Везунчик - Варп

после небольшой беседы, повалили и принялись пинать. Правда без фанатизма и практически не целясь в голову. Пострадала в основном спина, руки, ноги и гордость. Плюс одежда испачкалась.

Причем в качестве «аргументов» мои оппоненты предлагали мне перестать быть некромантом и стать нормальным человеком. А на напоминание, что мол мэтр Доминик просил меня не трогать, мне ответили, что он просил меня не убивать, а не не бить. И что даже если меня убьют, то пострадают только те кого поймают за этим делом, а если никого не поймают — а они не собирались друг дружку закладывать — то никто и не пострадает. Так что меня еще раз настойчиво попросили не умничать и научиться читать между строк — философски выражаясь…

А также серьезно задуматься над тем, чтобы перестать быть некромантом или же все повторится и завтра. Так что мне следовало взяться за ум и задуматься над своей жизнью — или мне отобьют первое и лишат второго!

После чего меня еще пару раз пнули, на посошок и разошлись. Включая и внимательно наблюдавшего из окна преподавателя, и делавших вид, что они тут просто прогуливаются вчерашних «боссов» и каких то подозрительных личностей разглядывающих происходящее совсем уж издалека.

Я же утер юшку, отряхнулся и побрел в столовку…

— Если бы я знал кунг-фу, я бы вам показал… — злобно пробормотал я, убедившись, что никто этого не услышит, — Интересно, что такое кунг-фу…

Похоже я уже стал «знаменитостью», поскольку некоторые шептались указывая на меня, а другие пытались толкнуть плечом или подставить подножку. А обслуживающий персонал как то странно на меня посмотрел, когда я получал поднос с едой. Я даже хотел проверить еду на всякое подозрительно, но не успел, поскольку поднос мне практически сразу перевернули, после чего еще и наорали что я неуклюжий болван и еще пару раз ударили…

В общем, день явно не складывался, так что я просто свалил подобру-поздорову, благо вчера предвидел нечто подобное и сделал соответствующие запасы. Вот только я пошел не к себе, а двинулся через лес к коттеджу мэтра Доминика — он же его место работы. И тот встретил меня с чашкой чего то дымящегося в руках:

— Хм… — задумчиво пробормотал он оглядывая мое помятое лицо и не менее помятую одежду и отхлебнул из чашечки.

— Господин… Кажется они вас не уважают! — с практически настоящим возмущением заметил я и мэтр немного отодвинулся, приглашая меня внутрь. Я воровато оглянулся, заметив несколько человек «прячущихся» за деревьями и вошел. Мэтр также явно их заметил и закрыл за мной дверь.

— Чаю? — предложил он мне и я благодарно закивал. Фиг его знает, что это, но явно лучше воды, которую я обычно пил. Но я ошибся. Как только я уселся на указанную мне табуретку — имеющееся кресло явно было слишком чистым, чтобы я в него уселся, после прохождения антинекроманских процедур — и получил дымящуюся чашку в руки, то сразу же отхлебнул из нее — напиток оказался слишком горячим и слишком горьким! Однако явно бодрящим.

— Рассказывай! — скомандовал мне мэтр усевшись в кресло и начал внимательно слушать мой немудреный рассказ не прерывая. На всякий случай я даже не особо давил на то, что люди «не уважают» такого мегоуважаемого человека как мэтр и начали такую вот фигню сразу после его потрясающей и крайне интересной речи, просто описывая события и то, что я заметил. Мэтр явно был человеком умным и некое внутреннее чувство подсказывало мне, что если я попытаюсь как то с ним хитрить и подначивать, то в первую очередь хуже станет мне же — а как это повлияет на остальных еще бабка надвое сказала.

— Вот как… — задумчиво пробормотал мэтр и расслабленно устремил взгляд в стену, время от времени с удовольствием отпивая из чашки. Я даже засомневался и еще пару раз хлебнул из своей, но «чай» оставался все таким же горьким каким и был изначально. Вода явно выигрывала по сравнению с этим ужасным вкусом. А спустя минут пять тишины, когда чай уже остыл, а мэтр все еще разглядывал стену поверх моей головы я решился спросить:

— Так что мне теперь делать, уважаемый мэтр Доминик?

— Хм?.. — с некоторым удивлением откликнулся тот, похоже забыв о моем существовании и уйдя в свои мысли. Он посмотрел на опустевшую чашку в своей руке, потом в почти полную в моей и вздохнул, — Ты можешь идти. Я подумаю, что можно сделать, а пока не беспокой меня.

— Но ведь завтра… — заставила меня воскликнуть моя задница, благодаря шестому чувству уверенная, что завтра ей напинают.

— Не важно, не важно. — заверил меня мэтр и указал на дверь, — Просто ходи на занятия как ходил. Образование это важно.

И выпроводил меня вон, забрав чашечку… Неужели обидился, что я недопил эту горькую ерундовину⁈ Надо было допить.

Не знаю. Вот мне казалось, что то что завтра мне определенно напинают — это очень важно! Что это практически ключевой момент будущего обучения — то, что теперь меня будут пинать каждый день.

Посмотрев на «скрывающихся» наблюдателей, я метнулся за дом мэтра, а там по лесу ушел сначала на побережье, а там и дошел до своего грота, сбросив «хвост». Благо я знал куда мне нужно идти, а мои оппоненты — нет. После чего разделся и залез в одну из оставшихся после отлива луж. Хоть там и были водоросли и какие то жучки, но полежать в соленой воде показалось мне отличным лечебным мероприятием — особенно из-за того, что особо выбирать из лечебных мероприятий мне не приходилось. Только такая вот ванна и поплевав, приложить к ушибам лист позеленее, надеясь на какой нибудь положительный эффект. И из двух — лучше всего сработали именно ванны…

А пока я лежал, то размышлял над случившимся и пытался восстановить события.

Когда меня пинали, я пытался закрываться руками и ногами. А в руках я держал косточки, которые уже как то привык крутить между пальцами и перекладывать в карманах — меня это почему то успокаивало. Так вот… Кажется. Когда я закрывался, то заметил, что одна из косточек выпала, а потом вроде как взлетела обратно и помогла мне закрываться от ударов. Несильно — поскольку была крохотной — и не долго, поскольку я мгновенно потерял концентрацию и она тут же упала. И теперь я размышлял — было ли это видение последствием небольшой черепно-мозговой травмы или реальным событием?

Я Пока я раздумывал я крутил в руках косточку и закончив восстанавливать воспоминания, тут же попробовал применить свой обычный метод с появлением черного дыма, который бы начал двигать косточку — но дым не появился. Как обычно.

А потом я постарался хорошенько припомнить то, что рассказывал преподаватель…

К сожалению все мои записи за сегодня сначала разлетелись, а потом и вовсе куда то подевались, так что приходилось ориентироваться только на свою дырявую память у которой был один небольшой, но важный минус — она была дырявой. Тем не менее я безжалостно ее напряг.

Глава 25

— Ну, что там? — лениво уточнил Маркус у своего приятеля.

— Пишет как курица лапой. — возмутился тот, — Половину понять невозможно, половина белиберда, а оставшееся вообще записано какими то крючочками, которые к словам никакого отношения не имеют!

Они сперли записи некроманта пока того били, на предмет выявить его секреты и узнать какие то тайны — но в его записях были только отрывочные лекции сегодняшнего занятия… И еще парочка бездарных рисунков рыбок и цветочков…

— А это точно его записи? Может ты еще чьи то листки подрезал? Там же неразбериха была, может уронил кто.

— Да его это записи, я спецом смотрел. Я же не идиот! — заверил его приятель, но Маркус небезосновательно засомневался.

Что то их план по похищению секретов некроманта и продажи их «задорого» начинал трещать по швам…

— Может он свои секреты еще где хранит? Надо его выследить и вытрясти из него все. — мгновенно сгенерировал новый план Маркус. Но его приятель посмотрел на него как то неуверенно:

— А может ну его?.. — предложил он, — Ты помнишь закон о шмотье некромантов? Что типо кто найдет их записи и не сдаст, того заживо сожгут. А это, как не посмотри, записи стопроцентного некроманта. Может пойдем сдадим их? Пускай его сожгут! А нам может награда положена за такое!

План был… Недурным. И Маркус глубоко над ним задумался, но потом растроенно покачал головой:

— Неее… Это про старые записи закон, а за эту чушь нам только по морде дадут. — решил Маркус, немного знакомый с правосудием империи в силу семейных обстоятельств. — Эх был бы тут какой нибудь