Око за око (СИ) - Ромов Дмитрий

— За что интересно? — нахмурился я.

— Вот и мне интересно, — хмыкнул он. — За что… А не за вот это ли? Смотри, какая интересная киношка нашлась у него в телефоне. Иди сюда, оторви жопу от стула.

Я подошёл и увидел на мониторе уже известное мне видео со мной и Альфой в главных ролях.

— Фигасе… — прищурился я. — Значит это он, сучий потрох, эти видосы рассылал?

— А ты и не знал? — усмехнулся Романов. — Ну-ну, хорош врать-то уже. Говори, как есть.

— Не знал. Я как раз думал да гадал, кто этой фигнёй страдает. Не мог вычислить. На него тоже думал, но, честно говоря больше грешил на парня вот этой девушки.

— А у неё ещё и парень есть? — покачал головой Пётр. — Жалко. Хорошая. Хотел отбить у тебя.

— Это учительница в нашей школе. Но вы же видите, что видео фальшивое? А кто-то послал его директрисе в школу.

— Ого! Серьёзно.

— Мэту, кстати, тоже могли со стороны прислать.

— Нет, парни проверили. У него здесь вторая симка дубайская, и он с дубайского номера несколько раз послал это видео. А знаешь что он хочет с ним сделать? Хочет, чтобы один наш блогер сделал скандал вокруг вашей школы. Тут есть переписка.

Да, весьма иронично было то, что переписку с ним вёл я сам…

— А блогер и есть парень училки, — объяснил я.

— Ах вот оно что… — помотал головой Пётр Алексеевич. — Смотри, какой козёл, а? Хитрожопый. Но ничего, как говорил наш командир взвода в учебке, на самую хитро закрученную задницу найдётся отвёртка.

— Найдётся, — согласился я. — Это закон жизни. Один из основополагающих.

Наравне с тем, что смешно бывает только первые пятьдесят раз и с основным правилом трындеца, которое гласит, что трындец всегда подкрадывается незаметно.

— Ну ладно, я ему не буду говорить, что видел видос, сам разбирайся. Меня чисто наркота интересует. Ясно?

— Разберусь…

— Разберётся он… Программка наша незаметная, её хрен найдёшь на телефоне. Она притворяется какой-то там служебной утилитой. Мне программист объяснял, да я забыл. Но дело в том, что Шалаев, когда мы его отпустим, сразу свой телефон что? Правильно, сбросит к заводским настройкам. Или вообще девайс поменяет. А это значит, что придётся твоему спецу снова заморочиться и поставить нашу суперпрогу теперь уже и Мэту, и Князю.

— Блин, я так его не застращаю, — усмехнулся я. — Придётся вам подключаться.

— Нет, друг ситный, исхитрись сам. Мы в этом деле светиться не будем. Кто у нас агент — ты или я?

— Щеглов захочет заполучить вашего агента. Будет требовать меня рассекретить.

— Соображаешь, — хмыкнул Пётр. — Шаришь, брат. Молодец. Но я тебя не сдам, не кипишуй. Пока, по крайней мере. Пока ты будешь делать то, что я говорю. Понимаешь? Хочу, чтобы ты это запомнил очень и очень крепко. Я из-за твоих бредовых идей так огребу, ты даже не представляешь. Месяц на жопе сидеть не смогу. Минимум. А это значит, что и тебе тоже придётся испытать трудности и лишения. Вот так, брат.

— Ладно вы, вам зарплату платят, — усмехнулся я. — Неплохую даже, не то что раньше. А я-то получается, бесплатно подставляюсь. Чисто из любви к справедливости.

— Ой, помолчи, а? Зарплату нашёл, тоже мне. Я тоже чисто за идею вкалываю. Но кто-то же должен, разве нет? Ладно, отставить лирику. Я хочу, чтобы ты пообщался с одним человеком.

— С кем? — нахмурился я.

— Он сам тебе расскажет, если сочтёт нужным. Я просто подтверждаю, что он никакой не левый. Конкретный и серьёзный человек. И я хочу, чтобы ты с ним встретился.

— Ну, ладно, — пожал я плечами. — А в качестве кого?

— В качестве Сергея Краснова. А теперь всё, иди. И дурёху там свою забери.

— Вы родакам её ничего не сообщайте. Она вообще не при делах. За мной прибежала. Думала я там развратом занимаюсь.

— Ох, Краснов, а ты прямо Казанова в городе женщин. И школьницы за тобой бегают и училки. И развратом успеваешь заниматься.

— До свидания, Пётр Алексеевич, — хмыкнул я.

— Давай, шуруй.

— А зависть — это порок.

Он схватил со стола карандаш и резко бросил в меня. Я засмеялся. В этот момент открылась дверь и в неё заглянул весёлый мужик лет сорока.

— Петь, — заговорщицки подмигнул он. — Мы тут взяли на экспертизу, как ты сказал. Куда твою коробку?

— А ставь на стул, — как ни в чём не бывало махнул рукой Петя, и мужик занёс коробку с шампанским «Кристалл».

— Кучеряво живёте, Пётр Алексеевич, — усмехнулся я и вышел.

На сердце отлегло. Правда, легко отделался я не просто так, скорее всего. Вероятно, дело было в том человеке, с которым мне предстояло встретиться. И кто он такой можно было только догадываться.

Настя сидела в коридоре, как нашкодивший котёнок. Увидев меня, подскочила, заволновалась, покраснела, испугалась. Детский сад, вторая группа, честное слово. Распекать её у меня не было ни желания, ни настроения.

— Иди сюда, — кивнул я и по-дружески обнял. — Ты как?

Она ничего не ответила, а лишь часто закивала.

— Голова отвалится, — хмыкнул я.

— Красивенький… прости меня, а? — заглянула она мне в глаза. — Ну, пожалуйста. Прости глупую.

Она была зарёванная и жалкая, так что вся моя злость на неё быстро испарилась.

— Ладно, — согласился я.

— Простишь? — жалобно уточнила она.

— Ну, я же сказал, ладно.

— Мог бы и по-другому сказать.

— Как ещё?

— Мог бы сказать, это ты меня прости, Настенька.

— За что ещё? — удивился я и засмеялся.

— За что? За похотливую Алису и за эту ещё, Анжелину свою.

— Так, всё, поехали домой, — покачал я головой и достал телефон, чтобы вызвать такси.

— Ладно уж, я тебя тоже прощаю, — махнула она рукой. — Но если честно… это я так, хорохорюсь просто. Я так испугалась. Я ужас как испугалась. Думаю, ну что же я за дура, Серёжка же предупреждал меня, а я. Идиотка, да? Говори уж, чего там… Я думала всё, конец мне, он такой… такой страшный этот… Кошмар… Я чуть….

Она всхлипнула и по щекам её потекли слёзы.

— Спасибо тебе, Серёженька, — снова задрожала она. — Ты когда ворвался, у меня прям сердце зашлось… Ты бы видел себя. Я думала всё, конец этому уроду. Я так испугалась… Но я вот ни на столечко не сомневалась, что ты сейчас появишься и меня спасёшь. Правда.

— Настя, я тебя высеку розгами, — помотал я головой. — Но только уже завтра. Сегодня сил нет.

— Хорошо, — кивнула она. — Я потерплю…

Вскоре приехала тачка и мы забрались на заднее сиденье.

— Ты каким музыкальным приложением пользуешься? — спросил я у Насти.

— А у тебя что, нет никакого? — удивилась она. — Давай скачаю.

Она потыкала в мой телефон и через пару минут вернула его мне обратно.

— Чего слушать будешь?

— Да, — пожал я плечами, — чего-нибудь старенькое. Как тут?..

— Ну вот сюда набираешь в поиск, что хочешь послушать и всё.

Я набрал «Наутилус Помпилиус»…

— Дать наушники? — спросила она и, не дожидаясь ответа, протянула белые провода.

Я воткнул их в телефон и вставил в уши гладкие белые пеньки. А она положила голову мне на плечо. Я нажал на треугольничек воспроизведения, закрыл глаза и откинулся на спинку. И сразу унёсся. Улетел назад, оказался на ночном шоссе с Никитосом.

Вспомнил, как мы летели с ним в Ленинск брать одного урода. Опасного, вооружённого и отчаянного. Было холодно и тревожно, пел Бутусов, а я чувствовал рядом плечо Никиты и думал, что пока мы идём по жизни вместе… Блин… Дурацкие воспоминания…

Вдруг один пенёк выскочил из уха. Я открыл глаза и увидел Настю.

— Дай послушать, что у тебя там, — сказала она и воткнула наушник себе в ухо.

Казанова, Казанова — зови меня так

Мне нравится слово

В этом городе женщин

Ищущих старость

Мне нужна его кровь

Нужна его шалость

Казанова, Казанова, зачем делать сложным

То что проще простого

Ты моя женщина

Я твой мужчина