Драконья сталь. Дилогия - Ная Геярова

Взгляд принца стал еще более пристальным.

— Я видел вашу тренировку еще до испытания. Не знаю, чему вас учили в храме, но в вас очень большой потенциал. Из вас может получиться очень сильная боевая ведьма.

— Но ведь я помогла у башни… на испытании… а это запрещено, — сбивчиво начала я, но принц вдруг улыбнулся и, чуть склонившись ко мне, перебил:

— Это тоже была часть испытания. Насколько вы способны работать в команде — или для вас важнее спасать собственную шкуру.

Я отпрянула.

— Вы хотите сказать…

— Тише, тише… — он чуть снизил голос. — Многие из ваших не прошли именно поэтому. Да, вы обязаны беспрекословно слушаться своих кураторов и приказы. Но и свои мозги должны быть. Знаете, сколько новобранцев погибло из-за хладнокровия и безразличия своих же товарищей? Да, они были слабыми, но все же. Вы ведь прожили вместе какое-то время. Спали на одном полу. Мылись в одной душевой. Видели друг друга в неглиже и ели самую скудную пищу. Вместе. А когда дело дошло до испытания, оказалось, что «каждый сам за себя», — принц мрачно усмехнулся.

— Это жестоко, — напряженно выдавила я.

Он пожал плечами:

— Вероятно. Но по-другому не получается. Предательство — худшее, что может случиться в отряде. Вам придется быть вместе не один день и пройти не одно испытание. Вы побываете в такой заднице, что поймете: это, как вы выразились, жестокое испытание — одно из самых правильных.

«Испытание, на котором я не была, — мелькнуло у меня в голове. — И которое потом, в походе, с треском провалила».

— А Сель? — спросила я.

Он улыбнулся:

— Пока вы готовились к испытанию, мы следили за каждым из вас. У Сель хорошо развиты поисковые навыки. Для нее главным испытанием было найти выход из лабиринта. Он был самым запутанным, вероятность нахождения выхода — очень низкая. Но она его нашла. В любом случае ее бы взяли. Ну… если бы она не погибла. А она не погибла — благодаря вам. На все вопросы ответил?

Я кивнула.

— Тогда доброй ночи.

Принц отвернулся и собрался уже идти к выходу, но я снова спросила:

— Там с нами был еще один парень. Он не жил с нами в казарме. Я не знаю, кто он. И после испытания больше его не видела. Он не прошел. Разве это честно? Нас взяли, а его — нет?

Дэй повернулся. Его губы исказились в иронической ухмылке.

— Вы меня удивили сейчас. Неужели вас интересует судьба парня, которого вы даже не знаете?

— Просто это странно, — призналась я. — Парень обладал очень редкой магией. Разве академия не заинтересована в уникальных магах?

Ухмылка Дэя исчезла.

— Что вы подразумеваете под уникальной магией?

— Мне показалось, что он маг жизни.

Брови принца слегка приподнялись.

— Маг жизни? Я не ослышался?

Я пожала плечами:

— Я, конечно, могу ошибаться, но он создал нить судьбы, по которой прошел. Это очень редкий дар.

Дэй повернулся ко мне полностью и приблизился. И вдруг, совершенно неожиданно, взял меня за подбородок и посмотрел прямо в лицо.

Ох… я перестала дышать, силясь сдержать себя и то, что произошло внутри меня. Взрыв. Катастрофа. Яркая волна, отзывающаяся на его прикосновение. Богини! Только бы глаза не выдали тот хаос, который внезапно поднялся во мне.

Дэй стоял и смотрел.

— Вы уверены в том, кого видели? — тихо спросил он.

Замолчал, прищурился, потом расслабился и отпустил меня.

Я испуганно кивнула:

— Да. Это точно был маг жизни.

— Магов жизни не существует, — спокойно ответил капитан. — Это миф. Нам хочется думать, что существуют архимаги, способные изменять магию и жизнь. Но это невозможно. И вы должны это понимать. О магах жизни говорят только… — он вдруг запнулся, — ведьмы и маги из глубинок.

Я нахмурилась.

Не признаваться же принцу, что в своем будущем я уже сталкивалась с магом жизни. Они не выдумка и не миф. Они существуют. В храме нам вскользь рассказывали, что магов жизни почти невозможно заметить: они появляются и исчезают, в их руках — нити судеб, по которым они странствуют постоянно. Они — путешественники миров и времен.

Поэтому я и удивилась, увидев того паренька. Какая удача — увидеть молодого мага жизни, да еще поступающего в академию. И вот теперь меня стоят и уверяют, что его не существует! Хотя, почему я решила, что он маг жизни? Потому что увидела нить судеб. И однажды в будущем я увижу ее снова.

На душе стало муторно. Я хорошо помнила ту, прошлую, нить — и как шла по ней. Для этого мне пришлось убить мага жизни. Присвоить его магию. Навсегда этого сделать было невозможно, но в моменте… он тогда просил меня не идти по ней, говорил, что это приведет к гибели, отказался помогать мне.

Мне пришлось его убить.

Я не послушала то, что он говорил. Я хотела попасть к Золотым драконам. И я прошла по той нити. Завладела стаей. И… погибла. Это была не моя судьба, но я ее присвоила — и погибла. Уже тогда, стоя перед вожаком золотых, моя душа была мертва, но поняла это я значительно позже.

И теперь я была уверена: паренек, которого мы с Сель видели, был магом жизни. Он выстроил нить судеб. Нить, которая изменила судьбу Сель. Она выжила благодаря ему.

Странно, сама мысль об этом отозвалась холодком в затылке.

— Вероятно, как и многие ведьмы, живущие вдалеке от цивилизации, вы все еще верите в судьбу, Шайра? — осторожно спросил Дэй.

Я растерянно покачала головой, стараясь сохранить спокойствие:

— Нет. Судьба дана нам свыше.

Он усмехнулся:

— Свыше? Тогда я очень удивлен, что вы уверяете меня, будто видели мага жизни.

Я пожала плечами:

— Может, я ошибаюсь. Но там точно кто-то был. Паренек, темненький, с темными глазами.

— Вы даже глаза его рассмотрели, — аккуратно поддел меня принц.

Я насупилась:

— Я не одна его видела. Сель тоже.

Принц вздохнул:

— Шайра, я внимательно следил за вашим испытанием. И за вами лично. Я видел, как вы спасали Сель. Там не было никого, кроме вас двоих.

Я вскинула на него непонимающий взгляд:

— Как это — не было? Вы хотите сказать, что у меня… видения?

Он протянул руку и неожиданно мягко погладил меня по голове:

— Пространство вокруг башни в момент испытания наполнено очень резонансными энергиями. В моменты выплеска силы, страха, предела возможностей магии, разум иногда создает очень реалистичные картины, которых на самом деле нет.

— Вы хотите сказать, что он нам обеим померещился?