Камера! Мотор! Магия - Катерина Кравцова

твоей точки — притягивать тех, кто в нужный момент может прийти к тебе на помощь, если само строение не в силах помочь. Береги эту связь, Алиона.

— Почему ты так странно меня зовешь? Я Алена, а ты как-то необычно произносишь мое имя.

Джемс улыбнулся.

— В юности мне снилась девушка. Лица ее я различить не мог, как ни старался, а вот имя запомнил — ее звал кто-то издалека, и она уходила от меня. Ни разу не осталась, хотя я очень просил. Может, мне снилась ты?

— Хм. Это вряд ли, — почему-то рассказ о сновидениях его светлости меня не порадовал, а насторожил.

Мало мне без того неуклонно обступающих меня странностей, так еще и герцогские сны в придачу, извольте радоваться. Тут бы проект завершить, с консультантом не рассориться, денег подзаработать — и ладушки. От печальных размышлений меня отвлек шорох веток: кто-то упорно пробирался к особняку.

— Чего это вы тут делаете? — послышался из-за кустов веселый голос моего режиссера. — Кино-то уже кончилось!

— Кино еще и не начиналось, — в тон ему ответила я.

Герцог слушал наш диалог без особого интереса: еще бы, откуда ему знать культовые фразы из старых советских фильмов!

— Вообще-то, я серьезно, — уточнил Толик, подходя к нам. — Кто это с тобой, Аленушка?

Я оглядела стоящего рядом со мной абсолютно несовременного вида мужчину, зависла на несколько секунд, а потом решительно объявила:

— Это экстрасенс.

— Думаешь, в нашей компании не хватает экстрасенса? — захохотал Толик.

— В нашей компании очень не хватает психиатра. Но пока пусть будет хотя бы экстрасенс.

Мысленно я перекрестилась: Джемс не пытался обсуждать озвученный мной статус, просто стоял и слушал.

— Я пригласила его проверить энергетику особняка и почистить ее, если накопились темные энергии.

— Вот оно что, — задумчиво проговорил Толик. — И как она, энергетика? И сколько мы вам должны за работу, уважаемый экстрасенс?

— О нет, — герцог величаво взмахнул рукой. — Я не возьму с вас платы. Мне было полезно… попрактиковаться.

— Прекрасно, — возрадовался режиссер. — В таком случае позвольте вас поблагодарить, и… скоро здесь начнутся съемки очередного эпизода, а посторонним на площадке находиться запрещено.

Тут Джемс замялся, а потом попросил:

— Позвольте мне все же взглянуть на ваше представление. Уж очень любопытно, как все это у вас устроено.

— Толь, пусть он останется, а? — поддержала и я. — Он будет вести себя очень тихо. Под мою ответственность. Пожалуйста!

— Ну ладно, — смилостивился Малкин. — Может, даже задействуем его в эпизоде. Пусть остается.

Глава 12. Что карты скажут

Мы еще успели выпить кофе и обсудить перспективы развития кинопрома (герцог при этом держался так, будто понимает в этом деле еще лучше Толика), и только тогда к особняку начала собираться съемочная группа.

— Лентяи! — возопил Малкин, бросаясь навстречу машинам. — Бездельники и тунеядцы! Половина одиннадцатого, а вы только изволили явиться! На сколько смена назначена?! На сколько, я вас спрашиваю, назначена смена???

Подчиненные, понявши, что шеф в ярости, ползли по местам тихо и быстро, как пионеры на игре «Зарница». Не прошло и получаса, как свет и камера были установлены, актеры загримированы, оставалось определиться с эпизодом. И тут выяснилось, что Толик приготовил нам сюрприз. По сравнению с ним даже моя выходка с «экстрасенсом» смотрелась как-то бледновато. В сценарии имелся эпизод нашего с Шурой похода к гадалке, и вот его-то Малкин решил воплотить во всей красе, с привлечением сторонних специалистов. Загадочно ухмыляясь, он велел нам идти в дом и не выходить примерно час.

— Репетируйте пока, смотрите у меня, чтобы реплики от зубов отскакивали, — наставлял он нас обоих, но смотрел при этом почему-то на Шуру. — И чтобы без этих ваших… лишних узоров в рисунке роли.

Герцог объявил, что идет спать, раз пока в нем нет нужды, ухватил под толстое пузо крутившегося поблизости Велизария и удалился восвояси. А мы с Шуркой уселись на кухне и начали проходить эпизод. Ведерников тут же попытался убедить меня в том, что гадалки — сплошь аферистки и обманщицы, а стало быть, дознаться от них ответов на важные вопросы решительно невозможно.

— Какой смысл узнавать у них о нашей судьбе, если они и о своей собственной ничего не знают? — вопрошал мой напарник, вышагивая по кухне из угла в угол.

— Ворожея не должна гадать себе самой — судьбу прогадает, — вспомнила я старинное поверье.

— Вот, — Шуркин палец едва не уперся мне в лоб. — Сплошные отговорки. Ну ладно, пришли мы к гадалке, узнать, как нам одолеть злодейских пришельцев из сопредельного мира. Что она нам скажет?

— У Тольки здесь написано, что она наворожит нам с тобой бурное, полное приключений будущее. Дальнюю дорогу, битвы со злом…

— … и бубновый интерес, — с кислой миной закончил Ведерников. — Или пиковый что ли? Скажи, а мы не можем в ходе эпизода ее как-то… испытать?

— Кого?

— Да ворожейку вашу! Пусть, так сказать, подтвердит квалификацию.

— Не надо ничего подтверждать, — разозлилась я. — Что ты все время усложняешь процесс? У нас сериал, а не реальная жизнь. Мы спросим ее, она нам ответит, вот и все. Ты должен держаться строго, так что твои сомнения как раз кстати. Сделаешь козью морду и будешь задавать неудобные вопросы.

Понятное дело, из всей моей тирады Шура услышал только то, что касалось его многоценной персоны.

— Что значит «козью морду»?? Ты что, дорогая, действительно считаешь, что я… что у меня…??!

— Тихо-тихо! — я замахала руками и быстренько скроила сочувственное лицо. — Шура, мы все знаем, что ты прекрасен! Просто у актеров бывают трудные эпизоды, когда надо изобразить лицом что-то… несвойственное тебе изначально. Я хотела сказать, что ты должен иметь вид суровый и неподкупный. Чтобы, посмотрев на тебя, гадалка отбросила всякую мысль о том, чтобы соврать или как-то нас… объегорить.

Под мою успокоительную трескотню партнер ощутимо расслабился. И как раз вовремя, потому что с улицы уже слышались крики Малкина о «черт его знает, где» пропавших актерах. Не дожидаясь, пока мэтра накроет очередной приступ гнева, мы спешно выкатились наружу.

И застыли на месте. Сюрприз удался, чего уж там. Среди кустов мастера-затейники из оформительской бригады сплели из лозы не то беседку, не то вертикально расположенное гнездо, в центре которого расположилась живописная особа. Глядя на нее, я машинально замурлыкала себе под нос:

— Ежедневно меняется мода,

Но покуда стоит белый свет,

У цыганки со старой колодой

Хоть один да найдется клиент.

— Что? — обернулся ко мне Толик, судя по его виду, чрезвычайно гордый найденным дизайнерским решением. — Как тебе? Впечатляет?

— Зашибись, — признала я. — А ей там