Пылающая-весна-45-го (СИ) - Поселягин Владимир Геннадьевич

- А вы кто?

Полковник с недоумением посмотрел на меня.

- Капитан, вы не слышали, как я представился?

- Слышал. Попрошу предъявить ваши документы для опознания.

- Капитан, ты идиот, какие документы после плена?

- Ну у меня же они есть? Вот тут к руке привязаны бинтом. Как немцы на нас попёрли, озаботился. Военная удача дама ветреная, могла и изменить. Тем более у меня тут офицеры и бойцы моего полка, они могут подтвердить кто я.

А вот полковник скуксился, видать тех, кто его знал лично, тут не было, тот покачался на каблуках, и резко развернувшись, направился со свитой прочь. Тот похоже буром попёр и подмял под себя всех, а со мной такое не пройдёт, что этот «полковник», или кто он там, вполне себе понял. Лицо терять не стал давлением, могу послать и по матушке, и просто ушёл. Я же повернулся к подошедшим бойцам. Обнимать и не думал, я командир, нужно держать дистанцию.

- Доложитесь.

Старшина за обоих доложил. Ну как выжил тот, стало ясно, танк подбили, хода лишился и тот через нижний эвакуационный люк выбрался и доставлял в танк боеприпасы через этот самый люк, а то к концу подходили, ну и когда бегал в очередной раз, накрыло ротной миной, оглушило, пришёл в себя уже в плену. По писарю, то тут ясно, он в обороне левого фланга был, вторым номером противотанкового ружья встал. Как первого номера убило, сам стрелять начал. Поджёг бронетранспортёр и подавил три пулемётных расчёта, это все его успехи. Тут навалились трое немцев и скрутили. Представился кавказцем. А почему брали живым, так тот в офицерской шинели был, свою скинул, когда загорелась. По ним тогда огнемётчики работали. Только позже узнали, что он ефрейтор, а не старлей. Обоих в тыл немцы везли на машинах. Видимо в другой, раз Семёнов о них не знал. Отдать приказ, а я хотел выдать припасы, поесть, не успел, поступил общий приказ начать движение. В принципе, правильный, пока двигаются, шансов блокировать нас меньше, а так лес перекроют и всё, только пешком.

- Покинуть машину, - подумав, приказал я, и махнул рукой пассажирам из кузова, мол, занимайте кабину.

Нашёлся водила, ещё двое в кабину влезли, переполнены же машины, стоя ехали, и грузовик вскоре с пробуксовкой стронувшись, покатил дальше, и колонна, мелькнув задним тентом замыкающей машины, вскоре скрылась в лесу, только ещё слышно удаляющийся рёв моторов. Кстати, один грузовик притормозил, переполнен, но водила предложил к ним забраться, только я отрицательно покачал головой. Мои бойцы молчали, знали, мне доверять можно, и когда колонна ушла, я ответил на их молчаливый вопрос:

- Что-то чуечка голос подала. Нельзя дальше на колёсах.

Этого вполне хватило, раз чуйка, то всё серьёзно. После этого посмотрел на тринадцать пленных, двое вроде из офицеров, они остались с нами, с разных машин были, и спросил:

- Вы почему не уехали?

- Чуйка, - усмехнулся один, которого я опознал. В одном вагоне ехали.

- Ну что ж, она вас не подвела. Сейчас поедим и на дорогу, нужно транспорт добыть… Бойцы, когда обед готов будет?

В ответ раздался свист. Иллюзии не говорят, но свистеть я уже научился.

- Пять минут, - перевёл я остальным. Хоть так.

Это я на секунду иллюзию вызвал метрах в ста, и посвистел сам себе, снова убрав её. Стоит поесть и двинуть к дороге, тут до неё по прямой метров семьсот. Далее двигаем на Берлин, вот уж что от нас не ждут, так именно этого. Понятно город серьёзно готовится к боям, баррикады строят, и остальное, проверки могут быть, но мы поедем под видом военных, мои иллюзии обрядятся в немецкую военную форму. Интерес у меня был к немецкому музею бронетехники. Весь он сгорит в боях за Берлин, немцы всё использовать будут по прямому назначению, и наши бойцы их уничтожат. А у меня есть личный музей бронетехники, который я холил и лелеял, и некоторые образцы там отсутствуют, а хотелось бы иметь. Вот я и возжелал воспользоваться оказией и прибрать то, что мне нужно. Да там даже «КВ-2» есть, а у меня нет. Один был, да погиб. Сожгли в Москве из гранатомёта. Я тогда ноги потерял. Там и другая техника есть, и я бы хотел её забрать. Мне нужнее, чем немцам. У меня вон личное хранилище нейросети практически полностью свободно. Что там едва три тонны. «Полуторка» и мелочёвка. Так что я в предвкушении. Правда, у меня хвост из пленных и бойцов моего полка, но не страшно, найду укромное и безопасное место, подождут там меня, а дальше к своим уже. Вот так я велел бойцам осмотреть раненых, поделившись бинтами, многие лежали на снегу, кутаясь в шинели, или телогрейки, сам отошёл и вернулся с четырьмя парящими котелками, и вещмешком за спиной. В котелках уха наваристая, достал из хранилища, в вещмешке хлеб. Нож я выдал, один боец нарезал хлеба, по пол буханке на человека, и дальше по очереди, а на всех шесть ложек выдал, только трое свои имели, стали кушать, сев вокруг четырёх котелков. Быстро уха закончилась, но хлеба вдосталь, все поели, даже Малышев, он в сознание пришёл после перевязки.

После этого я опросил тех, кто остался, кто такие, звания и последние занимаемые должности. Трое офицеров сказалось, не двое, один скинул форму и надел солдатские. Командиром стрелковой роты был, в городских боях в окружение попал, деблокировать их не успели, боеприпасы закончились, ну и там дальше понятно. Потом из офицеров, капитан, начальник разведки артиллерийского полка, сам ходил корректировать, остальных выбило, и попался. Третий офицер меня напряг, он был из особистов. Из Особого отдела стрелковой дивизии, старлей. Хорошо не стал скрывать. Даже объяснил, как попался, выехал на передовую, забрать пленного офицера, там их и сработала разведгруппа немцев. Его уволокли и ещё начальника штаба батальона. Остальные бойцы из пехоты в основном, только один миномётчик, танкистов не было. Стоит отметить что все младшего командного состава, рядовых не было. По оружию, кроме двух «ППШ», один у Семёнова, другой у старшины, был ещё немецкий карабин у одного сержанта. Без ремня и боеприпасов. Пять патронов в карабине и всё. Вот так пообщавшись, собрались, двоих пришлось нести, носилок нет, руки на плечи закинули и четыре бойца покрепче их понесли, ноги волочились по сути, так и двинули к дороге. Благо, недалеко. Не сильно и запыхаться успели. Сам я передохнуть успел, поэтому вызвал иллюзии, те из-за деревьев вышли, бойцы вздрогнули, двое эсэсовцев мимо прошли, рядовой и офицер, оба вооружены «МП-44». Он на фронте уже встречаются, и довольно часто. Оружие понятно не настоящее, работать ножами будут, а так те прошли по небольшому заснеженному лугу, метров сто от опушки до дороги, и встали на обочине. Нужна машина, что идёт в сторону Берлина, а не от него. А то возьмём машину что от Берлина идёт, поедем обратно, а там на посту опознают. Оп-па, машина знакомая, только что проезжала, а в кабине другие, тут и до боя дойти может. Не стоит так рисковать.

Колонны были, даже два танка прошло, модернизированные «четвёрки», пока не приметил при пустой трассе одиночный грузовик, как раз с нужной стороны катил. Мы уже подмерзать начали, холодно, так что я порадовался, наконец-то что подходящее. Вроде даже особо и не гружённый. Причём, в кабине сидел один водила и был он в гражданском. Не военная машина. Впрочем, это не помешало остановить старый французский грузовик, водила сам вышел, готовя документы и путевой лист, и его взяли на нож. Мы сразу рванули к дороге. Я первым, потому как второй боец-иллюзии заглянул внутрь крытого кузова и показал мне, что там шесть половинок свежих говяжьих туш на брезенте лежали, даже промёрзнуть не успели, ещё тёплые. В хранилище уйдут, штука нужная. Первым добежал, забрался в кузов и прибрал туши, вместе с брезентом. Выбираться не стал, а помог поднять раненых в кузов, иллюзии уже в кабине устроились. Труп водилы тоже в кузов закинули, один боец сразу с того обувь снимать стал, я дал добро, у нас с ней проблемы, и вот так закрыв задний борт и поправив тент, мы и покатили прочь. Вскоре свернули на просёлочную дорогу и довольно долго ехали, две фермы пропустили, слишком близко к зоне поисков беглецов, а вот на третьей свернули к жилым постройкам. Тут меня и подождут остальные. Думаю, подходящее место. Больше чем на сутки я задерживаться не планировал, а там как выйдет. Как машина въехала во двор фермы, мои иллюзии мигом покинули кабину и разбежались. Дальность семьсот метров, так что проблем нет. Не жалел никого, они зачистили ферму и постройки. Хозяев и их работников я наглухо положил, как оказалось тут рабы использовались из наших девчат и парней. Десяток их в бараке запертыми держали. Так что мы, покинув машину, освободили их. Дальше я собрал всех перед домом, освобождённых из рабства тоже, и ставил задачу: