Издатель - Валерий Гуров

тоже больше не бросился. Вместо этого открыл калитку, подошёл к Ленке и взял ее на руки.

— Боря, что ты делаешь?

— Тебя от четвероногих чудовищ спасаю.

Ну и понёс ее через двор на руках.

Конечно в новом теле было малость проблематично таскать на горбу хоть что-нибудь тяжелее собственной одежды, хоть Ленка и весила килограмм сорок, считай ничего.

«Не обделаться бы блин, вот умора будет», — думал Сивый, стиснув зубы и чувствуя как руки стремительно закисляются.

А тут ещё Семейка зараза такая заверещала прям в ухо, пискляво, что до костей пробрало. Мухтар завидев столь необычную «конструкцию» из хозяина и девчонки на его руках, подбежал и начал нюхать Ленке ноги, пачкая не туфельки слюной.

— Боря, прогони его! Боря, мне страшно. Боря, скажи чтобы он так не делал.

С горем пополам, Сивый дотянул Ленку до дверей, зашёл в дом, едва не споткнувшись о порог и даже умудрился закрыть за собой дверь. Мухтар обычно в дом не совался, но больно пёсику девочка понравилась. Поэтому — от греха подальше, чтобы Ленку Кондратий не хватил.

— Кажись прорвались, — Сивый поставил бывшую однокурсницу на пол.

Ленка в ответ встала на цыпочки и чмокнула его в щеку.

— Спасибо тебе. Я правда очень боюсь собак, в детстве меня укусила злая овчарка. Вот посмотри.

И с этими словами Семейка подняла сарафан, обнажая левую ногу и покалывая старый шрам на внутренней стороне ляжки. Всего сантиметров на пять пониже места линии трусиков.

— Видишь?

— Сурово.

Теперь понимаешь почему я боюсь?

— Понимаю.

— Я мечтаю набить татуировку, чтобы это шрам закрыть и когда больше не вспоминать, — девчонка поёжилась.

«Странный способ, все равно будешь думать о шламе каждый раз, когда будешь татуировку видеть», — подумал Сивый.

— И что хочешь набить?

— Не знаю ещё, может розочку, а может египетского скарабея. Ты бы что набил?

Борис Дмитриевич плечами пожал — на его вкус бить себе цветочки и жучков безо всякого на то смысла, было полной дуростью. Но девчонке об этом знать не обязательно.

Ленка опустила сарафан и улыбнулась.

— Нужна будет татуировка — обращайся, — сказал Борис Дмитриевич и уже после понял, что язык ему не мешало прикусить.

— Ты умеешь бить?

— Было дело. Но я пошутил, если че.

Сивый в своё время народу наколки делал, неожиданно проснулся талант.

— Я так много о тебе не знаю, хотя десять лет в одном классе учились и вот теперь в институте тоже вместе, — она мило улыбнулась. — Ладно. Вот я пришла, Борь. Говори, что делать будем? — глаза Семейки блестели.

«Шило в жопе», — припомнилась Борису одна старая присказка, глядя на бывшую однокурсницу.

— Пойдём покажу.

Сивый отвёл Ленку в зал. Там уже все было подготовлено для предстоящей работы. На столешнице лежала 96-листовая тетрадь, правда вдвое похудевшая — половину листов Боря выдрал и аккуратно порезал. Разложил по столу получившиеся заготовки. Там же лежали ножницы. Помимо этого на столе и вокруг стояли стопки книг — те, которые нашлись у бабули в домашней библиотеке, из списка сделанных предзаказов. Нашлось не мало. Ещё часть книг Тамара Семёновна обещала попросить у соседки. Баба Марфа, как и многие советские люди того времени, скопила внушительную книжную библиотеку и была не прочь от ее части избавится. Да не знала как — не на мусорку же выбрасывать. Поэтому на звонок подруги охотно откликнулась.

Пока Сивый и Ленка располагались, Тамара Семёновна как раз вернулась от соседки и приперла с собой огромную стопку книг.

— Бабуль, ну надо же было меня позвать, — растопился Сивый, видя, что бабулька таскает такую тяжесть на себе.

— Да ну, — отмахнулась старуха. — Мне что сложно внуку помочь.

Она вернула список, с которым ходила к бабе Марфе.

— Здравствуйте, Тамара Семёновна! Большой вам привет от моей мамы, — тотчас подключилась Семейка, выросши перед бабулей.

И как-то побыстрее Бори смекнула взять у старухи книги, которые положила на раскладушку.

— Здравствуй, Леночка, — ответила бабуля. — Может вам чайку сделать, молодёжь? Меня тут баба Марфа пряниками угостила. Поделюсь.

— С удовольствием выпью чай, — закивала Семейка и уставилась на стол. — Ого! А что ты делаешь? Хотя не говори, Борь! Дай угадаю.

Ленка заговорщицки нахмурила бровки, поднесла указательный палец к губам.

— Ты пишешь стихи для Юлия Белявского? Да?! Угадала ведь?!

Сивый попытался припомнить, кто это такой. Но никого с такой фамилией он не знал.

«В первый раз слышу».

— Эт кто? Белявский?

— Ты что, это же руководитель студии популярной музыки «Успех»! Ты че?

— Точно, — отреагировал Сивый, хотя никакого Белявского так и не вспомнил. Но не хотелось показывать себя в этих вопросах не сведущим, для молодёжи это смерти подобно.

Однако все быстро встало на свои места. Сивый, когда только начал вырезать листки для предзаказов притащил в зал радио (бабуля не особо жаловала «Вечера на улице Качалова» на Радио-1 и приёмник безропотно отдала). Боря же слушал волну SNC, недавно открытую на средних частотах.

«SNC круче чем Би-би-си», — припомнил Сивый малость позабытый слоган.

Никакой рекламы, а из динамиков отжигает Минаев в программе «Здрасьтенафиг! Квачи прилетели!». Так вот по возвращению Сивого и Ленки на SNC заиграл Наутилус Помпилиус с песней из своего нового альбома:

Когда впервые за туманами запахло огнем,

Он стоял за околицей и видел свой дом.

Картошку в огороде и луг у реки.

Он вытер слезу и сжал кулаки…

— Вот же, пожалуйста — Юрий Бутусов! Его Белявский привозил в Тамбов на гастроли!

И тут Боря (следивший за Наутилусом в то время) понял, что за Юлий Белявский и о какой студии «Успех!» шла речь.

«Юрий Чернявский, худрук „Рекорда“, стало быть», — догадался он.

Как стало понятно теперь в этой новой реальности место знакового Чернявского и его легендарной студии занял некий Белявский со студией «Успех!» и занимался он ровно тем же, что и Чернявский в другой реальности — продюсировал, организовывал концерты звёздам, зажигал и выводил на сцену новые имена.

«Во блин как бывает», — изумился Сивый. — «Вроде и время тоже, а люди не совсем те же, что раньше были».

Продолжить тему не дала бабуля, которая принесла поднос с двумя чашечками чая и поделённым пополам Тульским пряником.

— Приятного аппетита, мои дорогие. Угощайтесь.

— Спасибо, Тамара Семёновна, — Ленка тотчас села за стол и принялась уминать пряник и пить чай.

Сивый решил, что самое время озвучить девчонке деловое предложение.

— В общем, Ленчик, дело такое, — начал он, когда Тамара Семёновна вышла.

И рассказал девке вкратце о том, чем предлагает ей заниматься. О саммари,