Из рода Бурого Медведя. Том 2 - Федор Анатольев

class="p1">— Ясно, — сказал я. — Но нам то боятся нечего, у нас тридцать пять человек не считая Питонова.

— Ага, — подтвердил Олег. — Питонов не слабый боец кстати. Он на войне был…

— Да ну? — не поверил.

— Точно тебе говорю, у него звание майора.

— Теперь понятно, почему он такой, — тихо сказал я.

Но Питонов был тут как тут. Видать услышав свою фамилию он успел к нам подобраться незамеченным, и сейчас навис надо мной и грозно вопросил:

— Какой «такой»? А? Какой «такой»?

— Грозный, — ответил. — Грозный и строгий!

— Смотри мне, — сказал Питонов помахав указательным пальцем. — Договоришься! Была б моя воля, я б вас пинкам жизни учил, а не станки заставлял таскать в качестве наказания.

— Станки тоже нелегко было таскать, — сказал я.

Скоро мы подъехали в перрону нашей остановки. Поезд начал тормозить, давая гудки и мы встали ровно на три минуты. Проводник скинул вниз железную лестницу и народ стал спускаться вниз. Двое местных с узелками, трое неместных на дачи. И мы — тридцать пять человек, не считая Питонова. Я рванул вперёд, спустился, принял рюкзак какой-то девчонки из вежливости. Вспомнил с радостью, что слава богу Лизу с нами не взяли…

Через посёлок лежала узкая дорога, ощетинившаяся необработанными камнями. Что ж лучше, чем распутица с грязью.

— Смотри, — сказал Олег. — Птицы улетают!

Я глянул на небо. На юго-восток летело клином стая птиц, прорываясь сквозь потоки ветра и непогоду. Иногда покрикивая скрипучим, писклявым голосом они летели в тёплые страны. Белые с чёрными головами и таким же чёрными кончиками крыльев.

— Похожи на цаплей, — сказал я.

— Это журавли, — помолчав, сказал Олег.

— Двигаемся господа, двигаемся, — толкнул нас какой-то парень.

Я неодобрительно проводил его взглядом, поудобней устроил на плечах рюкзак и пошли до леса.

— Будем замыкать, — сказа Олег. — что бы никому не мешать.

— Давай, — поддержал я. Идти первыми или последним мне абсолютно без разницы. Тем более так я мог видеть Машу с её дружком. Тьфу на него. В стороне шли знакомые одногруппники Олега с инженерного факультета, иногда он подходил к ним что бы пообщаться. И так шёл всю дорогу общаясь то с ним то со мной.

Село скоро было пройдено, позади осталась церковь и школа. Затем мы миновали пахотные поля и вот уже шагали по лесу. Идти предстояло чуть меньше десяти километров.

— Это вам ещё повезло, — подбадривал нас Питонов, шагая первым. — Десять километров это ещё ничего. Раньше я водил за пятьдесят километров, через болота. А здесь болот даже нет по пути. Только лес.

В принципе идти было не трудно. Температура около десяти градусов. Комаров в это время уже не осталось. А осталась только сырость и капли дождя на пожелтевших листьях. Шёл я в кожаных сапогах, пропитанных внизу воском, а сверху была коричневая куртка с капюшоном из толстой кожи, неплохо державшей влагу. Через пару часов мы дошли до места без всяких происшествий. Эта была опушка хвойного леса, небольшая поляна.

— Здесь встанем, — сказал Питонов.

— А до самого места далеко? — спросил кто-то.

— Не далеко, полтора километра, — сказал Питонов. — Слушайте сюда! Никто не разбредается, с поляны не уходим без меня! Ставьте палатки, готовьте обед ужин. В шесть часов выдвигаемся…

— А звери с Перехода когда будут видны? — спросил кто-то.

— Они не звери. Нас много, но не нужно относится к ним слишком беспечно. Появляться они начнут примерно с шести вечера, до трёх ночи двадцать четвёртого сентября!

— У тебя что с собой? — спросил Олег, ковыряя свой рюкзак на предмет еды. Он вынул белый батон, рис и кучу специй.

— Каша перловая, твёрдый сыр, чёрный хлеб, головка лука и чеснока, — сказал я. — Как обычно. Вот ещё тушёнку купил попробовать.

— Тушёнку? — переспросил Олег. Явно слышал это слово если не в первый раз, то близко к тому.

— Консервированное мясо. Тушёное мясо в железной банке, — сказал я. — Кинем в кашу и зашибись будет.

— А, понятно, — сказал Олег. — Читал в журнале про такое, даже видел пару раз, но не пробовал…

— Идём за дровами! — скомандовал Питонов. — На ночь тоже наберём.

Гурьбой, вместе с Питоновым, мы отправились в лес и набрали дров в виде сухостоя и поваленных деревьев. В четыре часа все начали готовиться к обеду. Я же стал примерять оружие, пристегнул ножны к поясу, а затем решил что так неудобно. Что поделать, опыта хождения с мечом по городу или лесу я не имел, поэтому было решено повесить ножны через плечо на грудь, с левой стороны. Справа в кобуре ждал своего часа обрез двустволки. В кармане был нож. В принципе я был готов к бою.

И тут появился он. Витя Перепёлкин друг Маши. Осмотрев меня с ног до головы, он заявил, обратившись ко всем:

— Ребята! Зачем вы набрали с собой столько оружия? Я читал, что если не проявлять к ним агрессии, они не будут нападать.

Я тоже оглядел его с ног до головы, старясь не смотреть на Машу и сказал:

— А где твоё оружие?

— У меня кинжал, в рюкзаке лежит и мне его хватит.

— Только не забудь взять его с собой. Пацифист, — кинул я с ноткой презренья.

— Ребята, — подал голос Питонов наблюдавший наш спор. — Когда окажемся на месте. Не нужно их провоцировать почём зря. Но оружие брать с собой надо. Обязательно!

— А что значит «провоцировать»? — спросил здоровый рыжеволосый парень с топором в руках и дробовиком на плече.

— Это значит не бегать за ними с топором, специально не истреблять с что бы убить побольше, — ответил Питонов. — Всем ясно?

— Ясно! — послышались ответы.

— Усекли.

— Не дураки.

— Ааа, я кровавый дровосек! Как в повести Кинга! — сказал здоровый парень с топором и зарычал как зверь, угрожающе двинувшись на двух девчонок. Я заметил, что его лицо измазано чем-то красным. Томатная паста что ли.

— Ой Быбелкин, прекрати! — смеясь, сказала одна из девчонок и стала убегать. Быбелкин погнался за ней, с криками «А-а-а, свежее мясо!»

Брачные игры, что с них взять.

Показалось солнце из-за туч, клонившееся к закату.

— Смотрите солнце! — сказала как-то девчонка.

Из леса позади, вышло с десяток людей. Увидев их, все наши ребята сразу напряглись и замолчали.

— Питонов, опять ты! — громко раздалось с их стороны.

— Опять я?! — возмутился Питонов глядя на приземистого коренастого мужичка примерно его возраста под пятьдесят. — Слушай бэбе, мы первые пришли, так что ищите другое место!

— Какой я тебе малыш, Питонов? — сказал «бэбе» что значило на французском малыш.

— Балейн, не хочешь ли отвалить на историческую родину во Франкию, — сказал Питонов.

— Месье наш род верен