Полный попандос! - Алексей Стацевич

от четырех когтистых лап.

— Коленки! Стреляй ей в коленки! Или локти!

Ру вскинул увертюр.

— Так, выемку на руку… прицелиться… — приговаривал он, — и нажать на курок… на крючок, — тут же поправил он сам себя.

Бах.

Пуля просвистела мимо, не то что не попав в «коленку-локоть», но даже не задев зверя.

— Косой!

Бах.

— В коленку стреляй, мазила!

Бах.

— В коленку, а не в пузо, безрукий!

Бах.

— А-а-а, с кем я связалась! Кривоглазый!

Бах.

— Да моя покойная прабабушка лучше стреляла! На праздновании своего столетия!

Ру выдохнул — в барабане остался последний патрон. Секунды, что он потратил на стрельбу, для Мияко не прошли даром — девушка, отбиваясь от лап зверя и пытаясь изредка безуспешно контратаковать, тяжело задышала. Каждый новый взмах мечом давался ей все с большим и большим трудом. Миг, когда на очередную защиту просто не останется сил, был уже близок…

Ру видел, что наточенное лезвие увертюра не причиняет зверю вреда. Впрочем, как не причинили вреда и три пули, попавшие по очереди в тело, шею и заднюю лапу сантиметров на тридцать выше колена. Значит, оставался один вариант — пасть.

— Эй! — отбегая в сторону, прокричал он. — Уродище! Иди сюда!

Нуксина не отреагировала — чувствуя запах слабеющей добычи, зверь был слишком занят охотницей.

Отбивая очередной удар, Мияко сделала шаг назад и оступилась. Не удержав равновесия, шлепнулась на задницу.

Зверь победоносно взвыл. Облизнув длинным тонким языком бледные губы, занес для удара все четыре лапы.

У Ру потемнело в глазах от ужаса. Он практически видел, как нуксина когтями вспарывает идеальное тело его подруги и, погрузившись внутрь, наматывает кишки. Густая темно-красная кровь, больше похожая на кетчуп, непрекращающимся фонтаном брызжет во все стороны. Сердце девушки бьется в разорванной клетке… в последний раз.

Ру прыгнул. Два прыжка, и вот он возле зверя, чуть позади. Короткий размах. Удар.

Лезвие увертюра угодило в самое незащищенное место. Скользнув по ноге, рассекло мясо, раздробило кости, перерезало сухожилия.

Нуксина вновь взвыла, но на этот раз от боли. Забыв про добычу, зверь сел и резко крутанулся на своем округлом теле.

И оказался к Ру лицом к лицу.

Бледные губы нуксины приоткрылись, из пасти дыхнуло трупным запахом и прогорклой кровью. Глаза с серыми невидящими зрачками уставились на парня.

Это длилось секунду, а затем нуксина подалась вперед. Навалившись на Ру, опрокинула его навзничь. Смердящее нутро нависло прямо над лицом парня…

— А-арр! — с ненавистью в голосе прорычала Мияко, отвлекая зверя на себя и, как и Ру ранее, рубанула нуксину по ноге. В ответ зверь заревел, приподнявшись и стараясь достать девчонку руками.

Ру быстро отполз. Привстав, нацелился в открытую пасть.

Бах.

В пасть он не попал. Пуля угодила точно в левое ухо твари, повернувшейся в сторону в последний момент. Но радовался Ру недолго — зверь не умер, лишь взвыл пуще прежнего.

С перерубленными ногами мобильность нуксины заметно понизилась, а слух — пропал. Теперь зверь лишь сидел на месте и размахивал руками, пытаясь не подпустить к себе тех, кого чуть ранее считала добычей.

— Молодец, не растерялся, спас меня, — поглядывая на нуксину, Мияко подошла к Ру и поцеловала того в губы.

Парень по-идиотски заулыбался. И тут же получил хлесткую пощечину.

— За что-о? — хватаясь за щеку, возмутился он.

— А это чтобы в будущем на ветке лучше сиделось.

— Прости, — потупился он, — я виноват.

— Ладно, забей, — смилостивилась девушка и перевела взгляд на зверя: — Давай прикончим его и пойдем. Хочешь сделать это сам?

— Как? Я не подступлюсь, он вон как лапами машет.

— Подождем. А пока давай понаблюдаем.

С каждой минутой движения нуксины становились все более слабыми и дергаными, и вскоре зверь перестал двигаться, склонив голову и прикрыв глаза. Под шарообразное тело к тому времени натекла уже целая лужа крови…

— Иди.

— Не, — испугался Ру, — я передумал. Давай в следующий раз!

Мияко согласно прикрыла веки.

Зайдя зверю за спину, девушка разбежалась и ловко забралась тому на плечи. Приподняв нуксине голову, воткнула увертюр в глотку.

Тело зверя стало покрываться корой…

Глава 11

— А мы будем сегодня… — Ру смущенно потупился, — купаться?

Мияко, которая в этот момент вытаскивала на берег сеть, фыркнула:

— Ишь ты какой! Прелестей моих возжелал? Зацензурированных?

— Я? Нет!

— Прозвучало обидно, — прыснула она. — Я что, тебя не привлекаю?

— Привлекаешь! Так значит что, будем?

— Обойдешься. Я вообще не такая.

— Сама же говорила, что для вас это ничего не значит…

— Говорила. А тебе-то это зачем? Сам же сказал, что ничего не почувствовал.

— Просто… — Он встрепенулся: — Я что, был настолько плох? В этих твоих… мыслях? Сознаниях? Мечтах? Ментальности? Как это назвать?

— Ну такое себе, — скривилась девушка, — но и неудивительно, я же, по сути, лишила тебя девственности после возрождения… А где ты видел опытных девственников? Все приходит со временем. Так что…

— Что?

— Приходи со временем!

— Ну и ладно, — разобиделся парень и отвернулся.

— Тебе если заняться нечем, то вон… камни в воду покидай.

— Скучно.

— На раздевание, — хихикнула она. — Кто больше прыгающих по воде «лягушек» запустит.

Такой расклад был Ру по душе. Хоть он и понимал, что цензура все равно ничего не допустит, но… Мысли о том, что Майка под «квадратиками» обнаженная… бередили тело, душу и разные органы.

Насобирав целую пригоршню плоских и гладких камней, он принялся метать их в воду, вполголоса считая количество «лягушек». Получалось плохо — не более трех-четырех.

Мияко краем глаза наблюдала за происходящим. Не вытерпев, схватила с песка камень:

— Смотри, как надо, неуч!

Шлеп-шлеп-шлеп-шлеп-шлеп… На восемнадцатом «шлеп» камень ушел на дно.

— Я так понимаю, что раздеваться придется мне.

— Ага. Причем независимо от того, победишь ты или нет.

Видя немой вопрос в его глазах, девушка пояснила:

— В портале под деревом одежда на сменку. И мне, и тебе. Чтобы в комбинезонах не болтаться, жарко же… И еще кое-что. Тебе понравится! Раздевайся.

Девушка первой скинула комбинезон, оставшись в одних голубеньких трусиках и лифчике. Неприкрытая тряпкой часть ее груди, не спрятанная цензурой, соблазнительно забелела на солнце.

Ру тоже освободился от одежды, оставшись в плавках.

— Настало время узнать один секретик, — улыбнулась