Индийский лекарь - Михаил Майоров

увидел пациента с постинъекционным флебитом, которого ранее отправил на анализы крови, чтобы исключить сепсис. О, неужели у нас так быстро работает лаборатория. Ведь от силы прошло минут двадцать. Что-то здесь не так…

— Мне отказали в сдаче, — мужчина зашел в кабинет с недовольной физиономией. — Вот зачем вы меня отправили туда? На меня посмотрели там как на дурака! А на вашу подпись даже внимания не обратили.

Понятно. Не успели сделать — просто не взяли кровь.

— Они не имели права отказать в сдаче, — спокойно парировал я негатив со стороны пациента. — Что они вам сказали?

— Что анализы можно будет сдать лишь через неделю, — мужчина немного успокоился, не встретив злости с моей стороны. — Честно, я вообще ничего не понял. Не могут они в свой компьютер какие-то данные внести. И вообще пообещали на вас жалобу написать заведующему отделения, если ещё раз подобное произойдет. Что мне теперь делать?

— Вы сдадите сегодня, не переживайте, — спокойно ответил я, встав с рабочего места. — Пойдемте со мной. Я с ними побеседую лично.

Мы вышли вдвоем из кабинета, и я закрыл его на ключ.

— А вы далеко собрались, доктор? — спросила женщина в очереди. — Мы по доброте душевной мужчину пропустили, а вы теперь с ним весь день возиться будете?

— Если в этом будет необходимость, — ровным тоном ответил я.

— Это вообще какое-то безобразие, — возмутилась пациентка в очереди. — Прием по стандартам не должен превышать десяти минут!

— Если бы вашей жизни угрожала опасность, то вы согласились бы на это время? — спокойно парировал я. — Я всех приму. Уважайте других людей в очереди. И до вас она рано или поздно дойдет. Если у вас нет возможности ждать, то перезапишитесь к другому специалисту.

— Так ему всего лишь направление к хирургу надо… — пыл пациентки немного утих.

— Хирург здесь ничем не поможет. Всё. Не будем тратить время на разговоры, — махнув рукой, я направился в сторону лестницы.

Мы с пациентом поднялись на четвертый этаж. Мне ещё не доводилось бывать в процедурном кабинете больницы, посмотрим как здесь всё устроено.

— Посидите пока что здесь, — я указал пальцем на скамью для пациентов рядом с входом в отделение, где находился процедурный кабинет, а чуть дальше лаборатория. — Скоро приду.

Я вошёл внутрь. Пройдя по длинному коридору нашел процедурный кабинет и несколько раз постучался в дверь, прежде чем войти.

— Подождите, уборка кабинета, — донесся женский голос из-за двери.

Я открыл дверь и обнаружил двух медицинских сестер, устроивших чаепитие посреди кабинета.

— Я же сказала, у нас… — на повышенных интонациях хотела начать медсестра, но обнаружила, что перед ней стоит врач.

— Это, видимо, так соблюдается стерильность в процедурном кабинете? — я окинул взглядом всю абсурдность происходящего. Еда, грязные салфетки, мобильный телефон — всё лежало по соседству с медицинскими инструментами.

— Вас же просили подождать, — медсестра постарше встала с насиженного места и поставила чашку чая недалеко от свежевзятых пробирок с кровью. — Не учили, что перед тем как войти нужно дождаться разрешения?

— На каком основании вы отказали пациенту в сдачи крови сегодня? — не обращая внимания на нелепый бубнёж, спросил я. — Вы подпись cito видели?

— У нас не было возможности его записать, — попыталась вклиниться в разговор молодая медсестра. — Мест нет.

— Да и вообще на вас жалобу напишем, что вы посылаете пациентов в процедурный кабинет без записи в компьютере, — добавила медсестра, любящая хамить. — Они потом сюда приходят и начинают нам хамить. Нам доктор сказал, нам доктор сказал…

— Я вам направил пациента по cito, — продолжил я. — Если у вас нет возможности его записать, то всегда можно этот вопрос решить через заведующего отделением.

— Какое ещё сито? — спросила хамоватая медсестра. — Ваши подписи никакой роли не играют.

— Это значит, что необходимо сделать в кратчайшие сроки, — я лишний раз убедился, что им не знакома данная пометка. Даже назвали её неправильно. — Вы готовы взять на себя ответственность, если пациент умрет по вашей вине? У мужчины, которого я направил к вам подозрение на сепсис, мне нужно его исключить. Да и вообще чем вы занимаетесь здесь? Утренняя смена только началась, пациентов в очереди нет. Почему нет записи?

— Может, они забыли, что были записаны сегодня на анализы? — неуверенно попыталась соврать молодая медсестра.

— Очень сильно сомневаюсь, — строгим тоном сказал я. — Мы вообще для чего здесь собрались?

— Не понимаю к чему вы клоните, — неуверенно ответила хамка-медсестра.

— Чтобы оказывать помощь людям, а не сидеть здесь пятую точку отсиживать, и нарушать все правила стерильности в процедурном кабинете. У меня очень много вопросов ко всему происходящему. Поэтому впредь, чтобы подобного не было. Сейчас к вам зайдет мой пациент, уберите всё это безобразие с рабочего места. И возьмите у него кровь, это срочно.

Я вышел из кабинета, оставив их наедине со своими собственными мыслями. Что за цирк здесь вообще происходит⁈ Мало того, что работать некому, так ещё и свои трудовые обязанности выполнять не хотят. Я не начальник, но почему нет никаких проверок со стороны старшей медсестры? К нам приходят больные люди, которые видят весь этот абсурд своими глазами. Как не стыдно. Видимо, лишь бы отсидеть свою смену и пойти домой. Никакого чувства ответственности перед людьми.

— Можете идти в процедурный кабинет, — обратился я к пациенту, ожидающего меня на скамье. — Когда результаты будут готовы, спуститесь ко мне в кабинет.

— А меня точно примут? — с тревогой в голосе сказал мужчина. — Может, со мной зайдете? А то тяжело мне с этой рукой туда-сюда мотаться.

— Меня ждут другие пациенты, не переживайте, я обо всем договорился. На этот раз никаких проблем не должно возникнуть.

— Я очень сильно на это надеюсь, доктор, спасибо вам! — пациент направился в процедурный кабинет.

Спускаясь по лестнице я встретился с заведующим терапевтического отделения Мангалом. В этот раз он поздоровался со мной первым. После той ситуации на ночном дежурстве, у него кардинально изменилось отношение ко мне. Если раньше он считал меня обузой в своем отделении, то теперь я его взгляде не видел и намека на неприязнь.

— Доброе утро, Аджай! — поприветствовал