Бег - Безликий

финт легче провернуть, нежели пройти незаметно по ночному городу.

– Завтра забираем ремень, потом идём в сторону за стену, ищем переулок и разделяемся.

Новый день начался с забот, рано утром я уже осматривал обновку на пояс. Дымы с собой не брал, и сейчас кармашки были пусты. Купил ещё плащ и пару простых вещей посвободнее, спрятал всё в рюкзак. Дальше мы бродили почти час по городу, Танисса объяснила, где живет Самир, потом мы выбрали длинный переулок с поворотом. Я на ходу сменил плащ, нацепил широкие шаровары поверх своих штанов и накинул рубаху. На выходе пристроился рядом с первым прилавком и не спеша выбрал пару яблок. Дроу, чередуя бег и шаг, скрывалась в толпе, я сумел отметить спешащих за ней очень мелких неприметных типов. Недолгая прогулка – и вот я уже стоял перед нужным домом. Постучал в ворота, и ко мне вышел мужчина, который грубо спросил:

– Тебе чего надо?

Я поклонился и достал свиток с печатью, которую Карл делал битый час:

– Необходимо передать в руки Властителю Самиру.

Мужик протянул руку к свитку.

– Давай сюда! Я передам.

Я отпрянул в сторону и прижал бумажку к груди.

– Помилуйте, великий воин, меня убьют, если я в руки его не отдам. Пожалуйста... На всё ваша милость...

Меня окинули взглядом, с презрением в голосе сказали:

– Идиот. Я тебе жизнь спасти хотел. Можешь каяться своим Богам.

Меня схватили за шкирку и потащили в дом. Через десять минут и пару десятков нецензурных слов меня швырнули на колени перед мужчиной.

– Ну и как ты желаешь умереть? – услышал я.

Я поднял взгляд. Надо мной стоял весьма опрятный мужчина в одежде варвара. Жилетка из меха, штаны из толстой кожи, довольно приличные сапоги со стальными набойками и весьма красноречивая булава в руках. Я протянул свиток. Он осмотрел печать, сорвал и посмотрел на пустой лист:

– Интересно. Полагаю, есть смысл у всего этого. Говори!

Я поднял взгляд и спросил:

– Позволите принять нормальный вид, так мои слова будут убедительнее, и беседа наша займет меньше времени.

Мне дали разрешение, я встал, скинул плащ и накинутую сверху одежду. Самир посмотрел на меня и проговорил восхищаясь:

– Да это друг Чамгоша. Ещё и при оружии. Спасибо высшие, за милые подарки.

Я аккуратно, двумя пальчиками вынул кинжалы и развёл руки в стороны, один из парней схватил Клык, несколько секунд все смотрели, как его лицо искажается в самых невероятных гримасах. Он зарычал и попытался ударить меня кинжалом. Уроки дроу хорошо помогли. Я легко ушёл от удара и пробил эльфийским кинжалом ему подбородок. К моим ногам упало бездыханное тело. Я спросил Самира:

– Теперь, думаю, мы выяснили, что попытаться обезоружить меня было плохой идеей. Будем проводить испытания с кровью или начнём беседу?

Самир серьёзно спросил, готовый к бою:

– А ты здесь для разговора?

– Да. Прости, уважаемый человек, но иного пути попасть к тебе я не успел придумать. Необходимо торопиться, особенно когда тебе предлагают убить уважаемого человека.

– К делу!

Убрав кинжалы на пояс, я спросил:

– Какова вероятность того, что некто «Костяной аристократ» послал четырёх не самых умных мордоворотов, чтоб ограбить бродягу с артефактом?

Самир приподнял одну бровь.

– Я что, похож на мелкого ничтожного помойника, что обирает бродяг?

Я посмотрел на него и сказал с большим уважением:

– Нисколько. Когда я прочитал про вас, то задумался, а где меня обманывают? Но это не шибко важно. Возникает вопрос, как бандит станет аристократом и почему он предлагает вас убить, вызвав у вас дома толпу демонов.

Самир прошёл к своему столу и сел поудобнее.

– Ты хорош в управлении с демонами? – осведомился он.

– Достаточно хорошо, чтоб провернуть подобное.

– Зачем пришёл?

– Пытаюсь понять, как Чамгош хочет попасть на ваше место.

Самир спросил с интересом:

– Многое понял?

Я разочарованно покачал головой.

– У него есть металл, вероятно, его очень много.

Самир прервал меня и сказал следующее, словно само собой разумеющееся:

– Известное дело. Чамгош должен разорить Эмилию Саниро, и, вероятно, он займётся её делом.

Я закатил глаза к небу и выругался:

– Да за что? Ещё кто-то... Сейчас окажется, что в городе есть известный конфликт и известны его участники.

Самир задумался и вскоре ответил:

– Вот часть большого расклада с корнем в столице. Граф Камвар, отец молодого графа Некгнола, практически единовластный хозяин города, конечно же, не официально, а через множество линий влияния. Последний оплот сопротивления – это торговцы и невероятно смелая женщина Эмилия, которая сплотила вокруг себя большие потоки товаров. Она не дает заставить торговцев играть по правилам Камвара. Если она отступит, то всем придется принять его условия.

Я немного не понял и решил уточнить:

– Как одна семья может всем диктовать условия? Простите, я с далеких земель и не многое смыслю в вашей политике.

– Сейчас она и не может. Стража, крестьяне, аристократы и бандиты – все хотят кушать. Пока торговцы выступают единой группой, с их желаниями нельзя не считаться. Проблема в том, что единственная, кто не боится, это Эмилия, которая очень неглупа и знает, как защититься именно по закону. И её смелости достаточно, чтоб и другие рты открывали.

– По закону? Графу нужен закон?

Самир развёл руки в стороны.

– Мы в городе, а не в лесу. В этой ситуации графу закон поперёк горла, но он не может просто так его отбросить, так как в других местах его власть держится на законе. Нельзя приказать одним соблюдать закон и быть тем, кто его нарушает.

– Сложная система противовесов и связей для порядка и спокойствия. На чьей ты стороне?

Самир ответил весьма самодовольно, не скрывая гордости:

– На своей. Мне плевать на борьбу за власть в верхах. Я единовластный владелец уникального товара. Выживет Эмилия – я буду торговать, сомнут Эмилию – я буду торговать. Станет граф над всеми – я буду торговать. В городе со мной не станет воевать по мелочам никто, как никто не сможет присвоить моё имущество, вот Чамгош и нанимает бродяг. Скажи мне, если бы он пришёл к тебе с мешком драгоценных камней, ты бы взялся молча за работу?

– Не знаю. Скорее всего, нет. Мешок камней ни к чему мертвецу.

Я подобрал с пола свою маскировку, оделся и произнёс:

– Убил я не ваших людей. Претензий