Соединенные Штаты России 3 (СИ) - Ром Полина

— Казнь отменяется, — сказал Рим, вспоминая испанскую речь. Пистолет он держал на уровне груди, подняв дуло вверх. И, похоже, это было ошибкой. То ли дело в усталости, то ли в солнце, которое еще не успело зайти и отчасти слепило глаза. Но Родриго сместился на полметра и сделал выпад шпагой.

Боль пронзила руку Рима, заставив того разжать пальцы. Затем последовал сильный толчок ладонью в грудь. Рим упал на спину, глядя, как его пистолет падает в грязь — и его ловко подхватывает мощная рука Родриго Веласкеса.

Испанец посмотрел на оружие — и что-то дрогнуло в его лице.

— Брось! — послышался над головой Рима голос Цинка.

Цинк стоял, расставив ноги для устойчивости, целясь из собственного табельного в голову испанцу. Тот, не проявляя никакого страха, кинул Риму под ноги его пистолет, повернулся к своим людям и что-то сказал неразборчиво. Дюжина шпаг сразу опустились и ушли в ножны.

— Хватит! — послышался пронзительный женский крик. И на помосте оказалась трясущаяся женская фигура. То ли этот крик ввинтился в сознание всех присутствующих, то ли бой завершился сам собой, просто Рим этого не заметил…

Неизвестно. Он лишь понял, что Мария Стюарт оказалась действительно высокой. Метр восемьдесят, не меньше. Выглядела она такой же красавицей, какой её рисовали на картинах. И смотрелась моложе, чем на свои сорок шесть лет. Её даже за королеву можно было принять только по одеяниям — простым, но чистым.

Рим обернулся на толпу. И у него что-то в душе защемило, когда он увидел, что почти все, кто сражался, остались стоять на ногах. Словно люди и не дрались насмерть. Непонятно было, кто кому выступал врагом. То ли стражники, то ли соседи, — все тут братья и товарищи, по злой судьбе, расколотые на момент прибытия испанцев. Кому-то не повезло остаться за воротами Шеффилда. Кто-то был внутри и оказался вынужден принять новую власть. И, как это бывает с военными переворотами, никогда не знаешь, кто от души его приветствовал, кто смирился, а кто затаил злобу. Сегодня победили люди Бена. И хрен поймешь, почему не наоборот.

— Я за королевой, — сказал Бык, но Фифа удержала его, схватив за руку.

— Не надо, — сказала она дрожащим голосом. — Дальше без нас.

— Почему⁈

— Казнь все равно сорвана, — сказал Рим, глядя, как Мария наклоняется к лежащей Елизавете, падает рядом с ней на колени и тыкается в её спину лбом. И беззвучно дрожит в рыданиях.

Судя по лицу Родриго Веласкеса, тот тоже понял, что казнь отменяется. Без палача не получится придать процессу хоть какую-то юридическую видимость. Даже в эти жесткие времена уже существовало понятие правовой базы. Собственно, благодаря законам, пусть даже дурацким, такое общество в итоге и стало чем-то большим, чем просто стая хищных волков.

Разумовский поймал пристальный взгляд Цинка, который тут же посмотрел под ноги. Проследив за направлением его взгляда, Рим обнаружил свой пистолет, всё ещё лежащий в грязи, куда бросил его испанец. Наклонился и подобрал оружие, стараясь скрыть дрожь в руке. Да и ту, возможно, удастся списать на ранение. Шпага Веласкеса оставила Риму царапину на тыльной стороне правой ладони.

Но, обтирая краем одежды оружие, Рим понимал, что подобный косяк упорол впервые в жизни. Позволил разоружить себя. Выронил табельник, и даже забыл о нём. И как минимум половина его команды это видела.

К испанцам постепенно начала придвигаться толпа англичан. У многих лица заливало кровь. На бледной коже распускались синяки, полученные от ударов. Теперь уже совсем трудно было понять, кто на какой стороне бился. Сейчас люди нашли, на ком можно сорвать зло и…

— Нет! — крикнула Мария, протягивая руки к толпе. — Не трогайте их!

Родриго Веласкес уставился на помост, словно ожидал встретить здесь своих сторонников. Но почетные лорды, похоже, давно разбежались, поняв, что игра проиграна.

Испанец спокойно убрал свою шпагу в ножны. Рим ожидал, что он переломает её о колено. Но, похоже, таинственный Родриго был не настолько прозаичен. Затем, не обращая внимания на агрессивных англичан, Веласкес почти прогулочным шагом, как ни в чем не бывало, направился к замку, держа ладонь на рукояти зачехлённой шпаги. Остальные испанцы направились за ним, и никто не посмел их остановить.

— Можно я его пну? — Спросил Кот, глядя в спину испанцу.

— Можно, — сказал Рим. — Попробуешь?

— Наверное, нет, — ответил Кот. — Пусть пока живет.

— Пусть… Заодно и ты ещё поживешь…

Возбуждённый Бен забрался на помост, едва не свалившись по дороге. Посмотрел на Марию безумным взглядом, Затем на Елизавету. Повернулся к своим — и что-то проорал.

Поднялся дикий гвалт. Кричали решительно все, независимо от того, кто на какой стороне сражался только что. Можно было не сомневаться, что сегодня из погребов Шеффилда выволокут абсолютно все бочки со спиртным и оприходуют ещё к полуночи.

Глядя на Бена, Рим едва скрыл усмешку — такую же горькую, как и вкус грязи во рту, по которой он только что прополз. Если Бен не совсем безнадёжен, то он сообразит, что его бой только начался. И после того, что он натворил, спасти свою шкуру Бен сможет, только если попытается двинуться в пэры. Нельзя заигрывать с властью, если не хочешь сам её заполучить. Ни с одним государством не воюют такими смешными средствами, как сталь, внезапность или случайные союзники.

Марии наконец удалось поднять Елизавету с помоста. Обе уткнулись друг в дружку лбами и зарыдали.

— Жаль, фотоаппарата нет, — вздохнул Кот. — Кто-нибудь рисовать умеет?

Глава 16

Этой ночью в Шеффилдском замке был пир. Рим убедился в своем предположении насчет вина. Бочек было складировано столько, что, казалось, хватит на всю Англию. По поводу новой диверсии можно было не переживать. Запас неожиданностей на сегодня был явно исчерпан. Можно не опасаться очередной попытки переворота сразу же после того, как случился нынешний бунт.

Тем не менее, Бен выставил своих людей в караул, что Рима не могло не радовать. Похоже, паренёк действительно далеко пойдёт. Бен в самом деле оказался простым рыбаком. И, конечно, Мария Стюарт не давала ему никакой власти — по крайней мере сейчас. Но это ни о чём не говорило. Авторитет Бена оказался до того сильным, что простое мужичьё послушалось его без всяких вопросов. Он выставил вокруг замка столько охраны, сколько мог.

Единственное, откуда можно было ожидать удара кинжалом в спину — это изнутри самого замка. Но здесь Рим был спокоен за себя и бойцов. Конечно, от них потребовали сдать ножи, не говоря уже о пистолетах, но Бык и тут выкрутился, оставив всё в норе снаружи замка, когда никто не видел.

— Фух, нормально, — сказал Бык, с наслаждением прожёвывая кусок говядины. — Европейские коровы… Это вам не мексиканские.

— В Мексике не было коров, — поправила Фифа, накладывая себе лепёшек и обильно поливая их мёдом. — Президент Акатль их с севера завозил. Или ты уже забыл?

— Знаешь, забыл. — Бык обтёр жирные губы ладонью, от чего они не стали лосниться меньше. — Мы же решили не возвращаться туда. Не фиг и запоминать, что там случилось. Пусть живут, как жили, мне и без них нормально.