Скорбный дом Междуречья - Алевтина Ивановна Варава

и не была уверена в том, что неделя тут — именно то количество дней, которое представлялось ей. И, в целом, было оно неважно. Хотя Полина и собралась использовать новость себе на руку.

Пришло время решительно действовать.

Гостья из другой реальности рассудила так: с князем пока совладать получится навряд ли, для него важно доказать свою состоятельность и власть после того, как дочку, надо думать, против его воли, переправили из красного дома в жёлтый, смешав все карты и расстроив планы.

Все другие члены семейства подчиняются князю и боятся его, это тоже очевидно. Сыновей он ненавидит, жену ненавидит за обилие сыновей. Непокорную дочь ненавидит тоже. И навряд ли питает тёплые чувства к старшей, скорее всего, срывая на той злобу.

Это значило, что «сыграть» нужно именно на всеобщем страхе перед деспотичным главой дома. А приближающееся важное для всех событие давало дополнительные козыри.

О чём Полина и поспешила уведомить старшего брата с сестрицей перед предобеденными занятиями. Немало тем поразив.

— Сегодня мы не будем танцевать, — решительно объявила она, уже привычно до боли поджимая пальцы ног, впивающиеся в стенки тесных туфель.

— Да ну, — хохотнул насмешливо Прадэрик, тот самый старший брат, покупка супруги для которого напрямую зависела от скорейшего удачного замужества (читай: продажи) Ариазы. — И кто это так решил, Эдди? — поинтересовался он, издевательски искривляя своё красивое лицо, уже не мальчишеское: Прадэрик был взрослым молодым мужчиной.

— Я, — объявила Полина внушительно. — И для вас двоих этого должно быть достаточно.

— Что за новости, Эдна? — подняла брови сестра, и её лицо напряглось. — Что снова у тебя на уме? Только попробуй устроить что-то теперь!

— Рада, что ты уловила суть, — прищурилась Полина с удовлетворением. — А она в том, что оба вы и вся ваша дальнейшая долгая жизнь зависите от моего поведения. И если этим вечером за ужином я запущу отцу в рожу свою тарелку и начну дико хохотать, — Прадэрик невольно прыснул, а Ариаза побледнела; Полина продолжала: — меня отправят в скорбный дом, и я смогу сделать так, что уже не вернусь оттуда. Кстати, объективно там было полегче. Так что я останусь в выигрыше. И тогда ты, сестрица, будешь старой девой, вечно вынужденной питать чары звереющего от бессилия князя. А наш братец останется без жены, которую не на что ему выкупить. И значит, спустя некоторое количество лет, опозоренный и униженный, он отправится в долину дрессировать перевёртышей или рубить лес. Навсегда. — Весёлость с лица старшего братца Эднары без следа испарилась. — Я доходчиво всё обрисовала? — уточнила на всякий случай Полина.

— Чего тебе от нас нужно? — прошептала Ариаза с ужасом.

— Золото, — тут же огорошила гостья из иного мира, и физиономии обоих окончательно вытянулись. — Принесите мне золотую чашу, пиалу, да хоть рюмку. И я буду вести себя прилежно до свадьбы.

— Зачем? — вытаращил глаза Прадэрик. — Что ещё за новости? Ты хочешь убежать из дома? Да тебя тут же настигнут! Считаешь, что беглая дочь князя сможет продать золото? Да кому?

— Это не твоё дело, — отрезала Полина. — До свадьбы Ариазы я никуда не денусь.

— До моей свадьбы, — требовательно выступил вперёд братец Эднары.

— Боишься, что папенька промотает выкуп? — вскинула брови она.

— Если он останется без дочери, на сыновей станет наплевать. И без того всегда было. А так — уж подавно!

— Ладно, — хмыкнула Полина и перевела взгляд на сестру, — значит, золото с тебя.

— Чего⁈ — взревел Эднарин брат.

— Я скажу и тебе, что делать, чтобы я и дальше вела себя прилично. Продержишься до свадьбы — свобода твоя. Там, глядишь, и останешься единственным д'Эмсо, не утратившим магию, — весомо присовокупила Полина, наслаждаясь произведённым эффектом. Кажется, она смогла вселить в этих уродов, до того наслаждавшихся издевательствами, подлинный ужас.

— За такие речи отец… — свирепо начал Прадэрик.

— И сильно тебя тревожит твой отец? — прищурилась Полина.

— Где, по-твоему, я возьму столько золота? Целая чаша! — вскричала Ариаза.

— Это — не мои проблемы. Попроси у своего жениха. Укради. Продай своё тело. Делай что хочешь. Сроку — два дня. А потом в папеньку полетит что-нибудь увесистое. Например, на очередном приёме в честь твоего брака. При всех. Так, чтобы карателей или санитаров вызвали наверняка, невзирая на последствия. Чтобы уже не отвертеться. Нравится такой расклад? Хочешь рискнуть? — Полина наступала на них, с каждым шагом превозмогая мучительную боль в пальцах. В этот момент она чувствовала себя едва ли не монархом.

И эту победу действительно удалось одержать.

А следующей на очереди дерзновенных затей была деспотичная княгиня.

Чтобы быть внушительнее, освобождённая тем вечером от платья и ожидающая ревизию Полина поспешила наполнить стоящий под кроватью ночной горшок. И княгиню встретила весьма неприятным «салютом».

— Что ты вытворяешь?!! — завизжала мерзкая тётка, с отвращением оттягивая намокшую ткань платья.

— А вы донесите папеньке, — предложила Полина. — Прямо сейчас. «Любимый, эта несносная девчонка облила меня нечистотами! Я совсем не могу с ней справиться!» — передразнила она.

Кровь отхлынула от искривлённого лица княгини.

— Только вы, надо думать, не осмелитесь. Так что я, пожалуй, приберегу личный ночной горшок для почтенного родителя. Думаю, он будет в восторге успехами вашего воспитания.

— Ты не посмеешь! Отец отправит тебя в красный дом! — выдохнула княгиня. Но Полина уже увидела, что она испугалась.

— И сильно там хуже, маменька? — кивнула она на сине-красные борозды, испещрившие тело, словно шрамы.

— Желаешь сравнить тугой корсет и раскалённые щипцы карателя? Узкие башмачки и заживо снятую с ладоней кожу? — просвистела княгиня. — Короткая же у тебя память!

— Ещё короче, чем вы думаете, дамочка. Я не имею ни малейшего понятия, кто вы. Я настолько искренне не понимаю, что за херь окружает меня тут, что сам директор красного дома перепоручил меня санитарам. И только насущная потребность вашего сраного муженька в доченьке вынудила экспертную комиссию признать меня вменяемой только потому, что совместными усилиями они заново научили меня помогать колдовать этому старому хрычу. И как считаете, что он сделает с вашей тощей задницей за то, что непокорная дочка опять слетела с катушек вашими стараньями? А если я устрою что-нибудь эдакое прямо на большом приёме? Скоро кинутые женихи растрезвонят на всё Междуречье, что от Ариазы нужно держаться подальше! И вас, а не меня отправят в красный дом, даже раньше, чем родится очередной любимый сыночек! Это пятнадцатый там у вас или шестнадцатый? Я подзабыла!

— Да ты с ума сошла!

— Бинго! — едва ли не просияла Полина. — Я снова сошла с ума, потому что ты, старая перечница, неправильно выполнила поручение своего мужа! Оцениваешь перспективы?

— Эднара… — На лице стареющей