Книга пяти колец. Том 9 - Константин Александрович Зайцев

Будь я шугендзей на ранге архата, я мог бы попробовать его подчинить, но в моем случае есть лишь два варианта. Первый — просто пройти, и будь что будет. Но я выбрал второй вариант.

Императорская библиотека хранила много знаний, и именно там я узнал, что эти зеркала не просто отражали свет. Они отражали намерения.

Я сжал кулаки. Отражение застыло, будто оценивая меня. Триграммы по краям зашевелились, едва уловимо изменив расположение.

— Покажи мне истину, — громко произнес я, подкрепляя свой приказ несколькими жестами из древних книг.

И зеркало ответило.

Мое отражение потемнело, стало водянистым. И вдруг — я увидел другого. Себя, но с глазами, полными черной воды. С губами, растянутыми в улыбке, которой я никогда не улыбался.

Оно шевельнулось. А я отпрянул назад, ведь в этом отражении был ответ на то, что творится в этом призрачном городе. Он был полон тех, кто отдал внутреннюю страсть и теперь жил лишь воспоминаниями. А значит, они захотят сделать меня таким же.

Я улыбнулся своей любимой жуткой улыбкой, от которой стыла кровь в жилах моих противников.

— Хотите мои страсти? Так возьмите. Но тогда не осуждайте меня за жестокость!

Стоило мне подойти к внутренним воротам, как тут же распахнулась небольшая дверь, и меня встретил десяток стражников в стандартной легионерской броне. Единственным отличием была полная личина, скрывающая их лица и оставляющая лишь узкие прорези глазниц. Внутри меня зрела уверенность, что под этими шлемами не было лиц — лишь вода.

Когда весь десяток начал двигаться, окружая меня, я понял, что мое чутье меня не подвело. Люди не могут так скользить, словно их ноги не касаются поверхности. Меня встречали духи воды.

— Имя? — спросил один из них с нашивками десятника. Его приглушенный голос окончательно убедил меня, что это не люди.

— Ву Ян, чемпион великого клана Воронов. — Я не видел смысла скрываться после того, как зеркало Багуа увидело мою суть.

— Цель прибытия? — все так же бездушно продолжил говорить старший из стражников. Вопрос был одновременно и очень простым, и очень сложным. С точки зрения всех канонов было бы правильно сказать, что я иду в храм Справедливого Судьи, но что-то внутри меня считало, что это неверный ответ. И я последовал этому незримому совету.

— Поиск себя. — Уверенно ответил я, сжимая найденный на берегу шест.

Стоило мне ответить, как звуки словно исчезли, поглощенные чем-то еще. Мгновение шло за мгновением, но наконец мне ответили:

— Следующий за потоком, тебя уже ждут. — О чем он говорит? Это существо только что назвало меня паломником потока — очень своеобразной секты монахов-воинов, что идут путем, понятным лишь им. Посмотрев на себя, я понял, что лохмотья, в которые превратилась моя одежда, исчезли, и теперь я был одет в нечто напоминающее японское кимоно.

— Хозяин глубин ждет тебя в пагоде Безмолвного штиля, чтобы отдать тебе то, что ты когда-то потерял. Тебе нужно лишь дойти до нее.

Повинуясь его жесту, открылись внутренние двери города, и передо мной открылся величественный Город-на-Воде. Даже зная, что это смертельно опасная ловушка, я не мог не застыть на мгновение в немом восхищении перед этим величественным обманом.

Город раскинулся передо мной, будто драгоценный веер, раскрытый на поверхности черного зеркала. Пагоды с изогнутыми крышами, словно когти дракона, впивались в низкое небо. Мосты из лакированного дерева перекинулись через величественные каналы, где плыли бумажные фонарики — сотни, тысячи огоньков, мерцающих синим, кроваво-красным, ядовито-зеленым. А вокруг всего этого росли прекрасные улицы.

Я шагнул в ворота, и словно кто-то снял с моих ушей беруши. Все вокруг заполнилось гомоном множества людей, живущих самой обычной жизнью.

Мраморные плиты под ногами звучали как-то странно. Создавалось ощущение, что я иду по плотной коже какого-то исполинского существа. В воздухе стояла какофония ароматов, будто я находился в центре торговых рядов: жареные каштаны, сандал, жасмин, морская соль, какие-то экзотические специи. Но стоило мне принюхаться, как иллюзия исчезла, и я ощущал лишь запах гниющих водорослей.

Я шел вперед, а рядом кипела обычная уличная жизнь. Торговцы за прилавками с фруктами зазывали покупателей. Строгие слуги покупали для своих господ самые лучшие продукты. Дети бежали с бумажными змеями. Все как в обычном городе Нефритовой империи, вот только меня этим не обмануть.

Тот, кто умеет не только смотреть, но и видеть, мог разглядеть истинное лицо этого города. Вычурные халаты оказывались мокрыми тряпками, надетыми на вчерашних утопленников. Лица торговцев шли трещинами, как старые фрески — они всего лишь чьи-то воспоминания. Но хуже всего были их глаза: там, где должны быть зрачки — только гладкая, блестящая поверхность, как у речных камней.

Я повернулся к торговцу, продающему перченые кусочки мяса, зажаренные на палочке.

— Сколько? — спросил я, расфокусировав внимание.

Он медленно поднял голову. Его рот растянулся в улыбке — слишком широкой, с слишком большим количеством зубов, так похожих на акульи.

— Для следующего за потоком — даром, — ответил он голосом, в котором булькала вода.

А в следующий миг бумажный фонарь над его головой вдруг погас. Тень за его спиной шевельнулась — не так, как должна была. Я отступил на шаг и улыбнулся. Теперь мне не придется искать стражей — они найдут меня сами.

В этот момент город вздохнул. Фрески на стенах ожили — воины на них повернули головы в мою сторону. Фонарики на воде разом потухли. Где-то впереди, в темноте, что-то тяжелое упало в воду.

Когда ты знаешь, что идешь в ловушку, ты не добыча. Ты охотник. Этот город — не просто иллюзия жизни. Он — воплощение голода. И теперь он учуял мою плоть, мою кровь, мой внутренний огонь. Хочет меня сожрать? Я весело рассмеялся, призывая своих вечно голодных спутников.

— Пусть попробует. И мы посмотрим, кто из нас еда!

Воздух стал густым, пропитанным запахом гниющих лотосов и старой крови. Тот, кто хотел меня испытать, решил понадеяться на тьму, но тот, кто обладает глазами воронов, видит сквозь нее. И все же я чуть не прозевал первую атаку.

Тень на стене резко дернулась — и воин в древних доспехах выплыл из фрески. Его длинный цзянь сверкнул, ловя отблески далекой луны. Удар был хорош. Почти идеален, но в бою «почти» не считается. Лезвие прошло в сантиметре от моей шеи. Я рванулся в сторону, и белый шест в моих руках взвыл, рассекая воздух.