Ниочёма-3 - Дмитрий Николаевич Матвеев

почти что на троне. На первый взгляд, его хоромы стали даже круче прежних. Но, если присмотреться, видно, что лес поодаль существенно поредел.

- А-а, явился - не запылился! – недовольно приветствовал Олега предок. – Месяц тебя не было. Подумать только, ме-сяц! А ведь обещался каждый день навещать. Хорошо еще, я подсуетился, запасов наготовил. А то бы вовсе пропал по твоей милости.

- Скажешь тоже – пропал! – непочтительно фыркнул Олег. – В худшем случае впал бы в спячку, а я бы тебя потом разбудил. Знаю ведь где искать. У тебя даже хвост облезть бы не успел.

- Что? В спячку?

Песец аж задохнулся от негодования.

- Ты представляешь себе, что такое спячка? Ты как вообще позволяешь себе с предком разговаривать! Я, между прочим, старейшина твоего рода!

- Хорош брюзжать, - огрызнулся Олег. – Насчет рода ты загнул, конечно. Ты забыл, наверное: я ведь знаю правду. Это перед неофитами можешь выпендриваться, а со мной этот фокус не пройдет. А насчет месяца - сам, поди, знаешь, почему и от чего. Да и насчет запасов: не помнишь, кто тебе состоятельных клиентов подогнал? Где были бы твои закрома, если бы не я? Ну да ладно. Вот сейчас посижу, потренируюсь, покачаю энергию, и подкину тебе на бедность.

Песец фыркнул и отвернулся, показывая свое возмущение бестактностью потомка. Потомок же, начисто проигнорировав эту демонстрацию, продолжил, как ни в чем не бывало:

- Ты лучше оцени мой прогресс в освоении фамильных навыков. И ночное зрение, и улучшение слуха. Но особенно хорошо теперь выходят прятки в тенях. Видел, поди, как я с врагами бился?

- Видеть-то видел, - буркнул предок. – Да только какой в этом смысл? Ну подрастил умения. И что с того? Где твое потомство? Три самки завел, после свадьбы месяц прошел, а ни одна из них не понесла. Это девки были негодящие или ты у меня с изъяном?

Олег аж присвистнул:

- Ну ты брякнул, песец! Просто ты тут у себя в эфирном кармане сидишь и от жизни совсем отстал. Нужно, чтобы девчонки мои сперва выучились как следует, образование получили, а уж потом – детей заводить. Да и мне неплохо бы курс академии закончить. А то знаю я, как это бывает: по дому носится стая маленьких орущих существ, которые так и норовят уничтожить всё, до чего доберутся. И как в таких условиях создавать шедевры и завоевывать живописцевый Олимп? Даже просто учебник прочесть – и то проблема.

- Ничего, к тебе на третий этаж так просто не заберешься, - скептически возразил Предок. – Звукоизоляцию получше – и вперед, малюй свои картинки.

- Ага! Так всё-таки ты в курсе современных общественных отношений!

- Ну в курсе, - поморщился уличенный Песец. – И что с того? Это не значит, что я в восторге от ваших нынешних порядков. Это надо же было такое придумать: девок в институтах учить! Куда катится этот мир? Немцы – и те начали забывать своё патриархальное «киндер-кирхен-кюхен».

- Скажи это моим женам, - усмехнулся Олег. – А потом я погляжу, какой длины будет твой хвост минут через пять. Возможно, что и уши не уцелеют.

- Они не посмеют! – заявил Песец, но хвост на всякий случай спрятал и уши прижал.

- То-то же! Так бы и сказал, что просто скучно стало и поворчать не на кого. Разбудил бы еще кого из соседей, трепался бы с ним, ругались бы по-стариковски. Кстати, как там Росомаха поживает?

- Нормально поживает. Его потомки только что не молятся на своего предка. Видимо, только мне достался такой вот поперечный потомок. Никакого почтения к родоначальнику!

Олегу время от времени казалось, что Предок ворчит и ругается лишь для виду, а на самом деле получает от этих перебранок немалое удовольствие, но тщательно маскируется. Ну что ж, пусть наслаждается. Ему, Олегу, тоже не вредно вот так лясы поточить. Скучно ведь сидеть час в позе лотоса и гонять туда-сюда энергию.

Песец же продолжал:

- Вот скажи, на кой тебя понесло драться с этими примитивными племенами? Ну прирезал десяток-другой, опасность от себя отвел, так отойди в сторону, прикинься ветошью и не отсвечивай. Но ведь вылез, хвост торчком – и давай геройствовать.

Олегу было что сказать на эту тему, но тут картинка внезапно исчезла. В ушах долю секунды звучал крик песца:

- Куда собрался? Я еще не закончил!

И тот же сменился на крик Милки:

- Хозяин! Просыпайся! Да проснись же ты, дубина! Опасность!

Придя в себя, Олег обнаружил, что крепко связан по рукам и ногам. Голова трещала, в глазах двоилось. А Милка продолжала верещать:

- Рота подъем! Боевая тревога!

- Все, все, уже поднялся, - поспешил заглушить домовушку Олег. – Что это было?

- Враги! – сообщила Милка. – Вернее, один враг и одна лопата. Пока ты изволил по эфиру шляться, припёрся грязный степняк, шандарахнул тебя лопатой по башке, связал, а потом принялся родовой перстень сдирать.

- Так он же не снимается! – удивился Олег.

- Не снимается. Зато срезается. Вместе с пальчиком.

В подтверждение её слов, резко запахло прогорклым жиром, луком, застарелым потом и немытым телом. Следом за букетом этих изысканных ароматов появился их обладатель, словно бы сошедший с картинки учебника истории: мешковатые штаны, на которых уже почти невозможно было различить камуфляж, короткие явно самошитые, кожаные сапоги, стеганый халат, из многочисленных прорех которого торчали клочки ваты и некое сооружение на голове. Тюрбан? чалма? Как назвать эту вещь правильно, Олег не знал, да и не стремился узнать. Гораздо важнее было для него то, что степняк вынул из ножен здоровенный тесак и принялся примеряться к пальцу с перстнем.

Волна страха, смешанная с омерзением и брезгливостью прокатилась из пяток, где полагается обитать душе в подобных случаях, в голову и затопила сознание горячей волной злости пополам с паникой. Кровь в венах, та, что не застыла, моментально превратилась в адреналин. В артериях, наверное, тоже. Говорят, в такие моменты глаза должны наливаться кровью, но зеркала под рукой не оказалось. Поэтому Олег так и не узнал этой сокровенной тайны. Он лишь услышал дикий быстро удаляющийся вопль и увидел мелькнувшую перед глазами тень. И тут же ветер, вечный странник степи, очистил развалины от удушливой вони.

Прошло довольно много времени прежде, чем Олег вернулся в адекватное состояние, успокоил дыхание и сердцебиение. Солнце уверенно клонилось