Товарищ "Чума" 6 (СИ) - lanpirot

В общем, сейчас на полигоне в очередной раз гоняли Студента — моего дедулю, проверяя возможности «аварийного режима». Ну, и пытались повторить эффект, используемый дедом и профессором при побеге из лаборатории эсэсовцев.

— Насквозь, говорите? — переспросил Бажен Вячеславович, оглядывая разбитую в хлам стену, из которой продолжали высыпаться отдельные кирпичи. — Очень в этом сомневаюсь, товарищ Контролёр — слишком велика инерционность абсолютного времени. Для Студента она — непреодолимое препятствие! Для того, чтобы ему пройти, как вы выразились, сквозь пробитую стену — надо синхронизироваться с абсолютным течением времени. То есть выйти из режима…

— Для чего? — воскликнул Фролов, не понимая доводов Профессора. — Вот же она — дыра! — Он торопливо направился в сторону разрушенного строения, прихрамывая и опираясь на тросточку.

Раны, полученные в том давнем столкновения с группой немецких диверсантов, все еще давали о себе знать болезненной ломотой, сковывающей движение. Я собирался буквально в ближайшие дни починить товарища Контролёра, просто захвативший нас круговорот событий не давал подготовиться к этой процедуре. А в запасе полуфабриката печати исцеления у меня не было.

— Как же он мог стену насквозь пробить, а сам насквозь не пройти? — продолжал недоумевать Фролов.

— Лазарь Селивёрстович… э-э-э… Товарищ Контролёр, — поправился Трефилов, семенящий рядом с хромающим Фроловым, пытаясь подстроиться под его шаг, — так я уже вам уже сто раз объяснял: находясь в «режиме длинного времени», испытуемый ощущает окружающий мир практически, как статистическую «картинку»!

— Давайте попроще, товарищ Профессор! — попросил капитан госбезопасности Фролов, продолжая ковылять к строению, загребая плохо работающей ногой полигонную пыль. — Я пытаюсь уловить, что вы хотите до меня донести, но иногда теряюсь, — честно признался он.

— Товарищ Контролёр, — подключился я к обсуждению, — Профессор хочет вам сказать, что в том состоянии, в каком находится Студент, мир для него неподвижен и неизменен. Чтобы стена развалилась, нужно время. Пусть незначительный отрезок, но нужно. А для Студента оно стоит, — попытался как можно проще объяснить я. Но, похоже, что и у меня это не очень получилось.

Неожиданно рядом с нами прямо из воздуха «соткалась» раскрасневшаяся физиономия запыхавшегося деда, потирающего ушибленное плечо. Но при этом выглядела физиономия Студента очень довольной, хоть и одежда на его плечах слегка дымилась.

— Сколько? — бухнул он, скидывая воняющие гарью шмотки и падая на горку кирпичного крошева, возле разбитой стены.

— В этот раз, — Фролов поднял к глазам руку с часами на запястье, — почти полчаса! А если точно — двадцать восемь минут!

— Фух, ну и запарился я там, — произнес дед, взъерошивая руками вспотевшую и отросшую сверх меры шевелюру. — Даже выскочить один раз пришлось на мгновение… Такое ощущение, что десяток вагонов с чугунными чушками в одного раскидал! — Немного отдышавшись он принял из моих рук вещмешок с новым комплектом одежды.

— Временная инерция, — с видом знатока кивнул Бажен Вячеславович, — на её преодоление нужно затратить много сил. А у тебя получилось замедлить собственное ускорение относительно абсолютного течения времени?

— Вроде бы получилось, — пожал плечами дед, — по ощущениям я там не больше нескольких часов провел… Терпел до последнего… Но, братцы — жуть меня от этого такая берет, что аж волком выть хочется! — зябко передернув плечами, пожаловался он, просовывая голову в новенькую гимнастерку, защитного цвета. — Словно в загробное царство попал — ты один живой, а вокруг тебя мертвецы с косами стоят…

— Товарищ Студент, отставить панику! — шикнул на него Контролёр. — Нет никакого загробного царства! Брехня все это поповская! Опиум для народа!

Ага-ага! Вот только товарищ капитан госбезопасности при разговоре с товарищем Сталиным не присутствовал. Да, и никто не присутствовал, ни из моей команды, ни из сотрудников госбезопасности. Это мы уже с глазу на глаз с Виссарионычем перекинулись парой слов в самом конце нашей «встречи на высоком уровне» о вопросах веры. Когда все поднялись со своих мест, чтобы уйти, вождь произнес, как в том кино «про немцев»:

— А вас, товарищ Чума, я попрошу остаться…

— Есть отставить панику, товарищ Контролёр! — Тяжело поднялся на подрагивающие ноги мой старикан. — Только вот насчет Царствия Небесного, есть оно, либо нету его — никто ничего не знает, — возразил он Фролову. — Не хотелось бы после смерти опарафиниться… Хотя, мне на небо попасть совсем не светит… — печально вздохнул дед. — Не праведник я, совсем не праведник…

— Отставить! Закончили обсуждение вопросов веры! — прекратил на корню разгоревшийся «философский диспут» Фролов. — Не к лицу сотруднику НКГБ СССР о поповских бреднях рассуждать! А тебе совет, Студент: если что почудилось — держи язык за зубами!

— Есть держать язык за зубами, товарищ Контролёр! — Напялив на голову пилотку, «козырнул» дед.

— Что скажете по сегодняшнему результату, товарищ Профессор? — поинтересовался Фролов.

— Со слов Студента — налицо отличный прогресс! — степенно ответил Бажен Вячеславович. — Но… все это, конечно, хорошо, если бы не было настолько субъективно.

— Поясните, — потребовал Контролёр.

— Все, чем мы можем оперировать на данный момент, — ответил Трефилов, — это лишь слова Студента, основанные только на его ощущениях. Для чистоты эксперимента нам необходимо установить разницу в скорости движения абсолютного потока времени, по умолчанию принятого за константу… То есть неизменного, и скорости проистечения личного, либо заемного течения времени испытуемого. Но этого мы как раз и не можем сделать, потому что не имеем подходящего прибора.

— Я как раз об этом помню, — согласился Фролов, — мы уже пытались надеть ему на руки часы. Но в момент перехода Студента в «режим длинного времени» они останавливались…

— Они не останавливались, — поправил его Бажен Вячеславович, — просто часы, как и одежда, оставались в течении «основного» хронопотока — в так называемом «абсолютном» времени, а изменение объективных ощущений у объекта, в данном случае того же Студента, происходило на внутреннем уровне. Внутри самого человеческого организма, использующего «заемное» время. Ибо задействовать в этом случае «личное» время не позволит инстинкт самосохранения — это ведь преждевременная старость и смерть! Вот поэтому, такие люди как Студент, что могут самостоятельно включать «режим» за счет собственных, а не заемных ресурсов — большая редкость! Для того, чтобы его обнаружить, мне понадобились годы экспериментов и масса людей для выборки!

— Понятно… Простите, Бажен… Профессор, но что-то я сегодня устал больше обычного, — признался Трефилову Лазарь Селивёрстович. У меня после ранения временами бывает… То кости ломит, то голова трещит… Уже намного лучше, но… Наверное, скоро погода изменится…

— Не в погоде дело, товарищ Контролёр, — вмешался я в разговор, — а в том самом «заемном» времени, которым пользуется Студент…

Дело в том, что сегодня я первый раз отправился на полигон вместе с дедом, профессором и капитаном госбезопасности Фроловым. Просто захотелось немного отвлечься от составления подробного «трактата» для товарища Сталина на тему существования в нашем насквозь материальном мире потусторонних сил, нечисти, нежити, дивных существ и прочей мифической и легендарной хрени, которой и быть-то на свете не должно.

И то, что я увидел на полигоне в магическом зрении, меня отнюдь не обрадовало — находясь в «аварийном режиме» дед во всю тянул силы из своего ближайшего окружения. Неосознанно, да (я успел проверить его мысли — и ничего не это счет не обнаружил) — но тянул «личное время» из простаков! Тянуть из одарённых у него бы, наверное, не вышло — слишком еще он слабый… Вот только слабый кто? Неужели упырь?

Но от упырей, как утверждал в свое время леший, так мертвечиной и тянет. Да я и сам чуял, чем смердит волшба Вилигута, когда вступал с ним в противостояние. Но от деда мертвечиной не пахло! Вот, ну нисколечко не пахло. Да и Бомбадил молчал. А чтобы Том с его-то нюхом не уловить «тонкие оттенки разложения» — ни за что не поверю. Но поговорить с рыжим ведьмаком на эту тему нужно обязательно. Это я удачно сегодня на полигон зашёл!