Непробиваемый III - Евгений Пожидаев

должен ее уважать…

— А ты не уважаешь старших?

— Конечно, какая-то субординация должна быть. Не люблю моветон. Но ставить человеку в заслугу его возраст — бред. Будто бы он такой уникальный и ему большого труда стоило дожить до своих лет. Черт, да все люди стареют. Если человек — дурак, то возраст его не сделает мудрецом, — что-то меня совсем понесло, нужно сменить тему.

— Кхм… никогда об этом не думала. Но я согласна с тобой, интеллект ведь сам по себе с возрастом не приходит.

— Именно. Как было написано в одной детской сказке: «Нужно бежать со всех ног, чтобы только оставаться на месте, а чтобы куда-то попасть, надо бежать как минимум вдвое быстрее!»

— Офигенная цитата, надо будет записать. А кто ее автор?

— Алиса в стране чудес. Льюс Кэррол.

— Хм, — задумалась Соня, — у нас большая библиотека, в детстве мне читали много книг, и я сама потом читала. Но с эти писателем не знакома.

— Редкая книжка, — сказал я, ведь совсем забыл, что в этом мире ее просто могло не существовать.

Плавно наш разговор перешел в обсуждение литературы. В прошлом мире я любил читать, прямо обожал, причем очень разные книги. Мог так увлечься, что забывал поесть. Например, «Эгоистичный ген» Ричарда Докинза, как, впрочем, и все его книги произвели на меня впечатление. Мы — это просто роботы, биомашины для наших генов. Когда осознаешь это, то жизнь становится очень простой. Но читал я и классику, детективы, даже добрался до самиздата. Это был какой-то популярный сайт со значком в виде птицы, расправившей крылья.

Соня оказалась очень начитанной девушкой. Во многом наши литературные вкусы пересекались. Однако выяснилось, что из нашего прочитанного совпало лишь несколько книг, а скорее, названий. И то, уверен, что они очень отличались, как, собственно, и мой родной мир в сравнении с этим.

Пришлось закончить разговор о книгах. Представление началось…

* * *

В конце спектакля все актеры вышли на сцену, взялись за руки и начали кланяться. Зрители хлопали в такт и восторгались представлением. Затем в концертном зале включили свет, и люди направились к дверям.

— Давай подождем, не люблю толпу.

— Я тоже, — ответила Соня, она вся сияла от радости, но что-то ее явно тревожило. — Дэвис, я не хочу домой…

Намек?

— Не хочешь? Можем продолжить этот прекрасный вечер у меня дома. Там такой вид из окна… Как-никак четырнадцатый этаж.

— Вид из окна? — хихикнула Соня. — Так темно же на улице.

— Упс, точно, — я пожал плечами, — кино посмотрим, придумаем что-нибудь.

— В крайнем случае, можем устроить какой-нибудь протест.

— Хах, можем. Ты лучше скажи, что с телохранителями? Они же сразу обнаружат твою пропажу.

— Не-а, не сразу. Давай выйдем через черный ход.

— Почему бы и нет. А дальше? Они сообщат Владиславу, что ты пропала, и он весь город на уши поставит.

— Не сообщат, — хитро улыбнулась Соня, — если я пропаду, папа их в порошок сотрет. Ну… а я могу им написать эсэмэску, чтобы где-нибудь ждали. Выбора-то у них нет.

— И долго они будут ждать?

— Не знаю, — засмущалась Соня, — как получится…

— Хорошо. Тогда идем?

— Да, сейчас вон та бабулька уйдет. А то она на нас в антракте пялилась постоянно.

— Я тоже это заметил. Наверное, узнала тебя.

— Или тебя? — задумалась Соня.

— Этого нам не надо, — улыбнулся я и напрягся.

Вроде бы с бандитами и с монстрами в элитном районе не сражался. В гетто и в обычных меня точно могли видеть горожане. Но откуда там взяться этой бабке? Неважно. Допустим, она меня узнала. И что? Пусть порадуется на старости лет, что была со мной на одном представлении, хах.

Вскоре мы остались в концертном зале практически одни. Подошли к запасному выходу, и я дернул ручку — закрыто.

— Телохранители уже зашли?

— Наверно, уже ждут возле тех дверей, — фыркнула Соня и показала рукой.

— Понял.

Пробудил пассивную ману в организме и направил ее в руку и в корпус. Схватился за ручку. Один быстрый рывок — что-то хрустнуло, и она открылась.

— Вот, видишь. Со мной для тебя открыты все двери.

— Даже не сомневалась. Хи-хи, пошли уже скорее.

Мы прошли по коридору, где обычные посетители театра не бывают. Пару раз чуть не нарвались на работников театра, но я заранее засекал их обостренной чувствительностью, а потому мы успевали спрятаться. Конечно, мы ничем не рисковали, максимум — на нас могли накричать.

Для меня в этом не было ничего такого. Однако по реакции Сони чувствовал, что для нее это целое приключение. Каждый раз, когда мимо нас проходил человек, ее пульс учащался, адреналин попадал в кровь. Когда уходил, ничего не заметив, она облегченно выдыхала и радовалась.

Вскоре мы вышли из здания театра. Пришлось сломать еще пару дверных ручек и замков. Искусство я люблю, уважаю тех, кто им занимается, тех, кто его продвигает. Поэтому совсем не в моем стиле усложнять жизнь работников театра. Сниму как-нибудь со своего счета тысяч пятьдесят и отправлю Маркуса пожертвовать их в театр.

— Пешком дойдем до твоего дома?

— Нет. Слишком далеко, ты замерзнешь, да и в туфлях много не пройдешь.

— Вызовем такси?

— Есть идея получше.

Соня уже скрестила руки, чтобы согреться. Потому снял с себя пиджак и накинул на нее.

— Спасибо, — мило сказала она и посмотрела на мою рубашку, — сам подбирал?

— Нравится?

Она хихикнула.

— Ну… она неплохая, просто такие носят только старики.

— Хех, я тебя за язык не тянул, — улыбнулся я, — как-нибудь заглянем в магазин и купим модную.

— Угу, — кивнула она, — я замерзла…

— Жди здесь, я быстро.

— Оставишь меня одну?

— Ты же не хочешь попасться на глаза телохранителям?

— Нет.

— Жди, я быстро.

Практически бегом направился к парковке театра. Набрал телефон Боба и спросил, может ли он дать мне свою тачку до завтра. Не просто так, разумеется, а за чаевые. Встретился с ним на парковке. Он не стал задавать лишних вопросов. То есть, совсем. Отдал ключи и пожелал хорошо провести время. Я достал бумажник и дал ему большие чаевые. Довольный, он попрощался и пошел по своим делам.

Сел в тачку, вставил ключ. Повернул его и мотор… нет, не зарычал. Не настолько крутая у Боба тачка. Новая, неплохая, но далеко не предел моих желаний. Но ничего, на сегодня хватит, а в будущем получу права и куплю себе что-нибудь получше.

Выехал с парковки и поехал в закуток за театром. Навыки вождения не пропали, что удивительно. Увидел Соню и поехал к ней. Она сначала хотела убежать, а потом увидела меня за рулем и нахмурилась.

Открыл для нее дверь, и она села на переднее пассажирское сиденье.

— Чего не предупредил?

— Сюрприз. Ты же маг, Соня. Неужели боишься бандитов?

— Не бандитов, а Скаевых. Сам понимаешь… я же главный маг рода.

— Понимаю, но со мной ты в полной безопасности, — ответил я, развернулся, и мы поехали ко мне домой.

Подъезжая к высотке, я вспомнил, что в моей холостяцкой берлоге практически нет еды. По крайней мере, такой, которой было бы не стыдно угостить Соню.

Поставил машину на парковку, сказал Соне подождать пару минут. Сам вышел и набрал Маркуса.

— Маркус, выручай.

— Что-то срочное⁈

— Да. Мне нужны роллы, суши, свечи, какое-нибудь дорогое шампанское.

— Дэвис, зачем вы так пугаете? — проворчал он. — Все сделаю. К вам в квартиру привезти?

— Да. А чем ты сейчас занят?

— Работаем с Василием над проектом. Очень толковый ресторатор, думаю, все получится.

— Хорошо. Постарайся побыстрее.

— Уже выезжаю, — ответил Маркус. — Василий, простите, вынужден вас покинуть… — телефонные гудки.

Открыл пассажирскую дверь и подал Соне руку. Через минуту мы уже входили в квартиру. Дома я бывал редко, а если и бывал, то никогда не забывал про уборку. Вижу грязь — и все, меня уже не остановить. Я в этом плане перфекционист.

— Дэвис, а что это у тебя за шедевр искусства?

Вошел в гостиную. Соня стояла посреди комнаты и удивленно рассматривала картину на стене. Хах! Ту самую, которую мне подарили сыновья Юрия.

— Очень умелая игра со светом, мазки… один лучше другого, — засмеялся я.

— Дэвис, — не унималась Соня, — ну объясни.

— Этот рисунок мне подарили сыновья Юрия. На нем я спасаю их отца от черного демона.

— От зеленого яда?

— Да. Решил, что будет забавно вставить рисунок в рамку и повесить на стену.

— Рисуют мальчишки не очень, зато сколько в этом смысла. В самой кхм… «картине», — она изобразила пальцами кавычки, — в том, что ты решил повесить ее на стену.

— Рад, что ты оценила.

— А что ты чувствуешь, когда спасаешь кого-то от смерти?

— О, со Смертью у меня особенные отношения. А что я чувствую?