От раба до вольного человека (НОМ Книга 1) - Ал Кос

нет, я не вырос избалованным эгоистом. Да и собственно, а почему это я эгоист? Я просто не лезу в чужие дела. Как-то влез — больше не хочу. Если я в состоянии разобраться со своими трудностями, то почему этого не могут сделать остальные?

Как я уже говорил, моё утро начинается с завтрака для Стервы. Затем я привожу себя в порядок и еду на работу в метро. Почему в метро, если у меня есть машина? Все просто: по утрам в городе пробки, а я не горю желанием оправдываться за опоздание перед начальником.

Добравшись до рабочего места, я приступаю к выполнению своих обязанностей. По утру я разношу газеты и почту по рабочим местам сотрудников фирмы, а затем полдня страдаю ерундой. В час иду на обед. После обеда собираю почту у сотрудников и, отсортировав, передаю её в курьерскую службу.

В 5 часов вечера у меня заканчивается рабочий день, и я ухожу домой. Почему я не претендую на более престижное место? Не вижу в этом смысла. Моя зарплата на 5 процентов ниже той, которую получает наш офисный планктон. При этом система стимулирования продуктивности работы, состоящая из штрафов и лишений, на меня не распространяется.

Вернувшись домой, я вновь кормлю свою Стерву, и принимаю душ. После чего до позднего вечера предоставлен самому себе.

Почему же я так странно назвал кошку? Все дело в том, что она терпеть не может посторонних женщин в доме. Стрелки на колготках, помеченные туфли и даже испорченная прическа. Моя кошка готова на все, лишь бы посторонние барышня побыстрее убрались с её жилплощади.

Порой мне кажется, что моя кошка чувствует тот момент, когда я начинаю терять интерес к очередной пассии. Именно тогда она из мягкого пушистого комочка превращается в дикого агрессивного зверя, который только и может, что совершить какую-нибудь пакость.

Естественно, что девушка срывается на кошку, ну а я свою Стерву в обиду не дам. На том общение и заканчивается. Ну или не совсем на том, но это уже не важно.

В принципе, меня такая жизнь вполне устраивала. Даже больше: именно такая жизнь позволяла мне всегда держать себя в руках, а заодно помнить о том, почему я не должен терять контроль над своими эмоциями.

Но в один прекрасный день всё изменилось: казалось бы совсем обычная, неприметная серая мышка, рядом с которой пройдёшь и даже не обратишь на неё внимания. И по идее я так и собирался поступить. Но почему-то не смог.

Всего на какое-то мгновение я увидел её глаза. В них не было не грусти, не слёз, а только пустота. Та самая пустота, которую я не раз видел в собственных глазах. Я даже не мог себе представить, что должно было произойти, чтобы ничто смогло поглотить её душу.

Обратив на меня внимание, она попыталась выдавить из себя улыбку, и ей это удалось. Но если мимика говорила об одном, то её глаза нисколько не изменились. Они остались такими же пустыми и безжизненными.

— Сергей, — представился я.

— Я знаю, — вновь улыбнувшись, как и в первый раз, ответила она. — Девочки из кадров предупреждали, чтобы я не связывалась с тобой.

— Они и имя тебе запретили называть? — поинтересовался я. — Явно бояться что отобьёшь.

— Александра, — немного смутившись, ответила девушка.

— Очень приятно, — впервые за долгое время, искренне сказал я.

— Ты эту кипу бумаги куда тащишь? — поинтересовался я, осознавая, что, в любом случае, пойду туда же.

— Мне сказано это выбросить вон, — ответила Шура

— Дай-ка, пожалуйста, посмотреть, что тебе сказали выбросить, — попросил я, прекрасно зная, как в нашем гадюшнике любят подшучивать над новичками.

— Говоришь в кадрах была? — не скрывая улыбки, спросил я. — И эти бумаги тебе там дали?

— Да, там и дали, — не понимая к чему я клоню, ответила девушка.

— Давай сделаем так: я эту стопку положу под вот этим столом, а ты скажешь что выбросила её, — сказал я девушке, но видя, что она колеблется, добавил. — Поверь мне, так надо.

Александра пошла обратно в кабинет, ну а я, взяв кружечку кофе, начал ждать. Через 15 минут, а ровно столько и надо, чтобы добраться до кадров и обратно, прибежала взволнованная Шура. И сказала, что девочки что-то там напутали, а эти документы нужно было занести на подпись к директору.

Улыбнувшись, я достал бумаги из-под стола, и провёл новою знакомую к кабинету директора, чтоб очередной местный клоун над ней ещё как-нибудь не подшутил.

В этот день мы больше не виделись, но почему-то, мне кто-то понравился настолько, что я совсем позабыл о введённом для себя правиле: никогда не лезь в чужие проблемы.

Глава 3. Из посыльных в рабы

Целую неделю я все свободное время посвящал помощи Шуре. Отчасти в этом помог руководитель подразделения, куда ее приписали на время испытательного срока.

Его логика была проста: лучше прикрепить в роли гида оболтуса, чем отвлекать от работы ценные кадры. Тем более, что у этого оболтуса довольно много свободного времени при его-то зарплате.

Вот такие не хитрые рассуждения не самого умного из руководителей, позволили мне большую часть дня проводить вместе с понравившейся мне девушкой. Единственной проблемой были сплетницы из отдела кадров, которые на каждом углу трубили о том, что я влюбился по уши и ни на шаг не отхожу от новенькой.

Но это было скорее проблемой для Александры, которая была не в восторге от слухов о нашей связи. С другой стороны ей нравилось, что коллеги в моём присутствии не решались подшучивать над ней, делая серьезные лица и не давая абсурдных поручений.

При этом нам обоим нравилось общаться, мы с удовольствием подшучивали друг над другом, во время работы. В какой-то момент у начальника закралась мысль развести нас, но, посмотрев на возросшую продуктивность работы у меня и успехи новенькой, он передумал.

В таком ритме прошло три недели, и в выходные я пригласил Шурочку к себе. Не подумайте ничего пошлого. В планах было лишь общение в неформальной обстановке.

Просто,