Основатель – 6 - Сергей Шиленко

заметил на его лице такое выражение… скорбного сожаления, что ли. Печаль, явно глубже, чем я себе представлял. Не просто «мир — тлен», а что-то посерьёзнее, какая-то личная трагедия.

— Слушай, прежде чем мы к делу перейдём, у тебя всё нормально? — спросил я. — А то вид у тебя, мягко говоря, убитый. Как будто акции твоей компании рухнули до нуля, и кредиторы уже выламывают дверь.

— Это ещё мягко сказано, — пробормотал он, не отрывая взгляда от горизонта. — Моего города больше нет. Когда мы подплывали к берегу, я так и не увидел прекрасных шпилей моего некогда гордого дома. Короткая прогулка подтвердила — его давно нет. Уничтожен, возможно, или просто покинут теми, кто решил свалить в другие края. Всё, пустота.

Тут я только вздохнул.

Вероятно, он из того самого эльфийского города, который Лекс Могучий давно стёр с лица земли. Вот же попал мужик. Прямо как в лихие девяностые: вышел из тюрьмы, чтобы вернуться на завод и к семье, а оказалось — семья уехала куда-то за лучшей жизнью, завод закрыт, квартиру продали.

Есть от чего взгрустнуть.

— Сочувствую, друг эльф, — сказал я искренне. — Тут один Избранник был, тот ещё отморозок, который задался целью истребить всех эльфов и захапать их сокровища. Такой вот локальный геноцид с экспроприацией активов. Однако ты не грусти. Гораздо севернее есть эльфийский город, который вполне себе процветает. И они, вроде как, собираются когда-нибудь снова колонизировать здешние места, так что, уверен, сможешь найти там своих друзей и родню. Ну, если они, конечно, не все… того. Шанс есть всегда, главное — не опускать руки.

Никифор покачал головой. Вид у него был, как у человека, которому только что сообщили о дефолте по всем его вкладам.

— Я бы почувствовал своих, если бы они были поблизости, — ответил он глухо. — Их давно нет, иначе я их почувствовал. Погибли или умерли по каким-то причинам. То есть фактически, пока меня не было, они прожили свою жизнь и умерли вместе с городом.

В его голосе прозвучала такая безысходность, что даже мне стало не по себе. Представить только — вернуться домой и обнаружить, что дома больше нет. Что все, кого ты знал, давно мертвы.

Глава 11

— Рискну показаться занудой, — сказал я. — Но стоять в воде и пялиться на океан, конечно, медитативно, однако от этого ничего не изменится. И если у тебя есть хоть какой-то шанс найти своих, то надо шевелиться. Понятия не имею, какой у тебя там «радиус», но не стоит вешать нос, пока не прочешешь этот мир вдоль и поперёк. Авось и повезёт.

Эти слова, похоже, немного его взбодрили, и я увидел, как на его лице даже лёгкий румянец появился. Видать, перспектива действовать всегда лучше, чем тупое ожидание у моря погоды. Даже для эльфа.

— А мой долг перед тобой, Алексей? — спросил он, наконец-то удостоив меня взглядом.

— Слушай, ну что долг? Денег у тебя нет, а в целом я не корыстный человек. Надо тебе идти — шагай. Ты мне не раб, я вообще идейный противник рабства. Если сможешь перед уходом что-то полезное рассказать, выдать информацию, то валяй, — сказал я. — Про Панноний, про Алепию. Нужна, так сказать, аналитика по региону.

Эльф рассеянно покачал головой.

— Это вряд ли стоит спасённой жизни, — сказал он. — Как-то дёшево ты ценишь…

— Я тебя не покупал и продавать не собираюсь, — хмыкнул я. — И жизнь в этом мире, как я погляжу, вообще не самый дорогой товар. Так ты расскажешь, что мне нужно знать? Или ты просто не хочешь говорить?

— Клянусь своей эльфийской кровью, — торжественно произнёс Никифор. — Я скажу тебе правду во всех вопросах. Можешь считать это официальным заявлением под протокол.

— Тогда первый вопрос на повестке дня: какого хрена тебя из города-то выперли? — спросил я без обиняков. — У тебя что, печати Торговцев не было, пропуска то есть? Фейс-контроль не прошёл?

Эльф как-то нервно хохотнул и снова замотал головой. Прям как китайский болванчик на приборной панели.

— Не-не, печать у меня была, всё как положено, для безопасного прохода. Но у меня там вышли некоторые… разногласия с ящерами. Они, знаешь ли, азартные игроки, просто до жути, но вот проигрывать совершенно не умеют. Один такой отобрал у меня значок после того, как я его обыграл, ещё до того, как Торговцы окончательно свалили. Меня вышвырнули, я думал, это шутка такая дурацкая, но… эти чешуйчатые твари, они, блин, ни черта не забывают и не прощают. Злопамятные, как моя бывшая тёща.

— Ясно, — протянул я. — Типичная история про «не на тех поставил» или «перешёл дорогу не тем ребятам». А долгое отшельничество тебя не напрягало? Крыша не поехала за столько-то лет в одиночку? Я бы тут уже, наверное, с чайками разговаривал.

— Да не так уж и сложно просто забыть о времени, — пояснил Никифор с видом просветлённого гуру. — Ты просто… отпускаешь. И оно течёт само по себе, а ты вроде как и не при делах.

«Отпускаешь», ага. Легко сказать. Я бы уже тут бизнес-империю наладил по сбору ракушек и продаже их туземцам, а он тут «отпускает». Расслабился и жил. Может, я не понимаю его потому, что он эльф, а я человек? Каждому своё, конечно.

— Понятно. Это так, чисто для удовлетворения моего праздного любопытства, — сказал я. — А теперь давай к делу, к тому, что мне действительно надо знать. Мы можем зафигачить поселение и морской порт на берегу Алепии? Ну, чисто теоретически, с точки зрения логистики и безопасности.

Никифор опять покачал головой. Да что ж такое, у него там шарнир, что ли, сломался? Или это у них национальная черта — на всё сначала говорить «нет»?

— Нет. Торговцы долго и упорно пыхтели над этим, но есть веская причина, почему Великий Город построен из камня, который хрен сдвинешь. Когда приходит лето, приходят и Сезоны дождей, и они сносят к чертям собачьим всё, что построено на земле за стенами. Постройки, хижины, сараи — всё летит в тартарары. Это три месяца сплошного хаоса и разрухи, натуральное светопреставление этого региона. Оно сносит любую инфраструктуру.

— А как же ты выживал?

— Они меня наняли как раз потому, что я мог этот бардак