Егерь. Вызов - Николай Скиба

была священным долгом, который я только что подтвердил.

Мои последние слова прозвучали так тихо, что их едва можно было расслышать. Но в них было что-то такое, что заставило Кирилла нахмуриться. Возможно, он увидел в моих глазах то, что видели медведи и волки в тайге перед тем, как я нажимал на спусковой крючок. Возможно, почувствовал запах смерти, который всегда витал вокруг настоящих охотников.

— Ты угрожаешь старосте? — выдавил он хрипло.

— Я даю честное слово, — ответил спокойно. — Если завтра утром к маме хоть пальцем прикоснётся твой сборщик налогов, вам придётся меня убить.

Тяжёлая и зловещая тишина повисла во дворе, даже птицы перестали петь, словно чувствуя напряжение в воздухе.

Кирилл смотрел на меня ещё несколько секунд, словно пытаясь понять, блефую я или говорю серьёзно. Потом его лицо исказилось злобной усмешкой, и он издал длинный свист. Пронзительный звук разрезал вечерний воздух.

Я мгновенно напрягся, инстинкты кричали об опасности. Это был подготовленный сигнал.

— Молодец, парень, — усмехнулся Кирилл. — Сам себе могилу выкопал.

Через несколько секунд из-за угла дома показались тёмные силуэты. Сборщик налогов, рядом с ним — Василий с луком в руках, и замыкал процессию сам Ефим, опирающийся на свою трость.

Они двигались неспешно, с видом людей, которые знают, что добыча никуда не денется. На лице сборщика читалась привычная деловитость — для него это была обычная работа.

— Актриса, Красавчик, — мысленно позвал я питомцев. — Ко мне. Сейчас.

Рысь бесшумно выскользнула из дома, её серебристая шерсть сливалась с сумеречными тенями. Красавчик выпрыгнул следом и тут же вскарабкался мне на плечо, его маленькие когти впились в ткань куртки. Ольга появилась на пороге.

Ефим остановился в нескольких шагах от меня, его улыбка была знакомой — приторная и мерзкая.

— Ну вот, Максим, дорогой, — протянул он мягко. — Твоя упрямость дорого обойдётся семье.

Сборщик налогов развернул свиток и начал зачитывать официальным тоном:

— По предписанию службы его королевского величества, гражданка Ольга обязана была погасить задолженность в размере одного золотого до заката солнца сего дня. Поскольку срок уплаты истёк…

— Стойте, — прервал я его. — Какой ещё срок истёк? До завтрашнего утра время!

Сборщик равнодушно посмотрел на меня.

— Долги, выставленные в течение недели, считаются просроченными с момента истечения седьмого дня, независимо от времени суток. Поскольку документы были составлены неделю назад, срок уплаты истёк.

Я перевёл взгляд на Ефима. Его улыбка стала ещё шире.

— Понимаешь, мальчик, — сказал он с притворным сочувствием, — когда ты так резко отказался быть… Разумным. Нельзя же позволять отшельнику появляться в деревне. Нарушать приказы совета.

— Поэтому, — продолжил сборщик, — Ольга подлежит немедленному аресту для отработки долга на каторжных работах сроком на…

— Попробуйте только, — выдавил я сквозь зубы.

— Не делай глупостей, парень, — сказал сборщик спокойно. — Сопротивление представителю барона.

В потоковом ядре Афина металась как в клетке, готовая материализоваться по первому зову. Режиссёр был напряжён до предела, его ярость смешивалась с моей.

— Значит, так… — прошептал я. — Сроки меняешь по ходу дела, лишь бы что? Выкупить рысь? Похоже она не так проста, да?

— Мальчик, — елейно произнёс староста, — ты сам довёл ситуацию до крайности. Мог продать рысь за разумную цену, но упёрся, как баран. Теперь пожинай плоды упрямства.

Ефим постучал тростью по земле.

— Заберите женщину. Аккуратно, но без церемоний.

Кирилл кивнул и направился к дому. Ольга стояла в дверном проёме, выпрямив плечи, с поднятой головой. На её лице не было страха — только холодная решимость.

— Не смей к ней прикасаться, — рыкнул я, делая шаг вперёд.

Василий мгновенно поднял лук, наводя стрелу мне в грудь.

— Стой! — резко скомандовал он. — Ещё шаг — стреляю!

Актриса заурчала низко и угрожающе, её серебристая шерсть встала дыбом. Красавчик напрягся на моём плече, готовый к прыжку.

— Максим, — тихо сказала мать, — не надо. Не губи себя.

Я мысленно потянулся к потоковому ядру, чувствуя, как откликаются Афина и Режиссёр. Кошка уже рвалась в бой — её ярость била через связь горячими волнами. Режиссёр оставался спокойнее, но я ощущал его готовность к мгновенному призыву.

— Девочка, бери того, что справа, — передал я мысленно. — Режиссёр — левого. У них есть духовные звери, будьте готовы к драке. Актриса, ты защити мать.

Афина подтвердила команду коротким импульсом согласия. Режиссёр прислал образ атаки — молниеносный прыжок с использованием воздушных потоков.

Едва я собрался выпускать стаю, как Кирилл вдруг замер. Его голова повернулась в сторону леса.

— Эй, — тихо сказал он Ефиму, — ты слышишь?

Все замерли. В наступающей темноте до нас доносились далёкие звуки — едва различимый стук копыт, звон упряжи, приглушённые голоса.

Ефим нахмурился, вглядываясь в сумерки.

— Откуда едут? — пробормотал он.

Звуки приближались. Стук копыт становился отчётливее, и теперь можно было различить, что всадников минимум трое. Они двигались уверенно, без попыток скрыться.

— Может, свернут? — негромко спросил Василий, но лук не опускал.

Сборщик налогов обернулся к старосте:

— Ефим?

Лицо старосты помрачнело. Это явно не входило в его планы.

— Может мимо, — буркнул он. — Мало ли.

Звук копыт усилился. Всадники явно направлялись именно к нашему дому.

— Проклятье, — выругался Кирилл. — Что теперь делать?

— Ничего не меняется, — отрезал Ефим, но голос его звучал менее уверенно. — Выполняй, что до́лжно.

Василий покрепче сжал лук. Кирилл сделал шаг к матери. Я уже почти выпустил Афину.

Стук копыт раздавался всё громче. Приближающиеся всадники не сворачивали. Они определённо ехали к нам.

И тут из темноты показалось три внушительных силуэта на крупных лошадях.

— И что это тут происходит? — раздался мощный, уверенный и… знакомый голос.

Ефим побледнел. Василий растерянно оглянулся. Кирилл застыл как статуя.

Глава 6

Первым я узнал Всеволода — широкоплечего телохранителя. Рядом с ним восседал тот самый худощавый представитель барона, с которым я утром встречался в беседке Ефима.

— И что это тут происходит? — раздался мощный голос Мастера.

Воздух перед ним замерцал, и моё сердце екнуло. Из его груди вырвался сгусток тёмной энергии, который стремительной молнией пронёсся через двор.

Энергетическая волна врезалась в землю прямо между Кириллом и домом, где стояла мать. Взрыв тени, и из этого мрака материализовался огромный волк.

Чёрный,