Проклятый Лекарь. Том 8 - Виктор Молотов

У меня нет сил на ментальное вторжение. Но он об этом не знает.

— Я… не хотел! — слова полились потоком. — Они сами пришли! Мертвые!

— Кто?

— Старый граф! Отец нынешнего! Месяц назад начал являться! Ходил по кладбищу, стонал!

Аглая ахнула. Ярк нахмурился.

— Дедушка? — прошептала она. — Но он умер десять лет назад…

— Потом другие! — продолжал Кузьмич. — Каждую ночь! Все больше! Ходят, стонут, покоя не дают! Призраки…

При слове «призраки» я почувствовал, как пульс участился. Семьдесят два удара в минуту — моя норма. Сейчас — девяносто пять.

Призраки. Настоящие призраки. Не остаточные отпечатки, не ментальные проекции. Полноценные духи. Целого аристократического рода.

Я подошел к Кузьмичу вплотную. Он попытался отползти, уперся спиной в стену. Но некуда бежать.

— Призраки, говоришь? — мой голос упал до шепота.

В глазах загорелся огонек, который Аглая приняла бы за безумие. Но это было не безумие. Это был голод. Профессиональный интерес некроманта, учуявшего редкую добычу.

Призраки — это энергия. Чистая, структурированная энергия. Их можно подчинить. Использовать. Превратить в армию.

— Д-да… — пробормотал Кузьмич. — Много их… Очень много…

— Сколько? — наклонился еще ближе. Чувствовал его страх. Пах кислым, как прокисшее молоко.

— Не считал… Десяток? Два? Может, больше…

Двадцать призраков. Двадцать потенциальных слуг. Это больше, чем у меня было в лучшие годы.

— Они все еще здесь? За воронкой?

Я уже понял, что сторож тоже видит её.

— Д-да… Внутри… Не могут выйти… Он их запер…

Я выпрямился. На лице расплылась улыбка. Не добрая улыбка, а скорее улыбка хищника, учуявшего запах крови.

— Доктор Пирогов? — Ярк смотрел настороженно. — Что вы задумали?

Я повернулся к нему. Улыбка стала шире.

— Я собираюсь провести сеанс групповой терапии, — озвучил я свои намерения.

— Терапии? — Аглая непонимающе нахмурилась.

— Да. Для очень старых и очень мертвых пациентов.

Развернулся к окну. Воронка меня манила. Ведь внутри нее скрывается настоящее сокровище. Целый выводок неупокоенных душ, ждущих нового хозяина.

Глава 6

У меня родился план, и я позвал Ярка и Аглаю на улицу. Мы вышли из сторожки.

Воронка над кладбищем пульсировала, как гнойный нарыв на теле реальности. Черно-фиолетовая, вращающаяся против часовой стрелки, а левостороннее вращение — как раз классический признак некромантической аномалии.

В медицине это называется синистер — зловещий, левый. Совпадение? Не думаю.

— Итак, — я повернулся к Ярку, оценивая ситуацию профессиональным взглядом. — Подведем итоги нашего веселого пикника. Что мы имеем в сухом остатке?

Ярк нахмурился, морщины на лбу сложились в карту беспокойства:

— Проблему?

— Проблема — это когда кофе кончился. У нас тут некромантическая катастрофа местного масштаба. Огромное количество призраков. Все как собаки с бешенством, только вместо гидрофобии у них некрофилия. В смысле, тяга к убийству живых.

Однако это неплохая коллекция для родового кладбища. Ливентали умирали исправно двести лет подряд.

Аглая побледнела так, что на фоне ее кожи мрамор надгробий казался загорелым:

— Мои предки… все мои предки там? Они страдают? — спросила она.

— Не совсем страдают, — я покачал головой, выбирая слова. Как объяснить аристократке, что ее благородные предки превратились в озверевшую толпу мертвецов? — Скорее существуют в состоянии перманентной ярости. Представьте себе похмелье, помноженное на ПМС и приправленное дорожной яростью. Только вместо алкоголя — некроэнергия, вместо гормонов — искаженная эктоплазма, а вместо пробок — вечное заточение.

— Это сравнение… очень странное.

— Зато точное. Воронка искажает их сознание, превращает в агрессивных духов. Как вирус бешенства у животных, только хуже.

Вирус бешенства поражает центральную нервную систему, вызывая агрессию, светобоязнь и водобоязнь. Летальность почти сто процентов.

У призраков похожий эффект, только вместо вируса — некроэнергия, вместо воды они боятся святой воды, а вместо света… хотя нет, света они тоже боятся. Параллели удивительные.

— Можете им помочь? — спросил Ярк, переходя в режим решения проблем. Профессиональный военный всегда ищет выход.

— Теоретически да. Практически — нужна команда. Один я не справлюсь. Даже я не настолько крут, чтобы в одиночку успокоить полсотни взбешенных аристократических призраков. Это как успокаивать совет директоров после квартального отчета с убытками, здесь нужна артиллерия.

Я достал телефон. Набрал Сергея. Три гудка. Четыре. На пятом он ответил.

— Слушаю, босс, — голос его был спокойный, но на фоне слышались крики и что-то похожее на звук ломающейся мебели.

— Что у вас там происходит?

— Костомар и Ростислав выясняют отношения. Спорят о дате битвы при Ватерлоо.

— И как скелет может спорить об исторических датах? Он же не из этого мира.

— Говорит, что много читал. Я думаю, он просто сходит с ума от скуки.

— Где остальные?

— Вольдемар стоит в углу. Кажется, спит с открытыми глазами. Или медитирует. У зомби трудно понять разницу. Кирилл читает вашу книгу и делает пометки.

— Какую книгу?

— «Практическая некромантия для чайников». Нашел в вашем кабинете. У вас что-то серьезное? — спешно спросил он.

— Полсотни взбешенных призраков и нестабильная некромантическая воронка.

— Обычный вторник?

— Хотелось бы. Выезжайте. Бери Кирилла, призрака, скелета и зомби.

Я отключился.

Ярк смотрел на меня с сомнением, профессиональным и обоснованным.

— Ваши люди… они справятся с полусотней призраков? — уточнил он.

Между нами уже не было никаких секретов. Так что с ним можно быть честным. Он надежный человек.

— Мои люди — это три мертвеца и один недоучка-маг, — сказал я. — Но у них есть преимущества.

— Какие?

— Костомар — скелет без души. Призраки не могут им завладеть, потому что сделать одержимым можно только то, что имеет душу. Это как компьютерный вирус не заразит калькулятор.

— Логично.

— Ростислав сам призрак, он знает их психологию изнутри. Как бывший алкоголик на собрании анонимных алкоголиков — свой среди своих.

— Сомнительная аналогия, — скривился Ярк.

— Зато рабочая. Вольдемар — зомби, его мозг работает на базовых инстинктах. Слишком туп для страха, слишком мертв для боли. Идеальный солдат.

— А четвертый?

— Кирилл — маг света. Начинающий, но старательный. Его свет — антитеза некромантии. Будет моим щитом.

— Щитом от чего?

— От атак. Я собираюсь провести ритуал поглощения прямо во время боя.

Сосуд практически заполнен. Мне не хватает всего немного. И я собираюсь это «немного» получить. У меня нет другого выхода. Уровень, полученный на кладбище, будет взять сильно проще, и в перспективе он будет гораздо мощнее, чем все взятые мной до этого. Нужно проверить эту теорию.

Ритуал поглощения силы — это высшая некромантия. Обычно требует часов подготовки, пентаграмм, жертвоприношений и прочей атрибутики. Я собираюсь сделать это на ходу, как фастфуд-некромантию. Чревато несварением, но выбора нет.

Аглая ахнула, прижав руку ко рту:

— Это же смертельно опасно!

А она-то откуда знает? Или просто по наитию говорит?

— Все опасно, — пожал