Эльфийское кружево - Матвей Геннадьевич Курилкин

себя грубости, и попытался поправиться: — В общем, звиняй, прекрасная Лилианна. У нас ничего не получится. Я люблю другую, и всё такое… Короче, понимаю, что неловко получилось, но вот так. Давай, одевайся потихоньку…

Он попытался аккуратненько накинуть на плечи девицы сброшенное на пол платье, а та смотрела на него ошеломлённо, будто не в силах поверить, что кто-то способен отказаться от такой красоты.

— Какая любовь⁈ Ты — животное, ты ни на какую любовь не способен! Прекращай изображать из себя непонятно что, и возьми меня!

— Да-да, не способен, — Влад, осторожненько замотал девицу в платье, и тихонько выпихнул её из комнаты. Привалился спиной к стене, и сполз на корточки, обхватив лицо руками. — Что у них тут у всех с головами-то? Ненормальные все. Не удивительно, с такой-то идеологией и порядками, но блин!

— Господин Влад, вы очень-очень плохо сделали, — тихонько прошептали на ухо.

— Нельзя так обижать госпожу Лилианну!

— Она ведь всегда добивается своего, рано или поздно!

— И она совсем не стесняется в средствах!

— Нужно было дать ей то, что она просит, и тогда бы она перестала вами интересоваться!

— А теперь она будет очень-очень зла и обиженна!

Влад аж вздрогнул при первых словах — совсем из головы вылетело, что он, вообще-то, не один, и феечки имели возможность наблюдать всю эту сцену.

«Бррр… то есть, если бы я согласился, то у нас бы сейчас всё это ещё и с наблюдателями происходило!» — Запоздало испугался Лопатин.

— Девочки, я всё понимаю, но мне она не нравится. Вот не нравится, и всё тут. Это первое, а второе, если бы я… того, она бы тут же заяву писать побежала. В смысле тут же сказала бы, что я на неё напал. Вот на сто процентов уверен.

— А у вас правда есть возлюбленная, господин Влад? — С придыханием спросила Зефира.

— А расскажите про неё? Какая она?

— А почему вы не вместе?

Вопросы посыпались один за другим, Влад не успевал отвечать. Да и не стремился особо — сказал только, что сейчас с любимой разлучён, потому что попал в плен к светлорождённым.

— Я, девочки, такой же слуга, как и вы, — печально вздохнул Лопатин. — Только ношу не ошейник, а кандалы.

Феечки переглянулись, но говорить ничего не стали. Похоже, решили, что господин нуждается в поддержке. Лопатин, в принципе, был не против, чтобы его утешали — очень приятно, когда тебя старательно гладят по голове, тискают, и обещают, что всё будет хорошо и всё наладится.

Стук в дверь — требовательный, уверенный, заставил Влада чертыхнуться. Вот в кои-то веки, находясь в плену удалось расслабиться, и обязательно кому-то нужно испортить идиллию!

— Бесконечно надеюсь, что это обед принесли, — проворчал Лопатин, поднимаясь. — Или я за себя…

Договорить он не успел, потому что дверь открылась, и в комнату ввалились несколько матросов. Вид у них был крайне агрессивный. Следом вошёл капитан — и на лице у светлорождённого тоже была только брезгливость.

— Взять его!

— Да ёпть, — возмутился Влад, сжимая шпагу. — Что, даже не скажете, за что⁈

— Не усугубляй свою участь сопротивлением! Опусти оружие, и позволь себя сковать! Иначе будешь уничтожен на месте!

Чего Влад не ожидал, так это того, что за него вступятся феечки. Поначалу, когда матросы и капитан ворвались в каюту, девчонки исчезли, но когда Влада принялись вязать, снова проявились:

— Нельзя хватать нашего господина!

— Это несправедливо, он ничего плохого не сделал!

— Он хороший и никому зла не делал!

На последней фразе Влад чуть не раскашлялся. Он-то прекрасно мог припомнить множество случаев, и на Земле, и после провала в бездну.

— Брысь, крылатые! Ваш обожаемый хозяин напал на благородную светлорождённую и попытался её обесчестить! — рыкнул капитан.

Вот теперь феечки и вовсе возмутились. Они наперебой принялись увещевать капитана, что Влад никого не бесчестил, и вообще был здесь, при них, и никто его не трогал. Феечки были так убедительны, так заламывали руки, что капитан смягчился. Махнул рукой матросам, чтобы перестали заламывать Владу руки.

— Вот что. Знаю, что крылатые почти никогда не лгут. И за хозяев обычно не вступаются.

— Господин Влад хороший!

— Он нам сказки рассказывает!

— И без нашего желания не пользует!

— И вообще не пользует, у него любимая есть!

— Всё, заткнитесь! Верю, — отмахнулся капитан. — Только ваше слово против слова светлорождённой всё равно ничего не стоит.

Он повернулся к Владу, который так и стоял, поддерживаемый с двух сторон матросами. Смерил парня недовольным взглядом, потом тяжко вздохнул:

— Я не знаю, парень, что занесло тебя в компанию к светлорождённой девице, но ты сделал большую ошибку, выбрав для путешествия первый класс. Сидел бы, как все младшие, в третьем, и горя не знал. А теперь, прости. Слова феек против слова светлорождённой, сам понимаешь, не котируются. Я-то верю. Подозреваю, что девица на тебя отчего-то зла, тем более, говорят, и в первом случае она на тебя пассажира натравила. Но поделать ничего не могу. Придётся тебе в трюм отправиться.

Капитан недовольно цыкнул, и повернулся к матросам:

— Ведите, — махнул он. — Только вежливо. И заковывать ненужно. Разбираться с этим делом будут уже материковые службы, если светлорождённая Лилианна не отзовёт свои обвинения. Поместите его в одно из технических помещений, в клетки для заключённых закрывать не нужно. Технические помещения не закрываются, но господин Влад ведь не станет искать новых неприятностей и появляться на палубе?

Влад заверил, что не станет. Капитан ему понравился, в отличие от всех прочих встреченных до этого эльфов. Нормальный служака, который просто старается выполнять свои обязанности. И к младшим расам относится… не как к равным, конечно. Но видно, что матросы — спригганы и хоббиты его очень уважают, готовы выполнить любое пожелание. Сволочь, которая относится к тебе как грязи под ногами так уважать не будешь.

«А, впрочем, что я ждал? — Мысленно хмыкнул Влад. — Что все эльфы, как один, окажутся невыносимыми сволочами? Да глупости всё это. И всё-таки вызывает уважение, что он при такой пропаганде всё ещё видит в младших расах достойных существ. Я вот насчёт себя не уверен, что смог бы так, если бы мне мозги постоянно промывали… Эх, ладно, в трюм, так в трюм. У них тут, на лайнере, ещё и клетки для