Арагонская Ост-Индская Компания (СИ) - Распопов Дмитрий Викторович

— «Всё решено, — кивнул я сам себе, — эта монета пока полежит на сохранении у архиепископа Толедо, пусть обрадуется человек её временным обладанием, как впрочем и остальными двумя».

Приняв сложное решение, я повеселел и даже ехал уже довольный собой и случившимся.

Глава 14

10 сентября 1460 A . D ., Сиена, Сиенская республика

— О-о-о! Кого я вижу! Лучшего папского посла всех времён! — широко раскинув руки, меня с большой широкой улыбкой встречал сам Родриго Борджиа на пороге своего Сиенского дворца.

— Ой, Родриго не льсти мне, а то возгоржусь, а ты сам знаешь, что это один из семи главных грехов человека, — я с радостью с ним обнялся, — ты бы знал, как я не хотел сюда ехать.

— Всё понимаю друг мой, — молодой мужчина отстранился от меня, но держа меня при этом за руки, — но что делать, никто не понимает, почему Светлейшая так внезапно передумала, после всего одного твоего визита. Так что поверь мне, не только папа находится в недоумении, как такое может быть, что они не только ответили на все его письма, но ещё и пообещали помощь в виде кораблей и золота.

— Просперо Колонна и Латино Орсини здесь? — спросил я у Родриго, на что тот кивнул.

— Выборы кардиналов в Курию продолжаются, а споры насчёт новых кандидатур стали такими жаркими, что в Сиене собрались вообще все кардиналы. Папа позвал даже таких затворников, как Виссарион Никейский и Хуан де Торквемада, — ответил он.

— Отлично, — обрадовался я, — с кардиналами Просперо Колонна и Латино Орсини нужно будет встретиться, в присутствии папы, есть новости о нашем договоре по квасцам.

Родриго Борджиа изумлённо на меня посмотрел, но поскольку кругом были мои и его слуги, лишь понятливо кивнул.

— Не буду сильно удивлён, если уже сегодня папа вызовет тебя к себе, — ответил он, — все хотят узнать, как и на что ты договорился со Светлейшей.

Он оказался прав, поскольку не успел даже договорить эти слова, как слуги доложили, что прибыл гонец от папы, который срочно требует меня к себе.

Я посмотрел на Родриго, который лишь развёл руками.

— Я тебе говорил, не было ни дня, чтобы Пий II о тебе не вспомнил, — ответил он, — так что переодевайся и поехали к нему.

Мне пришлось так и сделать, так что сопровождаемые гонцом, мы тронулись во дворец папы, который построил для него Родриго.

Пий II, посвежевший и выглядящий точно лучше последнего раза, когда я его видел, радостно приветствовал меня, сидя в окружении десятка кардиналов.

— Иньиго! Как я рад тебя видеть, сын мой! — встречал он меня с широкой улыбкой, находясь на троне, оббитым шёлком и бархатом.

— Святой отец, — я низко кланяясь, подошёл чуть ближе, — счастье видеть вас таким отдохнувшим и здоровым, это просто греет моё сердце.

— До нас дошло твоё послание, что Светлейшая выделит на Крестовый поход пятнадцать галер и тридцать тысяч флоринов, — покивал он головой, — как тебе такое удалось, да ещё за такой короткий срок? Чем ты повлиял на чёрствые души продажных торгашей?

Я перекрестился и смиренно сказал самым елейным голосом, каким только смог.

— Ах, Ваше святейшество, как вы правы, венецианцы служат больше Мамоне, чем Богу, но я смог найти нужные слова, чтобы они поняли важность Крестового похода, который объявили вы и они тронутые светом веры, что вы пролили на них через меня, поняли, что заблуждались всё это время.

Сидящие кардиналы изумлённо на меня посмотрели, понимая, что я льщу так, что это уже было даже не совсем прилично, но то, что видели они, не замечал сам Пий II, для которого я так и старался. Он настолько уже далеко удалился от обычных человеческих отношений, будучи второй год папой, что всё принял за чистую монету, обрадованный тем, что это всё его заслуги, и я лишь был проводником его воли.

— Да, сын мой, — перекрестился он, наблюдая за мной с благосклонной улыбкой, — так бывает, когда служишь избранному Им представителю на земле.

— Так что особых моих заслуг в этом посольстве не было, Ваша святость, — ещё раз поклонился я, — мне помогли ваши наставления и благословение.

Пий II, снова довольно покивал головой.

— Есть ли у тебя просьбы к нам? — поинтересовался он, — после столь удачно совершённой миссии в Венеции. Про Рим я даже не буду говорить, там ты справился просто отлично, мне до сих пор присылают письма благодарности за то, что ты навёл там порядок.

— Для себя лично нет, Ваше святейшество, — покачал я головой, — служить вам, для меня и есть высшая благость и цель жизни. Прошу вас только поблагодарить публично и направить в Сенат Светлейшей свою благодарность за предоставленную помощь в намечающемся Крестовом походе, особо указав в этом роль синьора Кристофоро Моро. Это честный, благородный и очень набожный человек, который первым поддержал меня в организации помощи такого богоугодного дела.

Папа серьёзно покачал головой.

— Разумеется Иньиго, подготовьте с Родриго текст, я подпишу.

— Благодарю вас Ваше святейшество, — я низко поклонился, — без вас и ваших мудрых слов и наставлений, я бы точно не справился в этом нелёгком посольстве.

Тут уже даже Родриго Борджиа не выдержал моей лести, он прочистил горло и тихо сказал.

— Святой отец, есть пара вопросов, которые я бы хотел задать маркизу, по поводу этой поездки, но только я хотел бы задать их в усечённом составе кардиналов, поскольку дело касается одной торговой сделки, в которую не все посвящены.

Пий II мгновенно понял о чём идёт речь.

— Прошу всех выйти, а кардиналов Колонна и Орсини, остаться, — приказал он.

Остальные кардиналы были крайне недовольны его решением, многие недовольно посмотрели на Родриго, но никто не смог спорить с папой, они встали и ушли, оставив нас впятером.

— Лучше пройдём в исповедальню, — Родриго Борджиа своими словами намекнул всем, что разговор будет серьёзным, поскольку пока мы ехали с ним сюда, я ему вкратце рассказал о договорённостях с венецианцами, и что папе этот договор скорее всего не сильно понравится.

Оказавшись в тесном, небольшом помещении, я сразу перешёл в главному.

— Не буду скрывать, я был не совсем честен со всеми вами в прошлом зале, — сказал я, вызвав удивлённые возгласы кардиналов и самого папы.

— Нет, не в отношении помощи Светлейшей, — я успокаивающе поднял руку, — тут я не лукавил, а вот насчёт того, что мне удалось быстро их убедить, я был не совсем честен.

— Венецианцев интересовали только квасцы и торговля ими, — начал вдохновенно врать я, — так что то, что вы Святой отец отправили именно меня к вам, сыграло нам на пользу, ни с кем другим они не стали бы говорить, тут вы всё определили верно.

Пий II снова гордо приосанился, словно забыв то, что я говорил недавно в общем зале.

— В общем они предложили мне сделку, от которой я не смог отказаться, — смущённо признался я, — и я каюсь перед вами, что не согласовал её условия прежде со всеми вами, но у меня не было другого выбора. Если я хотел достичь всех целей, с которыми вы меня посылали в Венецию, Ваше святейшество, но нужно было решать здесь и сейчас.

— Что за сделка? — осторожно поинтересовался он.

— Они поставляют нам руду, которую мы будем перерабатывать в Остии, — ответил я, — по очень низкой цене, а итоговый продукт с неё, мы будем продавать по нормальной, поскольку цена на квасцы в Европе установилась, даже после недавней буллы об осуждении покупок квасцов в Османской империи.

— Откуда у венецианцев руда? — Просперо Колонна хмуро на меня посмотрел, — фокейкие рудники давно захвачены теми же османами.

— Вот тут, ваше преосвященство, — я посмотрел на кардинала, — признаюсь вам как на исповеди, я не стал задавать им лишние вопросы, поскольку они озвучили мне сумму, которую мы будем получать, если подпишем эту сделку.

Молчание, которое воцарилось в комнате, было слишком напряжённым, поскольку люди, сидящие здесь, были далеко неглупые и прекрасно представляли себе, откуда у венецианцев могла быть руда. Нужно было срочно перенаправить их мысли в другое русло, иначе меня точно бы послали с такой сделкой с врагом христианского мира. А для этого я запас один безотказный трюк.