Король мертвецов - Василий Анатольевич Криптонов

3“, так вот, там парень тоже до последнего за свою ожившую возлюбленную цеплялся. В конце все умерли». Но она меня, боюсь, не поняла бы.

Мертвец вскочил на ноги, отряхнулся, как пёс, вылезший из воды, и Аксинья с писком отлетела на соседнюю могилу.

Ну вот и всё, солнышко моё, пора подыхать.

Я сделал то, чего никогда раньше не исполнял. А именно — закастовал единовременно два Знака: Костомолку и Красного петуха. Сил они потянули, соответственно, двойное количество, но и эффект получился — загляденье. Мертвяка скрючило в три погибели, к тому же он загорелся.

Скрипя зубами, я продолжил вливать лошадиные дозы Силы в оба Знака, и через пяток-другой секунд мои усилия были вознаграждены ветвистой молнией, ударившей в грудь.

Семь родий. Спасибо, как говорится, за бонус.

Я с облегчением отменил Знаки, и мертвец в свободном режиме повалился на землю, прогорая до ценных и не очень костей.

— Ваня, Ванечка! — заливалась слезами Аксинья.

— Ванечка теперь в лучшем мире, — сказал я. А мысленно добавил: «Хрен там плавал».

Потому что пришла мне в голову гениальная идея. Мысль. Догадка. Озарение. Пришло всё это в тот самый момент, когда рыдающая Аксинья подняла стальной череп Ванечки и прижала его к груди. Судя по выражению лица, собиралась всерьёз забрать его домой в качестве сувенира.

* * *

— Так, дед, ты, я смотрю, решил половинкой луковки отделаться? — вломился я в камеру пленённого старикана. — Да любой ангел тебе такой хернёй по башке стукнет и отвернётся навсегда!

— Вы это о чём⁈ — задрожал старик, который только-только пообвыкся на киче и стал выглядеть поспокойнее. — Не успели Аксинью спасти?

— Я-то успел! А вот ты, по ходу, не успеваешь.

— Что вы такое говорите?

— Говорю, что Аксинья — девка и правда на загляденье, ко всему — не дура, духом сильна.

— Так и я же вам про то же самое…

— Она череп этого уродца домой унесла!

— Ох, Господи, прости душу грешную! — перекрестился старик.

— Вот и я говорю — ненормально это. Сам-то я, конечно, тоже несколько костей прихватил, когда она отвернулась, но это другое. Просто бизнес, никакого фетишизма. Так, отвлёкся, о чём это я… А, да! Ванюшка, жених, у тебя приворот заказывал?

Старик обхватил голову руками, всхлипнул и пискнул: «Да!»

— От же ж вы красавцы! — восхитился я. — Это ж какая схема! Значит, сначала приходит дурачок, заказывает приворот. Ты всё делаешь, и красотка в дурачка влюблена по уши. Потом приходит другой дурачок, заказывает выпилить счастливчика. И того совершенно случайно отоваривают топором по голове на лесозаготовке. Затем вы его воскрешаете, и он утаскивает на тот свет невесту, у которой после приворота нет даже половинки шанса отказаться. Ну а тот, что убийство заказывал, лет через десять один хрен чёрту достанется. Один приворот — и три человека чёрту в пасть! Так⁈

Старик выл, испытывая вулканическое раскаяние.

— Нахрена⁈ — заорал я и, толкнув старика в лоб, заставил поднять взгляд и посмотреть мне в лицо. — Зачем Троекурову это нужно? Зачем он людей в потусторонний мир тащит⁈

— Я не знаю!

— Врёшь, скотина! Чем вы занимаетесь? Чертей кормите, что ли? Я однажды приду туда и чертям такой холокост устрою, что они богу молиться начнут, чтобы тот меня забрал!

— Я ничего не знаю! — ревел старик. — Я просто делал, что Троекуров приказывал!

— Нет, ты не «просто делал, что Троекуров приказывал». Ты людей убивал. Пачками. Хватит врать себе, пойми и прими, что ты — мразь. Я тебе шанс дал хоть немного отмыться от того дерьма, в котором ты по уши, а ты этот шанс мне в лицо швырнул.

— Не швырял! Я — нет! Я не думал…

— Так начинай думать! Как этот самый приворот снять⁈

— Отворот нужен!

— Ты издеваешься, что ли⁈

— Правду! Ей-богу, правду говорю! Есть такой обряд специальный — отворот, чтобы любовную зависимость снять!

— И провести ты его можешь?

— Могу, только травки нужны!

— Травки ему нужны, — буркнул я, остывая. — Ладно. Говори, что нужно — найдём.

— Только вот Троекуров…

— Да защитим, не ссы.

* * *

Век живи — век учись. До сей поры я и не догадывался, что в Смоленске есть лавка травницы. Как она наверняка есть и в Петербурге и даже в Поречье. И травницы не имеют никакого отношения к колдунам и ведьмам. Это хорошо, что дед меня сразу предупредил, а то разговор мог бы не задаться.

В лавке, завешанной самыми разнообразными «вениками», дух стоял такой, что хоть топор вешай, у меня аж в глазах потемнело с непривычки.

— Здравствуйте, господин охотник! Что вас привело в наши края?

Проморгавшись, я увидел за прилавком вместо сгорбленной бабки, которую почему-то представлял при слове «травница», симпатичную девчонку лет семнадцати-восемнадцати, которая, улыбаясь, смотрела на меня.

— Привет, — подошёл я к прилавку. — Ты, что ли, травница?

— Я, — сверкнула глазами девчонка. — Раньше бабушка была, но её в прошлом году схоронили. Мама моя у неё не училась, зато я — с детства помогала. Вот и взялась.

— А родители-то как? Не против?

— Ворчат, конечно, да только против денег не поворчишь, — рассмеялась девчонка. — Лавка хороший доход приносит.

— Ну, дай бог тебе финансового процветания, милая травница. И чтоб налоговики сюда дорогу забыли. Это. Мне тут кой-чего надо прикупить. Знающий человек сказал, что здесь всё можно отыскать.

Я положил на прилавок клочок бумаги, на котором прыгающим почерком старика-разбойника были записаны ингридиенты для ритуала.

Девчонка пробежала список взглядом, постучала пальчиком по одному пункту.

— Корня ятрышника нет. Если подойдёте через пару дней —