Авалон. Внешний Мир. Книга 5 - Николай Скиба

была не просто тварь — это, мать его, живая крепость. Машина для выживания, созданная для того, чтобы разрывать врагов и пересекать пустоши.

— Это что, серьёзно? — Катя отступила на шаг, её голос дрожал, а карие глаза расширились от смеси ужаса и восхищения. Она сжала кулаки, её пальцы побелели.

— Ого… — Ауриэль, стоявшая рядом, медленно покачала головой, её серебристые волосы качнулись. Тонкие эльфийские пальцы невольно коснулись рукояти меча на поясе, будто она искала в нём опору.

— И такое существует? — Её голос был тихим, но в нём чувствовалась искренняя тревога, а зелёные глаза неотрывно следили за Арахнотанком.

— Живее некуда, — хрипло ответил я, стараясь держать голос ровным. Мои руки слегка дрожали, но я сжал их в кулаки, унимая дрожь. После планеты Тул, где мы столкнулись с демоническим принцем, я думал, что меня уже ничем не удивить.

Но этот паук… Его мощь, его размеры, его глаза — всё это пробирало до мурашек. Я мысленно прикинул, как он будет двигаться: наверняка быстро и уверенно, с грацией хищника. Это было не просто насекомое, пожалуй, даже зверь — идеальный транспорт, как по мне! Если не учитывать внешний вид…

Я повернулся к дрессировщику, кожа которого сейчас сияла ярко-жёлтым, как спелый лимон. Его длинный хвост лениво покачивался, а хитрые глаза внимательно следили за нами. Он стоял, скрестив руки на груди, и его поза излучала уверенность, будто он знал, что мы уже на крючке.

— Сколько? — твёрдо спросил я, глядя ему прямо в глаза.

Ящер ухмыльнулся, показав ряд острых зубов, и его кожа медленно сменилась на оранжевую, будто он подстраивался под моё настроение.

— Этот красавец? — лениво протянул он, похлопав Арахнотанка по одной из ног. Паук даже не шелохнулся, но его глаза слегка прищурились, будто он был не в восторге от прикосновения.

— Нетренированный — десять тысяч очков Авалона. Тренированный — двадцать тысяч.

Я присвистнул, чувствуя, как внутри всё сжалось. Десять тысяч? Это почти все мои накопленные очки. А двадцать — вообще за гранью. Я бросил взгляд на Катю и Ауриэль. Катя нахмурилась, её губы сжались в тонкую линию, а Ауриэль слегка покачала головой, будто говоря: «Это слишком». У команды не было таких сумм, а очки могли понадобиться на… Да на что угодно! Безрассудно тратить всё сразу!

Я прищурился, пытаясь прикинуть, как выкрутиться.

— Ну а если… — начал я, скрестив руки и слегка наклонив голову. — Может есть какая скидка для топ-1 Авалона?

Ящер замер, его кожа вспыхнула ярко-красным, а глаза расширились, будто я только что оглушил его дубиной. Он наклонился ближе, его длинный хвост перестал покачиваться, а когтистые пальцы дёрнулись.

— Топ-1? — удивлённо переспросил он, его голос стал чуть выше. — Ты тот самый Евгений Решетов?

— Ага, — коротко ответил я, пожав плечами, хотя внутри надеялся, что это сработает.

Ящер задумчиво посмотрел на меня, его кожа медленно вернулась к зелёному оттенку, но в его глазах всё ещё мелькала искра любопытства. Он почесал подбородок когтистой лапой, а затем повернулся к Арахнотанку, будто спрашивая у него совета. Паук, конечно, не ответил, но его глаза слегка мигнули, словно он тоже оценивал ситуацию.

— Так что? — Катя вдруг не выдержала, шагнула вперёд, уперев руки в бёдра, и её взгляд буквально прожигал ящера. — Есть какой-то вариант?

Ящер поднял руки, будто сдаваясь, и широко улыбнулся, показав ещё больше зубов. Его кожа снова сменилась на жёлтую, и он сделал шаг назад.

— Ладно, ладно, — примирительно сказал он, его голос стал мягче. — Есть у меня ещё один вариант. Отдам за пять тысяч.

— Пять? — недоверчиво переспросил я, прищурившись. — В чём подвох?

Ящер хмыкнул, его хвост снова начал лениво покачиваться, а кожа сменилась на фиолетовую, будто он наслаждался нашей реакцией.

— Подвоха нет, — беспечно сказал он, разведя руками. — Просто этот питомец… особенный. Идём, покажу.

Он повёл нас к дальнему ангару, его шаги были лёгкими, почти танцующими, а хвост покачивался в такт, будто он напевал себе под нос. Мы с Катей и Ауриэль переглянулись.

Я почувствовал, как в груди загорается предвкушение. Какой-то другой, уникальный транспорт? Звучало слишком хорошо, чтобы быть правдой, но кто знает.

Дрессировщик остановился у массивных ворот ангара, покрытых резьбой с изображением пауков, змей и каких-то крылатых тварей. Он схватился за ручки и потянул. Ворота с тяжёлым скрипом начали открываться. Мы невольно замерли.

Перед нами стоял ещё один Арахнотанк, чуть меньше первого, но всё равно внушительный.

Его хитин был не чёрным, а тёмно-синим, с серебристыми прожилками, которые переливались, как звёзды на ночном небе. Длинные и гибкие лапы казались ещё более подвижными, а восемь алых глаз горели ярче, с какой-то искрой… И что это такое? Ехидство? Да, именно так. Будто этот паук знал что-то, чего не знали мы. Его брюхо слегка подрагивало, а паутина на хелицерах была почти невидимой. Тварь выглядела чересчур живой, умной и… опасной.

— И всё-таки в чём подвох? — настороженно повторил я, не отводя взгляда от паука. Мои пальцы невольно сжались, а сердце забилось чуть быстрее.

Ящер хмыкнул, его кожа снова сменилась на фиолетовую, а глаза хитро блеснули.

— Этот питомец признает только того, кто докажет свою надёжность, — загадочно сказал он, скрестив руки.

— И как это сделать? — я хмыкнул.

— А это только она и знает.

— Она? — уточнила Катя, приподняв бровь.

— Она, — подтвердил ящер, его улыбка стала шире. — Это самка.

Катя фыркнула, скрестив руки и слегка наклонив голову.

— И как нам с ней договариваться? — скептически сказала она, её тон был полон сарказма. — Цветы подарить?

Ауриэль тихо хмыкнула, но её глаза не отрывались от Арахнотанка. Она медленно обошла его, её шаги были лёгкими, почти бесшумными, как у кошки. Пальцы скользнули по воздуху, будто она пыталась почувствовать ауру твари.

— Она… умная, — тихо сказала Ауриэль, её голос был полон удивления. — Не просто зверь. Она… думает.

— Ещё бы, — хмыкнул ящер. — Арахнотанк вам не лошадь. Но конкретно этот экземпляр очень придирчив к хозяину. А до тех пор её поведение будет… своеобразным. Натренировать этого питомца невозможно, как вы уже понимаете.

— И будут проблемы? — твёрдо спросил я, глядя на ящера.

— Если и будут, то не такие, чтобы сильно на что-то повлиять, —