Последыш. Книги I и II - Макс Мах

— Нет, разумеется, — позволил себе полковник тень улыбки. — Но недалеко отсюда родилась ваша матушка Хельга Михайловна. В имении Смолница на северном берегу озера. Километров тридцать на север по прямой.

«Ну, надо же! Действительно родина».

— Что теперь? — спросил Игорь.

— Пройдемте в замок? — предложил полковник Кальф-Калиф.

— Разумеется, — кивнул Игорь и пошел вслед за человеком, носившим какую-то слишком восточную фамилию.

«Турок он, что ли?»

— Простите за любопытство, полковник, — не выдержал Бармин, когда они уже поднимались по полукруглым ступеням парадного крыльца, — но меня заинтриговала ваша фамилия.

— Я караим, — полуобернулся к нему полковник. — У нас встречаются такие фамилии.

— Вы из Крыма? — спросил тогда Бармин, совершенно забыв, что, возможно, в этом мире Великое княжество Русское и Литовское развивалось совсем не так, как в его мире, местный Ингвар такого вопроса задать просто не мог. Но, к счастью, Кальф-Калифа вопрос не удивил.

— Нет, Ваше Сиятельство, я из Тракая, но мои предки, разумеется, пришли в Литву из Крыма.

Честно говоря, Игорь с удовольствием обсудил бы сейчас с полковником этот небезынтересный исторический казус, но, увы, его ждала встреча с родней. И, отдав лакею, встретившему их в прихожей, свою пихору, прошел вслед за провожатым вглубь паласа[28].

Короткая анфилада роскошно декорированных залов, поворот направо, к боковой двери, лестница, небольшое фойе и огромный кабинет за открывшимися перед ними двустворчатыми дверями. Монументальный письменный стол из резного дуба справа от входа, разожженный камин — слева. Впереди эркер-трельяж с окнами от пола до потолка, а перед ним, стоя лицом к дверям, застыли три женские фигуры. Поскольку свет солнечного дня лился из-за их спин, разглядеть лица женщин не представлялось возможным. Зато Игорь был весь на свету, как натурщик на подиуме или манекен в витрине. Впечатление, что его сейчас внимательно рассматривают усиливалось тем, что, войдя в кабинет, полковник Кальф-Калиф сразу же отошел в сторону, оставив Бармина в одиночестве под взглядами трех женщин.

«Что ж, пусть смотрят!» — обижаться было не на что. Он не знал их, а они знали его только по имени. Технически родственник, — возможно, внук одной из них, — но на самом деле совершенно чужой здесь человек. Любопытно другое, почему во встрече не участвуют мужчины?

«Матриархат? — усмехнулся мысленно Бармин. — Или у них, как в том фильме про мафию, перебили всех мужчин?»

— Здравствуй, Ингвар! — нарушила тишину женщина, образовывавшая центр композиции. — Добро пожаловать домой!

С этими словами она шагнула вперед и медленно пошла к Игорю. Возможно, она ожидала, что он пойдет ей навстречу или, вообще, заливаясь слезами радости, бросится к ней с объятиями и прочей чепухой, но Игорь не думал, что это хорошая идея.

— Спасибо, что выдернули меня с кладбища, — сказал он вслух, но с места так и не сдвинулся.

— С кладбища? — переспросила женщина, останавливаясь в паре метров от Бармина. — С какого кладбища?

— Значит, Новгородцев не успел вам сообщить, — усмехнулся Игорь. — В Барентсбурге все вымерли еще в начале осени. Я один уцелел.

— Хочешь сказать, ты прожил… Сколько там? Пять месяцев или четыре? Прожил один в вымершем городе?

— Именно так и обстоят дела, — кивнул Игорь. — А теперь мы, может быть, все же познакомимся, а то неловко даже! Вы меня знаете, хотя бы теоретически, а я вас — нет.

— Похож на деда! — подала голос одна из двух женщин, оставшихся стоять около эркера. — Такая же язва! О внешнем сходстве и говорить нечего!

— Действительно похож, — согласилась пожилая дама, остановившаяся напротив Игоря. Красивая, холеная и ухоженная, но, возможно — и даже скорее всего, — ей было больше лет, чем казалось по первому впечатлению. Выглядела она лет на пятьдесят максимум, и значит, ей было никак не меньше семидесяти. И это в лучшем случае.

«Порода, — отметил Игорь, — или все-таки колдовство? Что-то же они со своей магией здесь делают?»

— Я похож на вашего мужа, сударыня? — решил уточнить Бармин. — Или вы имеете в виду второго деда?

— Я твоя бабушка, Ингвар, — назвалась наконец немолодая дама, — княгиня Кемская Анна Георгиевна. Но это по второму мужу. А по первому — по твоему деду — герцогиня Бирон. И разумеется, не Анна, а Ханна дочь Йорна графа фон Нойвида. Так подойдет?

— Вполне! — кивнул Игорь. — Приятно познакомиться, Ваша Светлость[29]! Значит, вы мать моей матери Хельги. А что случилось с родней моего отца?

— Мы это обсудим несколько позже, — остановила его расспросы княгиня. — А сейчас позволь представить тебе твою тетушку, сестру твоей несчастной матери. Подойди к нам, Юлиана! Юлиана моя дочь и родная сестра твоей матери.

— Княгиня Холмская, — представилась женщина, подходя к своей матери, — Ульяна Михайловна.

«Значит, это не только мой казус, — покачал Бармин мысленно головой. — У них у всех по два имени. Одно на русский манер, а второе — то ли на немецкий, то ли на скандинавский. И еще, похоже, они действительно используют магию в косметических целях».

На вид этой женщине было лет двадцать пять-тридцать, а на самом деле ей, как показывал самый примитивный расчет, должно было быть где-то под пятьдесят. Возможно, сорок-сорок пять, но все-таки не тридцать. Тоже красивая, как и ее мать, — и какой, верно, была мать Ингвара, — но в гораздо меньшей степени скандинавка, какими их представляет себе массовое сознание. Одним словом, не блондинка, а брюнетка, да и черты лица какие-то другие.

— Очень приятно, Ваше Сиятельство! — вежливо поклонился Игорь своей вновь обретенной тетке. — Значит мою мать звали Ольгой Михайловной?

— Хельгой Михайловной, — поправила его бабушка. — Моего первого мужа звали Михаилом.

— Спасибо, за уточнение! — чуть улыбнулся в ответ Игорь.

Он не знал, в какую игру играют эти «ясновельможные» дамы, но, в любом случае, не собирался им подыгрывать.

«Сдержанность — лучшая политика» — решил он и не ошибся. Его реакция настолько встревожила княгиню, что она даже «опустилась» до объяснений.