СССР против НЛО - Анджей Б.

вдруг указал на меня, его красная клюшка «Аврора» ткнулась мне в грудь так неожиданно, что я не успел и отшатнуться, — этот вообще непонятно, то ли он пацан, то ли взрослый мужик. Бродит тут день и ночь, стреляет везде из пальца, как ненормальный.

Я замер. Вот это дед так дед! Раскрыл меня подчистую.

А Серёга тем временем, я заметил, дёрнул материну руку и зашептал:

— Мам! Дедушка, наверное, опять не пил свои таблетки…

Мама Серёги вздохнула и развела руками.

А дед, вздымая бороду и безостановочно вращая глазами, возопил так, что выглянувший из-под крыльца кот Батон подлетел на метр, а потом ускакал по яблоневым ветвям:

— Так что здесь, к чёрту, творится?! А?! А?!

Тут уже был мой выход.

Я шагнул к деду и заглянул в насупленное морщинистое лицо.

— Дорогой дедушка Серёги, — произнёс я со всей торжественностью и теплотой, на какую был способен. — Здесь проводилась совершенно секретная операция одной очень секретной службы. И вы при этом очень помогли.

Я пожал опешившему деду руку и добавил:

— А теперь, пожалуйста, обо всём этом забудьте.

Да, да — наступило время забывать. Наступило не только для Серёгиного деда — для всех.

Я отошёл к стене дома, поснимал развешанную тут и там невидимую силовую защиту. Вспомнив кое-что, обратился снова к деду:

— Кстати, игру хоккей никому кроме Серёги трогать не позволяйте. И вот об этом забывать не нужно, — дал я установку.

Дед ошалело моргнул, но, кажется, услышал и понял.

А вокруг уже началось. Со всех сторон — плям! плям! — стали лопаться выполнившие свою функцию фантомы. Их лёгкие шкурки поднимались в воздух и летели куда надо — через забор, к трейлеру. Пришельцы, которым было кое-что сообщено под спецсвязи, неслись вприпрыжку к своим укрытиям на огороде так, что пыль стояла столбом. Впереди всех бежал физрук в красном спортивном костюме, он безостановочно свистел в свисток. Престарелого генсека милиционеры вместе с гэбэшниками уносили на руках. Поднялся и ускакал в кусты человек в плаще и шляпе, был он без пенсне — видать, потерял.

Серёга и родители жались к стене дома и только успевали водить туда и сюда головами. Зеваки столпились на улице у двора и гроздьями висели, заглядывая внутрь, на заборе, совали любопытные головы в раскрытую калитку.

Я осмотрел на прощанье эту милую суету, вздохнул… И взорвал надо всем этим фогетронную бомбу средней мощности.

***

Мы с напарником Фёдором собрались и были уже готовы к отбытию. Это означало не только то, что мы уложили все свои вещи в фургон и проверили их по описи. Так-то мы особо ничего из фургона и не вытаскивали. Нет, дел у нас было побольше.

Во-первых, я тепло попрощался со своим нечаянным другом Серёгой и его родителями. Так предписывает служебная инструкция, что призвана беречь нашу, командируемых в минувшее, психику. Но в этом случае я бы поступил так и без служебной обязанности — успел я к этим ребятам привязаться. Им я внушил воспоминание, что вот жили рядом по соседству приятные люди, которым пришлось, к сожалению, переехать. А Серёга запомнил меня как хорошего, но унесённого ветрами времени друга детства. Ну и просмотр сновидений о нашей эпической битве с зелёными инопланетными захватчиками тоже никто для него не отменял.

Я и к дедугану на флигельный чердак заглянул. Хотел тоже попрощаться, но из-за двери нёсся такой заливистый храп, что я решил старика не беспокоить. Подержал только в руках стоявшую у лестницы клюшку «Аврора». Так и подмывало забрать на память — не стал, конечно. Зато догадался снять с неё копию — дома распечатаю такую же.

Во-вторых, нам с Фёдором пришлось лично обойти множество соседских домов. Фогетронная бомба штука сильная, но служебная инструкция — ещё сильнее. За хронослужащими рангом повыше подчищают, бродя по дворам, курсанты, что проходят таким (в том числе) манером преддипломную практику, я и сам так в своё время бродил по разным эпохам. Но мы с Федей невелики птицы, поэтому за собой убираем сами. Стучимся в дом, заглядываем хозяевам в глаза, спрашиваем:

— А не видели ли вы, случаем, в последнее время некоторых чудес?

И даём твёрдую установку:

— Нет, вы не видели.

Всё это, конечно, виртуально и гипнотически — не хватало ещё самим шоркаться и орать под калитками.

А ещё, так как шума здесь, во дворе и поблизости случилось всё же немало, мы приняли решение распылить в окрестностях спецсредство: газ уверенного забывания ГУЗ-4. И заодно распустили слух, что в соседнем городе произошёл выброс на химическом комбинате. Газ этот хоть и слегка вонюч, но совершенно безвреден — так нам, по крайней мере, говорит начальство. Он полностью выветривается из атмосферы за два-три дня, а с ним вместе выветрятся и нежелательные воспоминания у тех случайных свидетелей всякого им ненужного, кого мы с Федей в своём обходе могли пропустить.

Но оставалось напоследок ещё одно важное дело.

Пищевой 3D-принтер Федя сюда уже притаскивал, когда создавал обстановку обычной советской кухни — додумался же, блин. Теперь я попросил его задействовать этот шаблон снова. А потом ввёл в устройство необычный заказ и забрал полученное.

Мы искали тут и там, и я уже подумал, что мучил умную машинку напрасно, но он всё-таки появился.

— Кис-кис-кис!..

Я расстелил газету и поверх фотографий недавно виденных воочию официальных лиц насыпал, шелестя пакетом, высокую и аппетитную горку.

— Батон! Кошак, дружище, иди мириться. Давай, давай. Это настоящий «Вискас», здесь ты такого вряд ли попробуешь. Только твои пра-пра-пра и ещё много раз правнуки.

Котяра приблизился по зубьям забора, спрыгнул на грядку. Подошёл, понюхал. А потом развернулся и, характерно и недвусмысленно работая передней лапой, гребанул на газету и на то, что там лежало, жменю рассыпчатой огородной земли.

— Неблагодарная скотина! — прыснул Федя. — Ха-ха! А вообще: да нужен ему этот «Вискас». Когда есть колбаса — и по два восемьдесят, и по два десять. И рыба хек вообще за копейки.

— Таки