набор, через 17 минут под ними Ростов, уйти на Ейск не дали, приказали срочно в Ростов. Заход от Первомайки. С ходу, с малой высоты. Буквально стелились над степью. Она жнивьем поросла, все желтое, год урожайный, вот только убрать не успеют. Враг уже в 300 километрах, и естественных преград практически нет. Сели. Направляют в самый глухой угол, естественно. Топлива до Ейска хватит. Распечатывают отсек камеры, младший сержант-«массовик-затейник» снимает кассеты с пленкой и передает их полковнику.