Попаданец на максималках 1 - Тампио

и так будут думать, что это просто моя блажь. Ну устал наследный принц возиться с солдатиками, значит, повзрослел, и теперь будет волочиться за женщинами. Поверьте, матушка, все купятся!

— Ну и хитры же вы, сын! — погрозила пальчиком императрица.

— «Лучше быть хитрым, чем простодушным, ибо простодушие — та же глупость», Ваше Императорское Величие, — процитировал я слова персонажа книги Максима Горького.

— Хорошо. Повелим на днях подготовить указ об организации потешной роты с присвоением вам, сын, чина капитана. Но, как и было сказано, ни копейки из казны на это выделено не будет. Вот только сомневаемся мы, — продолжила государыня, — что монет, поступающих от лотереи, будет достаточно.

— Недостаточно, — с готовностью согласился я, видя, как Елена Седьмая сама того не подозревая упрощает мне следующую просьбу. — Поэтому прошу дать мне уникальную привилегию на производство различных настольных азартных игр, как то карты, лото, домино, го и другие подобные.

— Мы о таких играх и не слышали. Что это?

— Я пока не могу рассказать, поскольку надо показывать, но как только появятся у меня деньги на их производство, то вы, матушка, первой их увидите и опробуете.

— Так значит своей метрессе ты эту привилегию давать не хочешь? — хитро прищурилась Елена Седьмая.

— Складывать все яйца в одну корзину глупо, — состроил я невинное выражение лица.

— Все яйца в одну корзину? — подняла бровь императрица, поняв фразу несколько иначе. — Грубое сравнение, конечно, но правильное. Кто знает, что нашей умной Анне взбредёт в голову через пять лет. И когда же вы, наш сын, успели поумнеть? Ранее мы за вами такого не замечали?

— Я думаю, это результат общения с Верховным, матушка.

— Ну-ну... Даже страшно подумать, какие мысли вы станете излагать, если произойдёт новая встреча. Мы начинаем вам завидовать даже. Может, замолвите словечко перед Зевсом. Вдруг, он и на меня своё благоволение распространит?

Я с ужасом подумал о последствиях этого благоволения. Неужели маман не понимает, что сейчас говорит? Хмм... Скорее всего, действительно не понимает. Остаётся надеяться, что Громовержец её не услышал, и ему об этих словах не донесут. Как-то не хочется увидеть в покоях императрицы похотливого лебедя. Представив возможную сцену, я скривился и даже захотел плюнуть. К счастью, одумался, увидев странно смотрящую на меня маманьку.

***

— Как продвигаются дела с аспирином, Орест Неонович, — задал я алхимику важный вопрос.

— Удивительно, Ваше Высочие! — с необычным энтузиазмом начал отвечать тот. — Я прописал его нескольким больным, и неблагоприятные симптомы пропали настолько быстро, что зародилось подозрение, что пациенты меня обманывают. Но восемь незнакомых между собой человек не могут утверждать одно и то же. Удивительно сие!

— Замечательно! — кивнул я. — Что вы намерены делать в дальнейшем? Вы помните мои предложения?

— Как вы и сказали, надо нанимать работников. Ну не буду же я лично ходить по берегу реки и собственноручно обдирать кору! Мне производство серной кислоты и прочих ингредиентов ещё ту мороку доставит.

— Главное в этом деле — уберечь рецепт. Думаю, что через год медики захотят его узнать и будут засылать своих соглядатаев сюда.

— И как этому противодействовать? — забеспокоился Орест Неонович и начал оглядываться с подозрением.

— Думаю, что просто. Мы выкупим какую-нибудь свободную землю неподалёку и построим фармацевтическую мануфактуру. Поначалу это будет небольшое здание, в котором одни работники начнут производить только один ингредиент, вторые — только другой, а десятые — их смешивать, не зная, что именно им принесли. Следует так распределить производство, чтобы люди из одного цеха не общались с людьми из других цехов. В идеале, конечно, неплохо иметь несколько зданий, расположенных в разных местах, но это, скорее всего, принесёт лишь дополнительные сложности, но сейчас об этом думать рано.

— Но если предвидятся такие сложности с производством, то когда мне общаться с пациентами и их лечить? Всё-таки мне хочется видеть и результат моих трудов. Для учёного это очень важно.

— Боюсь, Орест Неонович, что самому заниматься лечением вам осталось недолго, от силы полгода. Потом же проще будет продавать лекарства в аптеки, чем самому выписывать их больным. Невозможно объять необъятное. Как мне всегда казалось, призвание алхимика — творить, а не лечить. Иначе бы вы были медиком.

— Это да, Ваше Высочие, но хочется и непосредственно видеть результаты своих экспериментов, — начал повторяться мужчина, который, как и многие учёные, был не от мира сего.

— Вот и увидите результаты в журнале регистрации продаж, — улыбнулся я.

— Что насчёт рецепта чудодейственной мази?

— Давайте вначале наладим стабильный выпуск аспирина. Потом начнём производить мазь. Я уже придумал, кому мы будем её продавать.

— Кому же? — канонично вскинул бровь Лин.

— Военному министерству, конечно же! Нужда в лечении полученных ран стоит наиболее остро именно среди военных. Конечно, они будут настаивать на минимальной цене, но поскольку никто не будет знать о себестоимости, то цену можем поставить тройную. Через какое-то время у меня будет собственная рота, и на ней мы и будем опробовать наши новые лекарства. Вам не надо будет и больных искать.

— Удивительно! — только и мог развести руками Орест Неонович.

***

Ночь. Видение овладевает мною. Да и видение ли?

Я стою на вершине знакомой горы и опять вижу восседающего Зевса. Рядом с ним стоят женщина и юная девушка, и я каким-то чувством догадываюсь, что одна из них Гера, а вторая — Артемида.

— Вижу, что ты почти прекратил паясничать и постепенно берёшься за ум, — произносит Верховный. — Это правильно. Шутки тоже хороши, но когда вокруг все плетут интриги, то заигрываться себе дороже. Людишки говорят, что быть подозрительным лучше, чем мёртвым.

Что тут отвечать? Всё и так ясно. Вот и стою, и молчу.

— Не хочешь ли ты что-то попросить у меня? — Зевс вперил в меня свой взгляд.

— Ты, величайший, и так дал мне неоценимый дар второго шанса и своего покровительства. Разве я могу желать что-то ещё?

— Моего покровительства?! — верховное божество было явно удивлено. — Не припомню такого.

— Он почему-то считает, что его повторный анастасис и есть результат твоего особого покровительства, Зевс, — неожиданно произнесла Артемида. — Хочешь, я предложу тебе своё покровительство, мальчик. Ты станешь величайшим в своей земле охотником.

Я промолчал. По прочитанным в земной жизни книгам, я знал,