Гарри и его гарем 8 - Нил Алмазов

масла, немного терпкий, но успокаивающий. Сложно поверить, что всё это может оказаться частью какого-то плана.

— Когда Ла-Вия делала мне массаж. Среди других жидкостей была и эта. Но я могу ошибаться. Это же не вчера было.

— Вы не ошибаетесь. Этот предмет действительно был у неё. Она опрометчиво выбросила его, оставив следы.

— И что же в нём такого особенного? Яд?

— Нет, не яд. Это сильное долговременное снотворное с эффектом паралича.

— То есть вы хотите сказать, что она должна была этим меня как-то напоить?

— Всё верно. Она во всём созналась уже. Эту работу ей дали представители теневой службы. Был у неё и подельник. Гид, который помогал вам. Запомните раз и навсегда: никто у нас не станет просто так помогать, даже если попросили какие-то общие знакомые.

Так вот за что их посадили. Оказывается, Ла-Вия должна была меня усыпить и сдать теневикам. Но почему-то не сделала этого. Теперь всё начало становиться на свои места. Ощущение, что я стою на краю пропасти, а под ногами рассыпаются камни, не покидало меня.

— Одно остаётся неясным — почему она не использовала этот предмет, — продолжил дознаватель, словно читая мои мысли. — У вас есть предположения?

— Я не успел с ней сегодня поговорить. Она невнятно пыталась объяснить что-то, говорила, что обманула меня. Впрочем, я это всё уже рассказывал. У меня одна версия: ей срочно нужны были деньги на лечение матери, и она хотела спасти её, вот и согласилась на такую работу. Но какие-то моральные принципы её остановили, поэтому она не смогла подмешать мне это снотворное.

— Всё сходится, — улыбнулся дознаватель. — Она рассказала мне то же самое. Но попытка преступления — тоже преступление. Также я видел у неё кольцо верности. Она утверждала, что кольцо ей купили вы.

— Да, я.

— Значит, она вам так или иначе дорога?

— Теперь уж не знаю, — признался я. — Не ожидал такого поворота событий. Но её матери я обещал помочь, а значит, сдержу своё слово.

— Что ж, на всякий случай: вы можете выкупить её свободу, если пожелаете. Сейчас же ей грозит срок до года заключения. Её подельник будет сидеть намного больше, поскольку вёл дела напрямую с теневой службой.

— Просто из любопытства можно вопрос?

— Можно.

— А как долго подельник будет сидеть?

— У нас подобные преступления приравниваются к измене родине. Это означает пожизненное.

Дознаватель широко заулыбался. Похоже, ему просто доставляет удовольствие, когда кого-то садят. С одной стороны, это хорошо, а с другой — не очень: вдруг кого-то не по справедливости посадят, а он этому будет только рад.

— Что касается вашего дела, — продолжил дознаватель, — то замять его мы не можем. Это нужно понимать. Однако выяснились новые подробности дела. — Он загадочно взглянул на Дарки. И что же она ему рассказала? Неужели то, чего не знаю даже я? — В связи с этим мы заключим с вами договор. Наши представители, — он перевёл взгляд на двух магов, — магически подтвердят его. Всё это упростит наказание за преступление. Успокою сразу: за убийство людей теневой службы вам ничего не грозит. В каком-то роде вы оказали нам услугу.

Он снова заулыбался, словно ожидая от меня вопросы. И они были. Но вот про услугу… Оказали, как же, чуть ли не ценой собственной жизни.

— Я бы хотел ознакомиться с договором, прежде чем буду его подписывать, — спокойно сказал я, уже совсем не переживая, что посадят.

— Да, конечно. — Дознаватель сделался серьёзным, взял бумагу и протянул её мне. — Для вашего удобства договор составлен на общем языке. Впрочем, уважаемая принцесса Даркиэлла его уже подписала, а ей вы, полагаю, склонны доверять.

Я ничего не ответил, взглянув на неё. Она молча кивнула, подтверждая слова дознавателя, и тогда я, взяв бумагу, принялся читать.

Читал вдумчиво, не спеша. Лист бумаги был слегка шершавым, с еле заметным запахом свежести. Ничего подозрительного в стиле «мелким шрифтом» не нашёл. Договор был довольно любопытным. Самое главное — подписав, я обязан молчать обо всём, что здесь произошло. А вот интересный момент. Случившееся ведь видели многие. Хотя кто их знает. Вдруг у них есть способ как-то повлиять и на остальных. Да и к самому месту побоища наверняка никого не подпустили.

Смыслом остального текста договора было то, что мне нужно побыть ещё один день в Де-Лее до самого вечера. Возможно, это нужно для того, чтобы я как-то привлёк внимание теневиков, которые могли остаться в городе. Но ведь они тоже не дураки: после такой шумихи должны просто исчезнуть и больше не появляться. Или же здесь расчёт вовсе не на это, а на тех, кто помогал теневикам из местной власти. Да, наверняка их и ищут. Спрашивать бесполезно — мне всё равно не расскажут всех деталей. Да и если Дарки, знающая наверняка многое и понимающая всю эту бюрократию, подписала договор, значит, так нужно и всё чисто.

Последний абзац меня полностью устраивал: при подписании договора, причём временного, как выяснилось в конце текста, сумма штрафов за преступления, такие как хулиганство, нарушение общественного порядка, использование боевой магии, а также ущерб городу, будет снижена в два раза. А нормально они так обозначили побоище — хулиганство.

— Будете подписывать? — заметив, что я прочёл, спросил дознаватель.

— Не сразу, — улыбнулся я, глядя ему прямо в глаза. — Я бы хотел ознакомиться со штрафами, если бы они были без договора.

— А вы не так просты, как мне сначала показалось, — усмехнулся дознаватель. — Хорошо, сейчас покажу. — Он достал из ящика тонкую книжку и протянул мне. — Но есть нюанс: там всё на нашем языке.

А вот этого я не учёл…

— Ничего страшного, разберусь, — ответил я, не выдавая, что попал в нелепую ситуацию, и принялся изучать страницы.

Дарки, видимо, не стала проверять информацию о штрафах, поэтому смотрела вместе со мной. Только я делал вид, что что-то понимаю, а она, похоже, нашла нечто знакомое. Хоть эльфы и разные, но, видимо, что-то общее в их языках всё же было.

— Вот тут несовпадение. — Дарки, на которой, как я только заметил, уже не было наручников, указала пальцем на строчку с цифрами. — И вот здесь тоже. — Затем она посмотрела на дознавателя. — Как это понимать? Мы должны заплатить тот же