Чекист - Павел Барчук

доме не два и не три дня. На улице, к тому же, достаточно тепло, даже жарко. Его убили буквально незадолго до нашего с Александрой Сергеевной появления. Предположительно, разница между тем, как мы приехали и гибелью Маслова, — несколько часов. То есть, теоретически, ножом Максим Сергеевич в инженера тыкать не мог. Он сам уже на тот момент умер. А сделал бы это — именно я. Но мне, лично мне, Маслов вообще сто лет был не нужен. Я о нем даже не знал. Уж тем более, не нужна его смерть.

— Ой, я Вас умоляю… — сделал шаг обратно, в сторону Комаровой, и она нервно вздрогнула, вжимаясь в спинку стула еще сильнее. — Александра Сергеевна… Эти розы говорят о чем угодно, только не о том, что убийца я. И не надо делать невинное лицо. Вы же именно к такому выводу пришли. Тут больше интересен вопрос, зачем мы встречались с Масловым. Вот данный факт, похоже, имеет место быть. В день своего приезда я встречался с вашим инженером, причём в месте, где он скрывался. Выходит, и про это место мне было известно. Что еще более удивительно. По рассказу вдовы, Лев Иванович пришел вечером, перед своим исчезновением, и заявил, что ему надо спрятаться. Дачу, по его словам, предоставил какой-то хороший знакомый, которого никто не заподозрит. И кстати, сдаётся мне, я знаю, от кого Маслов хотел уберечь чертежи… Но пока придержу эту информацию в своей голове.

— Знаете? — Комарова даже в лице изменилась. — Тогда зачем я тут, как дура, ковырялась в этих делах?

— Потому что мне было надо подтвердить свою догадку. Тем более, она появилась не так давно. Факты нужны. Что непонятного? Кроме того, видите ли, Александра Сергеевна, я знаю, предположительно, кто планировал слить секретную информацию по проекту. Однако, пока не понимаю, зачем убили Маслова. А это, представьте, тоже немаловажный момент. Теоретически, все связано. Правда? А вот практически… Очень даже может быть, что нет. Скажем так, есть ещё интерес у меня в деле. И это не считая того, что вообще — то Маслов был нашим сотрудником. Этак, если штатные кадры завода будут убивать все, кому не лень, работать-то как? Самолеты сами себя не построят.

— Вы… Вы… Невыносимы! — девушка, сначала слушавшая меня внимательно, под конец поняла, что я, в некотором роде, над ней глумлюсь.

Комарова вскочила со стула и рванула к двери. Опять, похоже, ее стеганул приступ этой неадекватности, когда она вообще не думает о последствиях. Чрезвычайно эмоциональная особа.

Однако, я, сам от себя этого не ожидая, шагнул в ту же сторону. Просто на уровне рефлексов получилось. Перегородил дорогу. А затем вообще обхватил рукой девушку за талию и подтянул ближе. В итоге она оказалась практически прижата ко мне. Дежавю. Совсем недавно уже происходило подобное. Вроде бы, в этом не было необходимости. Но захотелось опять ее… потрогать, что ли…

— Что ж Вы такая… горячая… Александра Сергеевна…

Я смотрел на Комарову пристально. Внимательным, проникающим в душу, интимным взглядом. Надеюсь, он, этот взгляд, был таким. Я старался. Мой голос опустился на пару тонов ниже и звучал возбуждающе-обволакивающим. Ну, по крайней мере, должен был так звучать. Раньше всегда срабатывало, с другими. С Комаровой, не знаю. Она не совсем привычный мне вариант. А потом моя рука с талии скользнула чуть ниже, опустившись на женские ягодицы. Выражение лица сделал такое, будто вообще ничего не происходит. Вообще. И я не при чем. Оно само получилось.

У Комаровой в этот момент был такой вид, словно она разучилась дышать. Я чувствовал сквозь одежду, как колотится ее сердце, но сама она замерла и не шевелилась. Вообще. Мы стояли максимально близко друг к другу. Однако, надо отдать должное, то же самое происходило и со мной. Я даже прихерел, если честно. Раньше не реагировал на близость женщин столь сильным волнением. Ну, может, в юности.

Причем, разум требовал отпустить девицу. Но я не мог. Реально. Просто физически не мог убрать руку. И кстати, задница у Комаровой зачётная. По крайней мере, на ощупь. Я, конечно, активным изучением не занимался. Нагло не лапал. Справедливо опасался со стороны Александры Сергеевны рукоприкладства в ответ на подобные действия. Но даже при поверхностном изучении, эмоции эта задница вызывала весьма приятные, а мысли весьма пошлые. Черт… Это все от воздержания. Точно.

Я наклонился и провел носом по ее волосам. Интересный аромат. Не пойму, что за духи…

— Как же приятно Вы пахнете, Александра Сергеевна…

Комарова толи пискнула, то ли застонала. Особо не понял, если честно. Меня начало накрывать возбуждение. Вот очень не вовремя. Да и объект совсем неподходящий. Однако, мой организм все доводы разума вертел на том самом месте, которое сейчас волновалось сильнее остальных частей тела.

— Знаете, похоже, я испытываю к Вам влечение… Неожиданно, да? Но тем не менее, оно есть. Вот думаю… Что с этим делать? — Говорил тихим, спокойным голосом. Хотя сильно хотелось перейти к более активным действиям. Что за напасть?!

Неизвестно, чем бы закончилось творившееся безобразие, но за дверью раздался четкий звук приближающихся шагов. Комарова рванула в сторону. Вот тут я уже не сопротивлялся и руку расслабил, позволяя девушке оказаться на расстоянии. Свидетели нам не нужны. Это точно.

— Здравствуйте, — дверь открылась и на пороге обозначился Игорь Леонидович Ведерников.

Неожиданно… Этот тип реально сейчас смог меня удивить. Я никак не рассчитывал на добровольное сотрудничество с его стороны. Вид Игорь Леонидович имел смущённый и немного даже виноватый.

— Мне бы поговорить с Вами. Наедине, — он многозначительно посмотрел сначала на меня, потом на Комарову.

— Решение Ваше похвальное. Проходите, садитесь, рассказывайте, — я старался выглядеть совершенно невозмутимым. Мол, сам ждал появления Ведерникова. Все нормально. Все по плану.

— Наедине, — повторил этот товарищ и снова покосился на Комарову.

— Она останется, — вот так, без пояснений, просто сказал, как отрезал. Еще этому пухлому пингвину я тут не раскланивался. Велел же говорить при Комаровой, что непонятного.

Ведерников замялся, решая для себя, что важнее, донести информацию или все же удалиться. Однако, определившись с внутренними сомнениями, он прошел в кабинет, а потом сел на диван.

Комарова, после того, как отскочила от меня в сторону, переместилась к столу и