Идущие на смерть приветствуют тебя! - Алим Онербекович Тыналин

Мы обсуждали проведение игр до полудня. Затем, едва успев пообедать, мы продолжили совещание, но в зал вошел гунн и быстро приблизился ко мне.

Едва увидев его, я уже знал, о чем пойдет речь. Его прислал Эрнак, значит, у нас проблемы на канале. Наверняка опять взбунтовался народ, вот ведь никак не угомонится, несносные.

Так и есть.

— Меня прислал Эрнак, доминус, — сказал гунн. — У канала собрались толпы народа, требуют отпустить прасинов.

— А сколько у Эрнака людей? — спросил я. — Он что, не может разогнать их?

Гунн покачал бородатой головой.

— Он взял только две центурии, доминус. А народу гораздо больше и все вооруженные.

— Эх, все равно никто в этом городе не может обойтись без помощи императора, — вздохнул я, поднимаясь с трона. — Ладно, пойдем посмотрим, что там творится.

Совещание продолжилось без меня, а я приказал Атальфу, оставшегося заместителем командующего, собрать пять центурий. Филонику я на всякий случай тоже сказал приготовить три архитронито, которые уже имелись в нашем распоряжении. Он уже успел завербовать четыре центурии арбалетчиков и почти круглые сутки натаскивал их на меткую стрельбу.

Затем в сопровождении двадцати палатинских схолов из отряда Лакомы, которыми командовал Марикк, я отправился к каналу на колеснице. Возницей был шустрый парень по имени Камилл. Атальф выступил с пятью сотнями воинов почти сразу следом за мной.

Со времени моего последнего посещения канала работы уже продвинулись далеко вперед. Герений, а затем и Гордий вовсе не теряли времени.

Мои помощники и вправду почти завершили канал, как мне и докладывали. В соответствии с планом они вырыли сооружение в форме подковы, оба конца которой обратили к морю.

Осталось только немного докопать до моря, а затем постепенно заполнять его водой. Корабли должны были заходить в канал с южного конца, затем разгружать товары на пристани в вершине подковы и выходить с северного. Впоследствии канал можно будет расширить еще больше, чтобы корабли беспрепятственно заходили с обоих его концов и не мешали друг другу во время движения.

Но сейчас все эти грандиозные планы были поставлены под угрозу. Я еще издали услышал крики и гул большой толпы. Несомненно, там сейчас творится самое лютое безумие.

— Император, — густым басом позвал Марикк и указал вперед, туда, где за многочисленными домами сновали людские фигурки. — Ты уверен, что хочешь оказаться там? Может, вернешься во дворец, а их предоставишь Атальфу?

Я, само собой, не собирался очертя голову бросаться в кипящую толпу народа. Я оглянулся, увидел, что центурии Атальфа ровными рядами идут за нами и бодро ответил:

— Мне надо посмотреть, что там творится. Всегда полезно знать, что хочет твой народ.

Марикк пожал плечами, мол, как знаешь, ты вроде умный человек и правитель империи, но большей глупости я еще не слышал. Мы продолжили поездку и вскоре выехали из черты города. Здесь городская стена уже была разрушена и перед каналом рабочие успели расчистить и выровнять пространство для пристани. На нем-то как раз и собралась беснующаяся толпа.

Невольно Эрнак допустил тактическую ошибку. Пытаясь защитить канал, он поставил свою оставшуюся сотню цепью возле него, а когда здесь появились тысячи вооруженных людей, мои воины оказались зажаты между рвом канала и нападающими. Сейчас их теснили к каналу, пытаясь скинуть туда, а малое количество солдат только распаляло толпу.

Нападающих, я вам скажу, оказалось немало. По меньшей мере, две-три тысячи человек. Все они кричали, размахивали дубинками, мечами и длинными ножами. Несколько солдат лежали неподвижно в стороне.

Я вздохнул и оглянулся на Атальфа, затем отъехал в сторону, чтобы дать ему дорогу. Делать нечего, тут остается только один вариант действий, силовой.

Увещевать разъяренную толпу нет смысла. Мы остановились возле полуразрушенной городской стены, с внешней стороны. Марикк окружил меня телохранителями и предложил снова уехать, но я опять отказался. Надо посмотреть, как будут действовать мои люди.

Тем временем некоторые из толпы увидели меня и сразу догадались, кто к ним явился.

— Смотрите, щенок сам явился сюда! — раздались крики, тут и там. — Давайте спустим его самого в этот канал, пусть отведает грязи.

Как я заметил, призывы в толпе к тому времени уже раздавались не к остановке строительства канала и освобождению факционариев, а к смене власти. «Долой Момиллуса!», — кричали бунтовщики, и даже: «Пустите прасинов во дворец!», «Веттониана на трон!».

Да, аппетит растет во время еды. Надеюсь, сейчас вам понравится блюдо от шеф-повара Атальфа.

Несколько десятков человек из толпы бросились ко мне и в это мгновение из пролома в стене на пристань вышли солдаты Атальфа. Бывший наемник сразу оценил обстановку, понял, что сейчас начнется противостояние и еще загодя приказал воинам построиться в боевые порядки.

Они быстро соорудили построение «черепаха» и медленно направились в сторону толпы. Вскоре на пространстве для пристани оказалось десять коробок «черепах», с полусотней солдат в каждой и все они неторопливо направились к бунтующей толпе.

Я оглянулся назад. Надеюсь, сейчас на нас не нападут сзади, иначе моим воинам придется туго. Но нет, в самом городе было тихо. Жители окрестных домов спрятались кто куда, только в соседней каупоне пьяные посетители стояли возле входа, кричали в унисон толпе и воинственно размахивали руками.

— Бей солдат! — закричали в толпе.

Бунтовщики оставили Эрнака и его людей в покое и бросились на воинов Атальфа. Но для того, чтобы справиться с обученными солдатами, у них явно не хватало умений. Я надеялся, что Лакома достаточно хорошо натаскал моих воинов, чтобы они могли противостоять численно превосходящему противнику, пусть и плохо вооруженному.

Пробить римскую «черепаху» трудно даже для опытных и закаленных в боях варваров, а вот обычным городским повстанцам это и вовсе сделать был не под силу. Здесь главное не дать нападающим прорвать строй, выдержать первые, самые яростные минуты натиска, а вот потом, когда бунтовщики поймут, что не в силах пробить оборону солдат, уже можно делать с ними все, что угодно.

Судя по всему, Атальф прекрасно в этом разбирался. Нападающая толпа разбивалась о медленно продвигающиеся коробочки «черепах», как волны о скалы. Только в одном месте, на левом фланге крайняя «черепаха» не выдержала напора толпы и развалилась.

Солдаты там подались назад перед толпой, а я досадливо поморщился. Такой успех, даже самый малый, может воодушевить толпу и усилить ее натиск. К счастью, даже там, в отряде, где «черепаха» сломалась, солдаты