Настоящий Спасатель 4. Назад в СССР (СИ) - Хлебов Адам

Он то взвинчивал темп, то наоборот тормозил грамотно пользуясь паузами для отдыха.

Как минимум мастер спорта. За спиной десятки, если не сотни поединков с разными спортсменами.

Не очень понятно каким видом единоборств он занимался. Похоже на карате из которого он перешел в боевое самбо. Последнее не преподавалась открыто. Нужно было либо служить в армии, либо в органах. И то не во всех.

Скорее всего перед Серегой стоял боец второгодка, который изучал самбо в армии.

В какой-то момент соперники пошли в размен, осыпая друг друга ударами почти вслепую.

Серега показал, что он достойный соперник, не испытывающий страха и не боящийся боли.

Но ему не хватало опыта и техники.

Приняв град ударов и отвесив несколько плотных крюков, он на какой-то момент раскрылся и пропустил апперкот снизу.

Это было неожиданно для всех, потому что «ударник» сменил технику. Теперь он стал работать в боксерской манере и явно переигрывал моего друга.

Этот удар пошатнул его и он закачался. Заметив этот «ударник» пошел в новую атаку.

Серега отступал, перекрывшись руками. Он не видел летящих в него перчаток.

— Ноги, дистанция, — предупредил сержант за пару мгновений до того, как боксерская техника снова сменилась на каратисткую. Замелькали ноги.

Серега отступил и тут случилась небольшая удача, он сумел поймать ногу, и тут же сделав шаг вперед, опрокинул наступающего противника на спину и перевел поединок в партер.

Я не был уверен, что это хорошее решение. Все таки Серега боксер, и биться против самбиста на его поле плохая идея.

Но то ли воля к победе у моего друга зашкаливала, то ли то что он две недели упорно тренировал с Гладковым коронный прием в партере, но ему удалось тут же схватить запястье соперника, зафиксировать его руку, опрокинуться на спину и провести болевой прием.

Все, как на тренировке.

Соперник не ожидал такой прыти от нашего Шевченко, скривился от боли, посопротивлялся и застучал свободной ладонью по ковру.

Рефери остановил поединок.

Я посмотрел на изумленное лицо сержанта, казалось, что он был в каком-то трансе от происходящего и не верил своим глазам.

Он раскрыл рот и не знал, что сказать. Наконец прия в себя он закричал:

— Молодец, матрос Шевченко! Молодец!

Я видел, что первый поединок дался Сереге не так уж и легко, но все же чувство гордости охватило меня за бойцов из нашей части.

Трое из четверых очень достойно закончили первые поединки.

— Макс, удачи, — тяжело выговорил Шевченко, пытаясь отдышаться.

Объявили мою первую схватку. С противоположной стороны на ковер вышел плотный азиат. Скорее всего кореец, которых я определял по лицу. Не могу точно объяснить каким образом, но они действительно отличались от других и я всегда это видел.

Он был довольно жилист, мы оба вышли босиком, в спортивных трусах и куртках самбовках. Подходящей обуви мне нашлось, видимо так же как и моему сопернику.

Мы подходили к ковру с Серегой который хлопал меня по плечам, чтобы одновременно не дать остыть разогретым мышцам,снять напряжение и мышечный тонус.

С той стороны моего соперника провожали двое матросов сверхсрочников, один из которых громко, так чтобы его слова донеслись до меня проговорил:

— Ты хоть и «король» рукопашки, но прошу, не убивай парня. Будь с ним помягче. Понятно, что у вас разный класс, побереги его, не покалечь.

Мой соперник кивнул, как бы в знак согласия. Они все втроем смотрели прямо на меня. Двое сопровождающих улыбались и желали продемонстрировать свое превосходство. Справа подошел Гладков.

— Макс, ты это, знаешь что-нибудь про Цоя?

И вправду, кореец. Я не ошибся. Цой часто подпрыгивал на месте, перенося вес с одной ноги на другую и быстрыми короткими ударами молотил воздух перед собой.

— Нет, ничего не знаю, но мне по барабану.

— Это даже хорошо. Пожалуй я ничего не буду рассказывать сейчас про него. Просто скажу, что тебе лучше работать на дистанции и по-возможности не переходить в партер. Держись на ногах до последнего. Понял?

Он протянул мне капу.

— Он не любит работать в стойке?

— Он одинаково может и в стойке и в партере. Но в стойке у тебя больше шансов. Он не сможет с тобой расправиться в два счета. Просто в партере никто ним не справиться не может. Двигайся, делай вид, что атакуешь. Тяни время.

Мне не нравилось, как сержант настраивает меня на бой. Уж не ему ли проиграл в прошлом году Гладков?

Нас вызвали на ковер. Серега в последний раз с усилием хлопнул меня по плечам двумя руками. Чувствительно.

— С Богом! — тихонько напутствовал меня мой армейский друг.

— Шевченко, какого хрена? Какой Бог? Ты что у нас верующий? — возмущенно повернулся к Сереге сержант Гладков.

— Потом объясню товарищ сержант. После того, как всех побьем.

Я вышел на ковер. Мы пожали руки, рефери осмотрел нас сообщил правила, развел в стороны и махнул рукой сверху вниз между нами, положив начало нашему поединку.

Цой моментально сблизился. В первую же секунду, я пропустил. Могло показаться, что ничего особого не произошло, я устоял на ногах и стал резво отступать, но мой мир перевернулся и превратился в кошмар.

Я чуть не был сбит с ног мощным ударом левой в голову. По залу пронесся тяжелый вздох. Зрители ахнули. Кто-то обронил фразу:

— Ни хрена себе удар…

И это еще только начало боя, не прошло и десяти секунд.

В глазах туман. Я еле различал силуэты соперника и судьи. В ушах звон, рефери внимательно вглядывался мне в зрачки и видимо решив, что нокдауна не было не стал останавливать поединок.

За спиной соперника я видел, как радовались приятели Цоя пробелам в моей защите. Они вскидывали руки вверх при обоих его попаданиях.

И вдруг я услышал, как Серега кричит:

— Дистанция! Руки выше!

Я четко понимал, что мне нельзя пропускать. И нужно время, чтобы восстановиться.

Тем временем Цой пошел в следующую атаку. Видимо ему очень хотелось закончить поединок досрочно. В первые же секунды. По тому как он двигался, я понимал, что передо мной очень сильный и опытный боец.

Он мягко перемещался на носках с полусогнутыми коленями, как кошка, тратя при этом движении минимум энергии.

Его руки были довольно высоко подняты, как у бойца муай-тай, а глаза неустанно следили за мной. Только потом я узнал, что так легче защищаться от ударов ногой в голову.

А все удары в корпус блокировались защищающим путем поднятия согнутой в колене ноги.

Выбросил три высоких удара ногами. Я как во сне, каким-то чудом увернулся от первых двух отскочив назад на челноке, а на третьем поднырнул под ногу, сблизился и выскочил справа от соперника всадил ему хлесткую двойку.

Все же я пока не вернул себе силы, и мне показалось, что удары получились слабыми. Они совсем не пошатнули Цоя или он не показал вида.

Я отступил и попробовал оценить обстановку. Соображалка снова заработала. Мысли в голове опять закрутились, как ни странно Цой просто повторил первую комбинацию.

Я довольно четко увидел ноги и новую атаку соперника, наверное, это было его отработанная комбинация.

Мне удалось довольно легко уйти с линии атаки скачками в сторону, так что он потерял меня из виду. Это позволило мне слегка схитрить, двигаться у него за спиной и выиграть три секунды.

Я не уклонялся от боя и не боялся его, но мне нужно было почувствовать, ощутить, что силы вернулись.

В ушах все еще гудело и я мысленно подшутил над собой: «Давай-ка, Бодров, уважь свою часть. Ведь кто не уважает свою армию, тот кормит армию чужую»

Я снова встал в стойку, перед этим вытерев плечом пот на щеке. Вроде полегчало, я сумел выиграть немного времени.

Но теперь эти секунды пролетели, и Цой сразу взорвался плотной серией ударов в мою голову.

Я уворачивался и закрывался, еле успевал. Нельзя больше пропускать. Это уже был не бой, а избиение, игра в одни ворота.