Приручить Змею (СИ) - Оул Евгения

— Ты моя пара, Мия. Они это чувствуют и тебя не тронут, — снова заговорил Лан, на что я лишь хмуро на него глянула. — Они куда умнее, чем ты можешь себе представить.

Я скептически засопела, но всё же ещё раз глянула на калира перед нами.

— Сядь, а то пугаешь меня, — буркнула я и едва не подавилась воздухом, когда калир послушно и моментально сел. Менее страшным он не стал, но я удивилась знатно. Хм, чудеса. — А шерсть у него какая? — вырвалось невольно, пока я пялилась как его белая шерсть блестит и переливается на солнце.

— У меня на кровати те меха, которые тебе так приглянулись, принадлежат им.

Стоп, что?

Видимо, мой взгляд был достаточно красноречивым, генерал всё понял без слов.

— Мы их не убиваем. Просто пару раз в год они сильно линяют. И как только шерсть с них спадает, она темнеет. Мы собираем и используем для утепления домов и одежды.

Я воистину любила те меха в его доме. Зарывалась в них лицом, часто невольно поглаживала, и с удовольствием засыпала, ибо они правда хорошо грели. Не так как Эроис Лан, но всё же.

Я же оторвалась от созерцания калира и глянула на генерала, который не мог оторвать взгляд от меня.

— Чего? — буркнула смущённо, вспомнив наш прошлый вечер. Да и на солнце этот красавчик выглядел ещё лучше и привлекательнее.

— Ты у меня такая красивая, — снова заурчал старую песню, а у меня в груди с каждым разом становилось всё теплее и теплее.

— А мне говорили, что черты лица слишком острые, взгляд вечно недовольным, губы недостаточно пухлые, — стала я перечислять, следя за его реакцией. Эроис с каждым словом хмурил густые брови больше и больше.

— Это кто посмел нести такую чушь? — злобно процедил сквозь зубы. А та самая маленькая девочка во мне, которую никто никогда не поддерживал, слабо, но счастливо улыбнулась. Вот чёрт.

— Да почти все мужчины, у которых были достаточно крепкие яйца, чтобы сказать мне такое в лицо. Ну или те, которые обсуждали меня за спиной, — пожала плечами, вспомнив как было забавно выслушивать гадости о себе от взрослых мужчин, которые столпились в кучке на кухне и перемывали мне косточки, как те бабульки. А всё из-за чего? Из-за того, что я не падала у их ног и свои перед ними не раздвигала.

Да и мать тоже говорила, что у меня взгляд такой, словно я ненавижу весь мир и в случае чего руку по локоть откушу.

— Глупцы, — выдохнул разгневанно Лан. — Ты прекрасна, и взгляд у тебя добрый, моя маленькая. Если они тебя сами злили, и самим же потом не нравился твой взор, то глупцы вдвойне. Выкинь такие мысли из головы, — стал снова вибрировать от мурчания. Калир ему громко вторил.

Но я лишь поджала губы. Сложно вот так взять и выкинуть, особенно если учитывать, что слышала это всю свою жизнь от каждого, кому не лень.

— Ничего, я заставлю тебя понять, что ты чудесна, — забавно чмокнул в нос и так тепло улыбнуться, что мне почему-то захотелось разрыдаться.

Но не успел Лан спросить что такое — точно уловил мои перепады настроения, как к нам подбежал паренек. Кажется, всё тот же, что и в первый раз моего выхода.

Под взглядом резко посуровившего генерала он скукожился, запнулся и едва не споткнулся на ровном месте. Бедняга.

Эроис же весь напрягся и той сладкой булки, которая посыпала мои раны мягкой пудрой — больше не было.

— Генерал Лан, вас желает видеть король, — пролепетал малец, склонив голову. Интересно, я к такому ещё долго привыкать буду?

— Только меня? — низко пробасил мой валькиец. Получив утвердительный, но крайне нервный кивок, расслабился. — Пусть подождет, — бросил лениво, сделав вид что не услышал тяжелый вздох Алиры, которая весьма тактично всё это время молчала и старалась нашему общению не мешать. Я из-за женишка забывала обо всё на свете и переставала быть постоянно начеку, не ожидая опасности. Конечно, в прошлом всякие медведи на меня выпрыгнуть не могли, но словить не с той эмоцией или поддеть — в любой миг и с большой злобной радостью могли всегда.

— П-простите, генерал, — ещё больше сжался парниша и поднял большие голубые глазища, полные мольбы. — Но это срочное собрание. Просили явиться немедленно.

Я очень чётко ощущала недовольство Эроиса. И не могла понять — то ли язык его тела был слишком ярким, то ли это уже я начала улавливать его настроение, так как была его парой. Это вызвало слишком странные и смешанные чувства, поэтому я решила ситуацией воспользоваться и сбежать, чтобы перевести дух и привести мысли в порядок. Потому что в последнее время я стала слишком мягкой зефиркой. А такое состояние было новым и я не знала — это хорошо или плохо.

— Иди, а я с Алирой вернусь домой, — выдала слишком бодро, привлекая к себе внимание. Лан, конечно же, удивился, прищурился на миг, а потом так сладко-сладко улыбнулся, что захотелось его поцеловать самой.

— Маленькая, что творится в твоей головке, м? — мурлыкнул он, но я лишь неопределенно повела плечом, мол, сама не знаю. Но выглядел здоровяк каким-то блаженно-довольным, словно он был в курсе чего-то такого, о чём я сама ещё не догадывалась.

— Не хорошо короля заставлять ждать, разве нет? — решила сменить тему, да и боковым зрением видела, что парниша нервно топчется на месте, явно переживая, что ему потом может влететь.

— Постараюсь вернуться как можно скорее, — словно ощущая, что я получила уже передозировку его касаний и близости, больше переходить границы не стал. — Хочешь, чтобы тебя понесла Алира?

Я только фыркнула громко и крайне недовольно.

— У меня ноги есть, от короткой прогулки не отпадут, — оказавшись на земле, выдохнула.

— У вас могут отпадать ноги? — пискнул паренёк, испуганно икнув. Лан тоже застыл, но я только закатила глаза и отмахнулась от них рукой.

— Выражение такое образное. Просто так конечности у людей не отпадают, — всё же решила объясниться, а то могут больше никогда и не дать пройтись. Хотя не удивлюсь, если сейчас устану сильнее обычного, ведь мои передвижение за эти месяцы снизились в разы, а значит и тело потеряло тонус. Эх, розжирнею и пусть только попробует что-то тогда вякнуть, я его шланг сразу оторву. Они ведь сами меня после обморока усиленно откармливали.

Меня аккуратно поставили на ноги и я сразу же взбодрилась.

— Пошли, Алира, — не став даже прощаться, развернулась и пошла в ту сторону, где, как я надеялась, был дом. Если же нет, заявлю, что хотела ещё погулять. А безопасность мне обещали? Обещали, значит ничего страшного не должно произойти.

Конечно же, на меня поглядывали с любопытством. Как и я на окружающих. Но на рынок меня Алира не пустила.

— Без господина Лана не стоит ходить в людные места, — тихо сообщила она.

— Почему? Мне кто-то может навредить? — склонила голову на бок и скрестила руки на груди.

— Что? — валькийка искренне удивилась. — Конечно нет. Просто генерал потом будет много ворчать. Он и так не хотел, чтобы на вас другие мужчины смотрели, — поделилась помощница, на что я закатила глаза и всё же сдалась.

— То есть ему можно почти полуголым гулять и позволять другим женщинам на него слюни пускать, а мне укутанной в три слоя одежды, мелкой и неприметной — нет? — всё же, не могла не добавить ядовитого сарказма. Змея во мне дёрнула погремушкой на кончике хвоста, раздражаясь. Причем, не понятно из-за чего.

— Он будет рад знать, что вы проявляете собтничество в его сторону. И можете ревновать к другим, — заулыбалась широко Алира, а в её глазных звучало счастье, словно это ей в любви только что король признался. Я же подвисла и сама едва не споткнулась, как тот парниша ранее.

Чтоб меня кит хвостом хлопнул — я ревновала?

Это чувство было не совсем новым, но очень давно позабытым.

От этого сердце болезненно сжалось.

Из того же злосчастного детства, когда я ещё имела надежду и веру в то, что моя мать может любить и меня. И да, я ужасно ревновала к сестре, которая получала всё внимание, заботу, улыбки и объятия, нежные поглаживания и сказки на ночь. А я лишь неясное презрение, вечное недовольство каждым моим вздохом и гневные взгляды, словно я отняла у неё нечто самое ценное на планете.