Хозяин вернулся (СИ) - Максимушкин Андрей Владимирович

Вообще, космическая программа на ближайшее время сокращается. Поддерживаются имеющиеся базы и станции. Продолжается работа на Луне. Ведутся испытания новых термоядерных реакторов для космических кораблей и планетарных станций. Большое внимание уделяется группировке на орбите Земли. А вот новые исследовательские программы пока под большим вопросом.

— Как они это сделали? — Максим тряхнул головой. После такого сильно хотелось курить. Впрочем, сигареты в селе Забронное продавались весьма недурственные. Максим давно уже не пробовал такой табак. Да и цена в пересчете на федеральные рубли божеская. Примерно 100–150 рублей за пачку. Или 15–25 копеек на имперские деньги.

— Как видишь, пока мы пуляли на орбиту керосиновые бочки, они занялись переделкой Венеры под свои запросы. Пойдем покурим? — Андрей Каммерер курил мало, больше за компанию.

— Пошли. Дамы, мы вас оставим.

— С чего бы это? — округлила глаза Инга. — Марина, нас бросают.

— Мы постоим. Подышим, — велика сила женской солидарности. Супруга Максима решила не отделяться от коллектива.

Глава 11

28 апреля 2024.

Утро воскресного дня. Многие министры и начальники управлений планируют для себя укороченный рабочий день. Служба службой, но иногда надо и о семье подумать.

Совещание в сокращенном составе. Председатель Совмина созвал только имевших отношение к переговорам с китайцами. Увы, Николай и рад был бы избежать, но его пригласили персонально. Видимо один известный родственник посоветовал.

— Давайте, Константин Ермолаевич, кратко, — император хлопнул по столу.

— Кратко не получится.

— А вы попробуйте.

Председатель Совмина потер виски собираясь с мыслями.

— Переговоры прошли тяжело. С азиатами сложно разговаривать. У них своя манера, особенности культуры. Если в двух словах, у китайской империи беда. В своем мире они совершили удивительный скачок выше головы, всего за полвека поднялись от архаики времен императрицы Цыси до индустриальной державы мира. Они были первой экономикой, имели самые большие объемы производства, быстро подтягивали науку и технологии, строили морской флот.

А в ночь катаклизма мы подмяли всю их сырьевую базу. Северная Маньчжурия, Восточный Туркестан, Южная Монголия, понимаете, господа. К этому как оказалось Федерация и туркестанские ханства поставляли им газ по трубам. Сейчас все это богатство как ножом отрезало. Вице-президент Хань сказал, что у них потеряна половина потребления нефти. Врет, — покачал головой Беспятов. — Господин Кригер-Войновский насчитал потерю чуть ли не в две трети по нефти и газу. Сегодня у китайцев жестокий кризис. Резервы сгорают, промышленность в режиме экономии. Экспортные контракты срываются.

— Нам есть смысл их поддержать?

— Интересный вопрос. Вроде бы за счет Китая можно быстро перекрыть часть дефицита по импорту. Опять же, государь прямо настоял, завязывать торговлю и дипломатию со всеми соседями.

— Мои слова, — кивнул император. — Константин Ермолаевич, так в чем главная беда на твоих переговорах? На что мы можем быстро заключить сделки?

— Они хотят сырье. Как понимаю, часть добычи из Маньчжурии мы можем направить в Китай. Нефтяной район прямо на границе, с него почти вся наша Сибирь питается, но что-то нефтяники направляли в Японскую Маньчжурию. С месторождениями Джунгарского ханства и Уйгурского каганата все интереснее. Нефть и газ всегда шли в наш Туркестан. На импорт ничего не отправлялось. С нашей стороны границы никакой инфраструктуры нет.

— Четыре года как подавили революцию и бунты исламистов у уйгуров, там разве что восстановили? — скептическим тоном поинтересовался Шестаков.

— Работает все. Правительственные войска и наши части сразу прикрыли добывающие и промышленные анклавы, — министр промышленности бросил на оппонента холодный взгляд. — Вопрос не в этом. Объемов хватает только на наш рынок. Что там с резервами, надо уточнять.

— Китайцы хотят покупать нефть. Хорошо. Что нам мешает продавать? — Владимир вернул разговор к основному вопросу.

— Китайцы, — короткий ответ всех удивил.

— Они сами немного не понимают реалии, не видят, с кем имеют дело. Они хотят покупать все по нашим внутренним ценам. Мне раза три с умным знающим видом напомнили о каких-то сказочных месторождениях в Западной Сибири.

— Есть такие. Очень богатые запасы нефти и газа. Но очень сложные условия. Мы только в последние годы начали тихонько осваивать район в низовьях Иртыша. До того, как цены на нефть не выросли, никто и не желал вкладываться в болотный край. Газодобычу на Ямале развернули с опорой на морские перевозки и сжижение танкерного газа, это проще оказалось, чем трубы и дороги через тайгу тащить.

— Добавлю, китайцев очень интересует Южная Монголия. Аймак Уланчаб, — последнее название министр прочитал в планшете. — Очень хотят вложиться в горную добычу. Аж глаза горят.

— Что у нас там?

— Рудник. Подразделение «Кузнецкого металлургического общества» выковыривает редкие земли.

— Интересное дело. Что вы им ответили? — вопрос для участников совещания. Сам император успел ознакомиться с докладом Беспятова.

— Обычные условия, ваше величество. Только долевое участие. В России не выше трети капитала компании. Во внешнем поясе четверть и обязательно с казенным участием. Как понимаю, владельцы рудников на такое не пойдут. Но это право компании, мы не можем и не хотим настаивать.

— Хорошо.

— Я согласовал заключение договора о торговле. Наш экспорт на обычных условиях. Пошлина десять процентов. Все сделки через российские биржи. Объемы от десяти миллионов рублей проходят через профильное министерство. Китайцы должны проработать схему обеспечения сделок, залоги через наши банки. Ждем от них предложения по встречным поставкам.

— Они согласились? — Удивился министр МИДа. — Вы им ничего не дали. А наши промышленники точно цену поставят по верхней ставке.

— На рамочную сделку они пошли, но надеются продавить свои условия на рынке, — слова председателя Совмина вызвали смешки в зале. — В любом случае купят. Поартачатся, но заплатят сколько запросим. Я же говорил, у китайцев очень тяжелая ситуация. Готовы, сами за свой счет трубопроводы из Маньчжурии строить.

— Не такие уж и большие затраты. На их стороне границы все уже есть. У нас компрессоры, оборудование стоит. Продавали же раньше японцам. Если договорятся, все быстро сделают.

— Китайцы уже подозревают, что наш трубопроводный газ выйдет не сильно дешевлее сжиженного.

— Как хотят. Можем и через Владивосток и Находку в Японию перегнать. Островитяне заплатят.

— У нас целых две Кореи под боком, — напомнил Виктор Кривошеев.

— Еще лучше, — император отстранился от стола и постучал пальцами по подлокотнику кресла. — Я консультировался с Кенигсбергом. Константин Ермолаевич, вам напоминание. Президент Федерации подсветил некоторые интересные моменты. Так большая часть китайских ядерных арсеналов и дальние ракеты находились близ северных границ. Мы их благополучно раздавили.

— Ядерное оружие у китайцев? — остолбенел министр промышленности. — Бедлам настоящий.

— Пора бы привыкнуть. Вокруг нас удивительный симбиоз бедлама и борделя с зоопарком. Вы правильно напомнили о Стокгольмском договоре. Я тоже считаю, что ядерного оружия в руках всяких проходимцев быть недолжно. К сожалению, восстановить статус-кво быстро не получится.

Николай хорошо помнил пункты Стокгольмского договора, понимал, о чем говорит Владимир.

«Право на изготовление и хранение оружия на принципах ядерных реакций сохраняется только за высокими договаривающимися сторонами. Если какое-либо государство, либо частное лицо вознамерится получить ядерное оружие, высокие договаривающиеся стороны обязаны забыть о всех разногласиях между собой, объединить силы и скорейшим путем, любыми средствами добиться полной ликвидации ядерных арсеналов и средств изготовления оружия на принципах ядерных реакций в любой стране, на любой территории вознамерившейся или намеревающейся нарушить принцип данного соглашения».