Последыш. Книги I и II - Макс Мах

остальных «прибрала лихоманка». Тема, к слову, интересная, и вопрос — небанальный. Но проверить иммунитет можно только опытным путем.

«Что ж, посмотрим!» — кивнул он мысленно и побежал.

Бежалось легко. В общем-то, как обычно. И время он показал примерно такое же, как и в другие дни. Успел вовремя вернуться в замок, принять душ и побриться, и вышел к завтраку во всей красе: в рубашке с галстуком и в застегнутом на все пуговицы пиджаке.

— Доброе утро, дамы! Полковник! Капитан! — поклонился он присутствующим, получил в ответ положенные по этикету слова, и занял свое место за столом.

Капитан Кондратий Тимофеевич Взолмня[39], на самом деле, являлся полутысяцким княжеской дружины, то есть на «старые деньги» комбат. Однако в подчинении у него были не солдаты регулярной армии, — таковая в империи тоже существовала, — а бойцы княжеской охраны, телохранители Анны Георгиевны и расквартированные в Стругах Красных и Гдове княжеские дружинники, имевшие на вооружении даже гранатометы, базуки и минометы. Взолмня, судя по всему, был не только военным профессионалом, но и происходил из вассального Кемским дворянского рода, — так что свое место за столом занимал по праву, — но к обедам в замке присоединился только на третий день после появления здесь Игоря.

Надо сказать, что кормили в Надозерье замечательно: очень вкусно, разнообразно и с фантазией. Повар все время придумывал что-нибудь новенькое, находя рецепты то в польской, то в итальянской, а то и вовсе в шотландской кухне. А с тех пор, как в доме появился Эрик, на столе стало появляться гораздо больше мясных и высококалорийных блюд. Об этом ему, как бы вскользь, поведала кузина Ольга, объяснив, что женщины в их семье традиционно едят немного и соблюдают строгую диету, а Михаил Семенович, будучи иудеем, не ест свинину и не мешает молочное с мясным. Так что до сих пор ел «за двоих» один лишь капитан Взломня, но Игорь превосходил его и комплекцией, и аппетитом.

— Поэтому раньше на стол подавалось больше овощных и рыбных блюд, — закончила Ольга свой краткий экскурс в пищевые привычки домочадцев. — Но вы же, Ингвар, крупный мужчина. Вас салатом из одуванчиков не накормишь. Вам мясо нужно. В промышленных количествах.

«Издевается? — усмехнулся мысленно Бармин. — Пусть тешится!»

— Да, — сказал он вслух. — Мясо мне нравится больше, чем трава.

— Одуванчик — это цветок.

— Они растут у вас зимой? — притворно удивился Игорь.

— Нет, разумеется, — хладнокровно объяснила Ольга. — Это я для примера взяла.

— Понятно! — На самом деле, суть разговора была не вполне понятна, поскольку не ясно было, что именно хотела сказать ему кузина. Или это был просто поток сознания?

Однако, в одном она была права, завтрак сегодня, — как вчера, позавчера и поза-позавчера, — был не только вкусным, но также сытным и обильным. Картофельные оладьи со сметаной, салат с курятиной, пирог с омлетом и решёткой из бекона, пончики с кленовой глазурью… Игорь наелся так, что лень было отправляться на уроки, но он, разумеется, пошел и не пожалел. Дело в том, что учитель его из-за непогоды в замок прибыть не смог, а Ольга была занята какими-то своими неотложными делами, — одни боги ведают, чем уж таким важным и срочным она там занималась, — и Бармин оказался предоставлен самому себе, что означало самостоятельную, а значит, бесконтрольную работу в библиотеке. А между тем, его недаром в свое время называли книжным червем. Игорь любил и умел работать с источниками, и за прошедшие дни достаточно хорошо разобрался в принципах каталогизации. А, узнав, как все это работает, стал искать информацию не только касательно своей семьи, но и по другим интересующим его вопросам. Искал и, на удивление быстро, нашел кое-что весьма любопытное. Но главное сокровище он обнаружил как раз накануне. Только почитать не успел. Зато сегодня, имея время и свободу действий, Бармин забрался в дальнюю часть библиотеки, сел там за стол и стал читать.

Книга называлась «Обнаружение и Толкование Дара: Три века исследований». И, если верить тому, что писал профессор Львов, к слову сказать, действительный член Императорской Академии Наук, проблема детекции магического Дара объективными — читай, научно-техническими, — методами до сих пор не была решена. То есть, различного рода медицинские теории, что не странно, имели место быть. Проводились анатомические и электрофизиологические исследования Центральной Нервной Системы магически одаренных людей. Рассматривались все возможные для науки XX века гипотезы: электрохимическая, биофизическая, молекулярная и даже атомарная, но, увы, результатов, как не без горечи отмечал автор монографии, набралось пока совсем мало. Объяснить это можно было только одним способом из двух: или «магическое действие» — пресловутые арканы, — имеет не физический, а так сказать, метафизический характер, или магическая энергия является одиннадцатым видом энергии и современными методами исследования не фиксируется. Это предположение подводило, среди прочего, итог трехвековым поискам способа находить одаренных людей и оценивать их талант в каких-либо более или менее ясно формулируемых единицах измерения, как температуру воздуха, например, или атмосферное давление. Написал же Львов об этом всего три года назад. То есть, возможно, несколько раньше, — но вряд ли намного, — книга-то была издана именно в 1980 году. То есть, времени с тех пор прошло немного, и, скорее всего, ничего с тех пор коренным образом не изменилось: Дар, как и раньше, — сто или двести лет назад, — обнаруживался только по внешним проявлениям. Создал человек файербол или водяной шарик, значит, маг. А до тех пор, пока никому ничего не доказал, считаешься неодаренным. Впрочем, как ни мало в мире «истинных магов», кое-кто из них все-таки способен почувствовать чужой Дар в момент колдовства. Правда, обычно на относительно небольшом расстоянии. Известный максимум — тысяча триста метров. Но при всем при том, метод этот ненадежный и срабатывает не всегда.

Между тем, магический Дар со времен седой старины является важным ресурсом и немалой ценностью. Понятно поэтому, отчего при среднем количестве одаренных в две сотых процента, среди дворян маги составляют одну пятую от их общей численности, а среди титулованных аристократов и того больше. Точных данных никто не знает, — ибо о таком не принято говорить, — но Львов высказывал предположение, что в старых имперских родах количество носителей Дара доходит до тридцати процентов, и большинство из этих магов относятся к, так называемым, высокоранговым. Всего этих