Сын помещика 2 (СИ) - Семин Никита

— Сверху на меня сядь, не бойся, — приказал я ей. — И тебе так удобнее, и со всей моей спиной поработать сможешь равномерно.

— Как прикажете, барин, — прошептала она.

Когда она уселась мне на ноги, дело пошло еще веселее. А минут через десять массажа я сам не заметил, как заснул.

Новость о гостях воодушевила Ольгу Алексеевну. В кои-то веки они проведут праздник не только своей семьей, но и в более широком кругу! А то Пасха прошла давно, да и прошлый визит Леонида Валерьевича был очень внезапным. Ни фанты не подготовишь, ни новый романс с Людой не выучишь, чтобы дочка смогла выступить и показать свои таланты. Да и Ивана с Игорем пора приучать, как вести себя в присутствии посторонних, а не отсылать их постоянно в свою комнату, чтобы они чего не учудили. Сыновья у нее получились шебутные, да и возраст сказывается. Обрадовав своих детей, что скоро начнется подготовка к визиту соседей на праздник, женщина отправилась к мужу. Ей очень хотелось узнать подробности их со старшим сыном визита к Уваровым. К сожалению, от помолвки с Кристиной ее Рома отказался, но ни она, ни Сергей не теряли надежды свести его со старшей племянницей Леонида Валерьевича. И Ольге очень хотелось узнать, поднимался ли этот вопрос вообще, и если да — то какая была реакция у Романа?

Муж нашелся в своем кабинете, где по обыкновению курил, сидя за столом. Не сказать, что эта его привычка нравилась женщине, но и ссориться по этому поводу с ним она не собиралась. Как и пытаться отучить или как-то ограничивать, как это делает его сестра Софья.

— Не занят?

— Да вот, Роман интересную идею подкинул. Я не сразу ее оценил, но если получится, то это будут деньги чуть ли не на ровном месте, — хмыкнул мужчина.

— Вот как? И что за идея? — заинтересовалась женщина.

После потери памяти, о которой они дружно решили не вспоминать и закрывать глаза не некоторые «проколы» сына в общении, Роман ее все же по большей части радовал. Вон как он взялся за вникание в управление их поместья! Да и идеями прямо фонтанировал! Раньше и одной выдать не мог, больше послушно кивая на все наказы родителей, да не смея им перечить, а тут — чуть ли не каждый день.

— Предлагает опилки со смолой смешивать, да поделки из получившегося всякие мастерить. Я в первый миг подумал — блажь какая-то. А затем вспомнил, что мне один купец рассказывал года два назад об игрушках для черни из опилок, что в Вологодской губернии делают. Он тогда не говорил, как те опилки не рассыпаются, лишь мимоходом упомянул, что и из моих опилок что-то такое можно сделать. Да вот беда — не до того мне было в тот момент. Сама помнишь, Люда тогда заболела сильно. Все мысли о том были.

— Слава богу, тогда все обошлось, — кивнула Ольга. — Так получается, Роман годную идею подал?

— Ежели все сладится у Михея — то да. Опилок у нас много, а будет еще больше, как лесопилку улучшим. Даже думаю, придется новые корпуса к ней пристраивать, где эти поделки можно было бы лепить.

Покивав одобрительно, женщина перешла к тому, что ее интересовало гораздо больше, чем какие-то игрушки для черни.

— А как дела у Уваровых? Как Роман там себя вел? Глянулась ему Валентина?

Сергей Александрович лишь улыбнулся в бороду с пониманием.

— Все у них хорошо. А Роман наш для Валентины портрет писал. В ее комнате, — со значением поиграл он бровями.

— И Леонид Валерьевич допустил такое? — ахнула женщина.

— Под приглядом ее няньки — почему нет? — пожал плечами мужчина.

— То есть… — глаза Ольги Алексеевны загорелись азартным огнем, как бывает у любящих матерей, страстно желающих «счастья своей деточке» с «хорошей партией».

— Да, Леонид Валерьевич не отказался от идеи с нами породниться. И за отказ от Кристины не держит зла или обиды.

— Ну а Роман что? Не стал еще и от Вали отказываться?

— То у него лучше спроси, — махнул рукой мужчина. — Я не стал его расспрашивать пока, но недовольным он не выглядел, когда из комнаты спустился.

— Прямо сейчас и спрошу, — решительно встала Ольга и двинулась к выходу из кабинета.

— Ты не дави только на него, — уже в спину женщине посоветовал Сергей Александрович. — А то он дюже жениться пока не хочет. Говорит, «может партия поудачнее найдется».

— Да где он ту партию искать-то будет? — фыркнула женщина с таким тоном, что любому сразу стало бы ясно, как неодобрительно и насколько скептично относится она к этой мысли.

— Я ему то же самое сказал. А он мне в ответ — что среди тех, кто у него портреты будет заказывать. Он уже их несколько в Дубовке написал, и это — за неполную седмицу! Как о его таланте больше народа прознает, уверен — зазывать будут во все дома не то что нашего уезда — губернии!

— А вот об этом я не подумала, — прошептала себе под нос задумчиво Ольга Алексеевна. — Но тогда тем более надо узнать, как у него с Валентиной прошло!

И с такими мыслями женщина отправилась в комнату своего сына.

— Это что здесь творится⁈ — проснулся я от чьего-то возмущенного возгласа.

Пальцы Пелагеи от испуга тут же вонзились мне в спину, вызывав непроизвольное шипение от боли.

— Мама? Ты чего кричишь? — спросил я, когда повернул голову и увидел, кто именно начал возмущаться.

— Роман, — ледяным тоном произнесла мама, сверля гневным взглядом Пелагею, — потрудись объяснить — почему эта девка сидит на тебе?

— Спину мне разминает. Я ей приказал. Да так ловко это делает, что меня в сон склонило. Хочешь, и тебе разомнет?

Казалось, мама аж задохнулась от возмущения, когда услышала мое предложение.

— Чтобы какая-то девка на мне сидела? Да как у тебя вообще язык повернулся такое мне предложить⁈

— Зря. Не знаешь, от чего отказываешься. У Пелагеи — золотые руки.

Сама девушка так и замерла мышкой, продолжая сидеть на мне и не зная, куда ей деться. Мимо мамы в дверь не проскочишь, я ей тоже не разрешал уходить или как-то менять свое положение. Она оказалась в каком-то смысле между Сциллой и Харибдой.

Но вот мама все же смогла взять себя в руки и медленно выдохнула.

— Значит, спину тебе разминает?

— Ну да. Очень помогает снять усталость.

— И мне то же предлагаешь? — чуть ли не прошипела мать.

Давать «заднюю» я не собирался, да и не чувствовал какой-то вины за собой, потому подтвердил, что да — было бы неплохо и маме попробовать массаж. Таким словом я это не называл, на всякий случай, все еще говоря обтекаемо «разминание спины».

— Что ж, пускай идет в мою комнату. Там покажет… какие у нее руки, — резко развернулась мама и покинула нас.

— Ладно, вставай, — вздохнул я огорченно.

Такой кайф мне обломали! Девушка быстро вскочила с меня и стала оправлять сарафан. Когда она поднималась, то мой взгляд сам собой отметил, что под сарафаном у нее ничего и нет, и сидела она на мне в прямом смысле голой попой. Вот только сам я в штанах был и через ткань не понял этого. Оно и к лучшему.

— Масло сливочное не забудь, — сказал я Пелагее «в дорогу». — И меня зови, коли тебя наказать захотят. Ты моя служанка, и сейчас ни в чем не провинилась. Если что — на это и упирай.

Мало ли, что маме в голову взбредет. Уж лучше подстрахую девку, она ни в чем не виновата. На всякий случай я еще и к комнате родителей подошел, чтобы послушать — будет ли мама отчитывать Пелагею или нет. Но вроде та и правда приказала ей садиться и мять спину. Ну и ладушки! После «тренировки» на мне, с мамой у нее должно все проще пойти.

Вышли из комнаты они спустя полчаса. Я в это время дорисовывал карты. Так-то там немного осталось, потом лишь раскрасить и подумать, чем покрыть можно, чтобы подольше сохранялись. Воском может? Думать надо.

Пелагея выглядела уставшей. Еще бы! С непривычки и сразу двоим людям массаж делать. А вот мама выглядела уже гораздо спокойнее.

— Признаю, — сказала она мне в столовой, куда мы пошли чай попить, — мять спину она и правда умеет. Но я чего к тебе шла-то тогда — расскажешь, что думаешь о Валентине?