Камера! Мотор! Магия - Катерина Кравцова

— Кхм, — я прокашлялась. — У меня нет магических способностей. И вообще, фэнтези…

— А что фэнтези, — взвилась Милана. — Ты его все равно постоянно читаешь, от мира прячешься. Так не все ли тебе равно, читать или сниматься? Только учти: ехать надо прямо сейчас, я договорилась, Толик тебя посмотрит. Давай, собирайся и двигай на «Ленфильм». У него там офис снят на третьем этаже.

И моя неутомимая агентесса отключилась. Я осторожно подвигала головой — вроде бы отпустило. Значит, надо собираться, придавать себе товарный вид и ехать, — не то как бы работу не перехватил кто другой.

В маленькой гардеробной царил вечный бардак, а это значило, что с «построением образа» ожидаются нешуточные проблемы. Да что там, найти бы чистое и приличное, — уже будет достижение. Я вздохнула. Что тут у нас? Синенькое платьице фасона «девочка-ромашка» не мнется, но босоножки в тон искать лень, а носить эту нежную прелесть с берцами я так и не научилась. Хотя, говорят, модная тенденция…

Костюмчик серенький в мелкую клетку вроде бы без пятен, но зато на молочно-белой строгой блузке оторвана пара пуговиц, как будто я в ней дралась с превосходящими силами противника. Черт.

Джинсам, конечно, ничего не сделается даже при атомном взрыве, и вот свитерок пестренький оверсайз, как будто чистый, и ко всей этой красоте берцы как раз будут кстати. Одевшись, я глянула в зеркало, показала себе язык и снова вздохнула. Понятия не имею, как выглядят девицы с магическими способностями, — боюсь, что все-таки не настолько фриковато.

— Назло маме отморожу уши, — пообещала я сама себе, подвела глаза зеленым, скрутила крашеные в «пепельный блонд» волосы в гульку на затылке и схватила сумку.

От судьбы не уйдешь. Чему быть — того не миновать. Суженого конем…ах, нет, это про другое. В общем, если мне суждено получить эту дурацкую роль в странном Толькином сериале, я ее получу, во что бы ни вырядилась.

Пока такси мчало меня на Петроградку, я вспоминала, как в первый раз переступила порог питерской студии. Была я тогда феерической семнадцатилетней нахалкой, искренне полагавшей, что мир вертится вокруг моей неподражаемой персоны. Непуганая идиотка, одним словом.

И когда мне предложили пройти пробы на роль в фильме о трагической любви школьницы и бандитского авторитета — снисходительно согласилась. Ответить отказом на знаменитый вопрос «девочка, хочешь сниматься в кино?» было слишком даже для меня.

На проходной «Ленфильма» меня встретила ассистентка — пухлая тетка, немолодая, но активная до невозможности. Пока мы двигались по обтерханным, прокуренным коридорам студии, она успела рассказать мне с десяток киношных баек, похвалить мою внешность и слегка пройтись по «мэтру».

— Не бойся, — предупредила она, вталкивая меня в кабинет, — он только с виду грозен.

Честно говоря, и с виду мэтр Георгий Алехновский (которого я потом, как все вокруг, звала исключительно Гошей) был не грозен вовсе. Высушенный и проспиртованный насквозь мужичок с выдающимся носом и ехидными глазами — ничего страшного, подумала я тогда.

— Ну что, Аленушка, хочешь в кино? — задал он вводный вопрос.

Дальше, наверное, предполагалось, что я буду упрашивать его дать мне роль, а он будет объяснять мне, какая это сложная, не для всех подходящая работа. Да что там работа — высокое искусство!

— Что значит, «хочешь»? — свысока поинтересовалась я у мэтра. — Дайте сценарий, объясните сверхзадачу, покажите натуру, тогда и поговорим.

Договаривала я под Гошин басовитый хохот.

— Ой, уморила! — веселился он, утирая глаза несвежим клетчатым платком. — Натуру ей!.. Сверхзадачу!.. Эта девица таки будет звездой, я вам говорю.

Отсмеявшись, он заставил меня прочитать по бумажке короткий текст, а потом изобразить сцену прощания с возлюбленным. За возлюбленного читал сам, и я с удивлением расслышала в его прокуренном голосе ноты чувственности и тоски — и поэтому, наверное, изобразила свою часть как следовало.

Гоша удовлетворенно покивал и отправил меня с ассистенткой оформляться в отдел кадров. На роль меня тогда утвердили. А потом еще на одну роль, и еще. Наверное, я чему-то училась прямо там, на съемочных площадках, посреди разномастного реквизита. Незаметно для себя, постепенно и неуклонно.

Киношный мир, пестрый и ненастоящий, так заворожил меня, что я не хотела выныривать из него ни на день. Так и моталась с одних съемок на другие, оттуда — на третьи, потом на показы, потом на встречи со зрителями, на фестивали, потом опять на съемки…

Высшее образование не получила — отговорил Гоша, заметив, что я и без того умею все, что надо. Замуж не вышла — партнеры по фильмам все казались слишком манерными, вечно «в образе». Собой в процессе ухаживаний они любовались куда больше, чем мной. А знакомиться с кем-то «со стороны» было некогда, ведь все мое время проходило внутри киномира, отгораживая меня от реальности плотной, хоть и ненастоящей, стеной. Вот и дожила до 26 лет… так, как дожила.

Я настолько погрузилась в свои мысли, что таксист с трудом дозвался меня, желая получить плату за проезд. Оказывается, машина уже остановилась неподалеку от главного входа студии. Отмахнувшись от воспоминаний, я решительно вылезла наружу, и направилась к дверям «Ленфильма». Внутри судорожно екало, а в похмельной голове поселилось странное чувство: мне казалось, что я сейчас открою двери в какую-то новую жизнь.

Примечания:

«Зеленая фея» — коктейль из серебряной текилы, абсента, водки, белого рома, ликеров дынного и блю кюрасао, красной вишни, лимонного сока и лимонной цедры. Представьте, какой поистине волшебный эффект можно получить даже от одной порции этого напитка.

Глава 2. "Девочка, хочешь сниматься в кино?"

«Ленфильм» стал более ухоженным и даже холеным, но заметно это было только при входе и в главных коридорах. На дальних подступах к киноискусству, в павильонах и бесчисленных закоулках по-прежнему царил запах табака и дыма, тянулись в бесконечность обшарпанные стены и двери напоминали порталы в самые суровые питерские коммуналки. Или вообще в другие миры… о, я начинаю мыслить в русле предлагаемых обстоятельств, это хорошо.

— Деточка, вы меня помните? — из-за ближайшего угла ко мне метнулась хрупкая старушка в ярко-лиловом кримпленовом костюме.

Довершали ее образ шляпка с побитыми молью кружевами и облезлая песцовая горжетка. Конечно, я помнила этот милый призрак студийных коридоров. По-моему, она бродила здесь всегда.

— Мое почтение, тетя Фаня, — раскланялась я, заранее улыбаясь.

Сейчас она начнет…ну вот же, я так и знала.

— Вы же помните, как Яша Протазанов пробовал меня на роль Аэлиты? Глупый фильм, я отказалась, конечно. А как Вертов задумал снять меня в