Наука и магия: Попаданец в мир фэнтези - Александр Шуравин

Звягинцев попытался идти потише. Казалось, вот теперь-то он шагает бесшумно. Но тут под ногами хрустнула ветка. Вождь укоризненно посмотрел на Сергея.

— Нет, так дело не пойдет. Давай-ка лучше на рыбалку сходим.

Тир-уиййр-тау-рун повернул обратно в деревню. Сергей понуро последовал за ним.

— Жди здесь, — сказал вождь, когда они подошли к его домику.

Тир зашел внутрь, но быстро вышел. Теперь у него в руках вместо лука была длинная острая пика.

— Мы этим будем рыбачить, что ли? — удивился Звягинцев.

— Да. А у вас не этой штукой рыбачат, что ли?

— У нас рыбачат на удочку.

— Удочку? Что такое «удочка»?

— Такая палка. С нее свисает прозрачная нить. На ней крючок. На крючок сажаем червя. Опускаем в воду. Рыба подплывает, заглатывает червяка и цепляется за крючок. Тут-то мы ее и вытаскиваем.

— Что-то сложно у вас. Пойдем, покажу, как рыбачим мы.

Они пошли к реке. До нее было примерно полкилометра. Пока шли, вождь продолжал рассказывать:

— Я приманиваю рыбу магией. Она подплывает, я раз ее и пикой. Главное только не промахнуться.

— А все так рыбачат, на магию?

— Нет, только те, кто обладает магией ментального воздействия. На охоту тоже, кстати, только они ходят. А остальные либо в лесу грибы и ягоды собирают, либо помогают еду готовить. Ну, или дома строят и луки делают, если у них есть материальная магия.

— А я могу научиться магии? — спросил Сергей.

— Нет, — покачал головой вождь, — у тебя нет Дара.

— А как вообще люди узнают, что у них есть Дар?

Тир-уиййр-тау-рун ничего не ответил. Он молча шагал. Звягинцев шел рядом, гадая, не оскорбил ли он случайно вождя. Похоже, нет. Тир, наконец, ответил:

— Это нельзя объяснить. Дар нужно просто почувствовать. Если ты его не чувствуешь, значит, у тебя его нет. Да и я это тоже вижу.

Потом они опять шли молча, и Сергей рискнул задать еще один вопрос:

— Как много людей имеют Дар?

— В нашем поселении сто человек, — ответил вождь. — Дар есть только у десяти.

— Он проявляется в детстве?

— Да. Реже, когда ребенок уже вырос. Чтобы Дар появился у совсем взрослого… в нашем поселении такого не было. У соседей тоже. Хотя, говорят, и такое иногда бывает. Но очень-очень редко.

— А специально Дар можно в себе развить?

— В смысле «специально развить»? У кого он есть, те его и развивают.

— Я имею в виду, можно ли как-то сделать так, чтобы у человека, у которого нет Дара, он вдруг появился?

— Не слышал о таком. Даже в легендах.

Они вышли к реке. Тир-уиййр-тау-рун присел на корточки, опустил в воду ладонь и стал делать круговые движения, как будто помешивая воду. При этом он бормотал что-то нечленораздельное. Вторую руку вождь держал над водой. С нее падали розовые искры. Достигнув воды, эти искры превращались в синюю дымку, которая расползалась, словно чернила в чистой воде.

Через некоторое время появились рыбины. Они нагло плавали возле поверхности воды, виляя хвостами. И были эти рыбины весьма крупные. Тир-уиййр-тау-рун взял пику, размахнулся и ударил по рыбине, проколов ее насквозь и достав из воды. Вождь бросил бьющуюся в конвульсиях рыбу на траву и протянул пику Сергею:

— Попробуй.

Тот несмело взял инструмент. Повертел в руках. Прицелился по плавающей у поверхности рыбине. Размахнулся и ударил. Пика царапнула чешую, но не пробила ее. Рыба метнулась в сторону и уплыла, оставляя за собой кровавый след. Вождь разочарованно покачал головой.

— У вас там все такие хиленькие? — спросил он.

— То, чем я занимался в своем мире, не требует грубой физической силы, — ответил Звягинцев.

— А вот у нас хиленьким не выжить, — сказал вождь, продолжая протыкать плавающих в воде рыб пикой, — так что, давай, придумывай, как нам очень быстро сделать много арбалетов. Ибо, кроме того, как расшифровывать свою коробку со знаниями, ты больше ни на что не годен.

— Что-нибудь придумаю. Да и силу свою я натренирую.

— Натренируешь силу? Это невозможно! Люди рождаются либо сильными, либо слабыми.

— Вообще-то, люди рождаются беспомощными, — возразил Сергей, — и только потом учатся ходить и все остальное.

— Да, это верное. Но если родился хиленьким, то сильным не станешь. Никогда.

— Даже хилый может стать сильным, — опять не согласился Звягинцев, — и я это докажу.

— Это сказано в твоей коробке со знаниями.

— Да.

— Ну хорошо, попробуй. Но сначала сделай мне арбалеты.

— Сколько тебе нужно арбалетов?

— Много!

— А сколько именно?

— Много! Очень много арбалетов. Целая тьма арбалетов. Я хочу вооружить все наши племена и сплотить их для борьбы с общим врагом!

— Ладно, я что-нибудь придумаю, — пообещал Сергей.

— Думай, но только быстрее. Я не собираюсь тебя вечно кормить за просто так.

С этими словами вождь взвалил на себя несколько рыбин и зашагал по направлению к деревне. Звягинцев поднял остальной улов и последовал за ним.

Глава 24

Перед Звягинцевым стояла непростая задача: с нуля, в диком примитивном обществе наладить массовое производство. Но ничего не поделать, надо ее решать, иначе дикари просто выгонят Сергея. И он стал думать. Прежде всего, необходимо разработать технологию. Желательно, чтобы этой технологией могли пользоваться не только маги, а любой абориген. Правда, для этого придется изготовить инструменты. Но сначала нужно научить дикарей выплавлять металл. Нет, это долгий путь. Придется пока ориентироваться на магов.

Первым шагом в разработке технологии стало создание обычной линейки. Сергей изготовил ее из длинной деревянной дощечки, начертив на ней деления острым камешком. Расстояния между зарубками он вычисли на компьютере и потом просто сверял то, что нарисовал на деревяшке с тем, что на экране ноутбука. Айриэль с любопытством следила за его манипуляциями.

— Что ты делаешь? — спросила она.

Вопрос застал Сергея врасплох. Он лишь промычал нечто нечленораздельное, осознав, что в языке аборигенов нет аналогов словам «линейка» и «мерительный инструмент».

— Не хочешь говорить? Это тайна великая? — поинтересовалась девушка.

— Не знаю, как объяснить. Я еще плохо изучил ваш язык, — ответил Звягинцев, — хотя… ладно, попробую начать издалека. Вот смотри. Маги умеют делать луки и кривые дома. Почему луки у них получаются нормальные, ровные, а дома — кривые?