Лестница власти 2 (СИ) - Владислав Добрый

сказала, что мне угрожает опасность. И что-то там еще. Я растерялся. Стою оглядываюсь. Понял только, что вроде как тут нас подслушать не смогут. Это я своими словами уже, — теперь мне надо держать натиск, пока враг не выдохнется. И ждать удобного момента для контратаки.

— Ага. Ладно. И что сказала? — заметно успокоилась Милена.

— Вот и я стоял, ждал, что она скажет. Пока не понял, что она с меня уже рубаху снимает.

Лиза вскочила, чуть не перевернув скамью. Вцепилась в стол, оставляя на дубовой столешнице царапины. Я подвинул ей свою кружку с квасом. Когда человек пьет или ест, он истерить не может. А Лизина истерика чревата выпуском на свободу её внутреннего зверя. И это не джунгарский хомячок.

— Если вы так реагируете, я рассказывать не буду! — сказал я и надулся.

— Не-не, ты рассказывай! — вкрадчиво сказал Илья. — Лизонька, ты чего вскочила?

— Попей кваска, успокойся, — поддержал я Илью.

Лиза посмотрела на меня сверху вниз. Глянула на Милу. Я тоже глянул на Милу. Та спокойно ковырялась вилкой в тарелке. На меня не смотрела. Лиза села. Я подождал, когда она немного отопьет. Мою кружку отодвинула, из своей пригубила. И тоже со мной глазами постаралась больше не встречаться. Я решил продолжить. Посмотрел на Илью, и стал рассказывать уже ему:

— Я, дело понятное…

— Ну, так понятное дело! — поддержал он меня…

— Начал сопротивляться! — закончил я, повысив голос.

— Зачем? — не понял Илья.

— А ты бы не стал? — я ответил вопросом на вопрос.

— Если бы госпожа Софья, с меня рубашку начала снимать? — уточнил Илья и сделал вид что глубоко задумался.

— Ей бы стоило просто попросить… — мечтательно сказал Сергей.

— И ты бы с него рубашку снял? — поднял я брови в наигранном изумлении.

Сергей тоже задумался, но ненадолго, тут же выдав:

— Снял! И с тебя. И с Милены. И не я один, а все у кого глаза есть.

— Ну, выходит, пара было много и я ослеп, — отрезал я.

— То есть, она тебя не раздела, — ровным тоном сказала Милена.

— Я сопротивлялся, поэтому она рубашку просто сорвала. На куски подрала и сорвала. Видишь, я в новой сегодня?

Я повернулся к ней, показывая. Она бросила на меня быстрый взгляд из под полуопущенных ресниц.

— И в штанах новых, — заметила она.

— Я дрался за каждую пуговицу, — почти искренне ответил я. Серьезно, мне еще назад надо было идти, по морозу. Поэтому под напором деканской страсти я постарался сохранить целыми хотя бы штаны.

— А исподнее? — таким же, как у Милены, спокойным и ровным тоном, спросила Лиза.

— До него дело не дошло…

— Фууух, — с явной досадой выдохнул Илья и отодвинулся от стола.

— А до чего тогда дело то дошло? — нахмурилась Лиза, позволив себе быстрый взгляд в мое лицо.

— Вот, тут мы возвращаемся к бабочкам, — ответил я. И закинул в себя ложку каши с грибами и начал задумчиво жевать.

— Храбр, ты бы не тянул. Тебе их лиц не видно, поэтому я тебе прямо скажу. Ты сейчас по краю ходишь, — сказал Сергей.

— Да что там, самого интересного уже не будет, — отмахнулся от него Илья и демонстративно отвернулся. Видимо, пытается разрядить обстановку.

Я проглотил кашу и сказал:

— Да нет, тут то самое интересное и начинается. Она меня толкнула в бассейн.

— Куда? — спросил Сергей.

— Лохань у неё такая, каменная, прямо в полу. Глубокая. В воде трав всяких, соли…

— Как казан? Сварить, что ли хотела?

— Нет, как бочка для купания. Короче, толкнула меня в воду, так понятно? И следом прыгнула. И начала меня в воде вертеть, со всех сторон осматривать…

— Прямо в шубе за тобой прыгнула? — невинно уточнила Лиза. Я пропустил её вопрос мимо ушей, продолжив:

— Говорит, такая “Сударь Храбр, вынуждена вас огорчить. У вас множественные наговоры”… — на самом деле Софья по другому выразилась, но честно говоря, после беглого “осмотра”, я размяк, как сухарик в горячем бульоне и потерял концентрацию. И Лиза верно подметила, Софья без шубы со мной в бассейне была. И не только без шубы. — И тут она достает здоровенную такую стеклянную банку. И потом мне эту банку на спину ставит. Я прямо чувствую, как что-то у меня под кожей шевелится. Я посмотрел, вот так.

Я демонстративно извернулся, показывая, как я смотрел. В фехтовании гибкость нужна, так что извернуться так, чтобы хоть частично увидеть как из твоей спины в банку выпадает какая-то херь, я мог.

— И тут, из меня, в банку, падает хренотень… — Я показал руками пантомиму. Кажется, похоже было на сцену рождения “Чужого”, хотя по факту, я видел просто струйки дыма, которые соткались в банке в существо. — На ухо с паучьими лапами похоже. Белое такое, волосатое… Бррр…

Илья и Сергей впечатлились и сидели с перекошенными от омерзения лицами. Я рискнул бросить быстрый взгляд по сторонам. Девушки тоже смотрели на меня, уже без враждебности. Даже с легким сочувствием. Но все еще с подозрением.

— Тут я от неё вырвался, к стене прижался и попросил вежливо, пояснить, что происходит. Софья спокойно так банку завинчивает и другую достает. И говорит мне “Заткнись дурак, у нас времени всего ничего”. Я заткнулся. И она снова начала меня разглядывать. Но в этот раз хоть объяснить соизволила…

Я промочил горло квасом. Излагал близко к правде, разве что слегка сглаживал углы. “Осмотр” был слишком близок к эротическому массажу, чтобы быть просто медицино-магической процедурой. Но я и правда заставил Софью объяснится.

— Так, сейчас я дословно её слова повторю, — сказал я и закрыл глаза. И повторил, даже копируя томные нотки и хрипотцу декантессы: — “Удивительно, но на вас подсадили уже четыре следящих наговора. Что само по себе удивительно, ведь не каждый чародей способен на такое. Далеко не каждый”, — я опустил мелкие, не относящиеся к делу подробности. Легкие касания её пальчиками по груди и то, как она почти касается моего уха губами, как заглядывает мне в глаза, близко-близко, для чего ей приходится прижиматься ко мне своим солидным бюстом. — “Вы притягиваете к себе всеобщий интерес, сударь Храбр. Кто поставил некоторые наговоры я могу определить, про других могу предположить… Но вот этот… Этот очень, очень странный”…

Я откашлялся, и пересказал своим нормальным голосом:

— Из плеча вытащила большого, стального жука. Говорит, что узнала стиль господина Махаэля. Меня в первую встречу, кстати, Канцлер за плечо обнимал, я помню. Ухо с лапками опознано как грубая поделка старца Григория. А вот из глаза вытащила самую жесть — здоровенную, сколопендру, как будто