Арагонская Ост-Индская Компания (СИ) - Распопов Дмитрий Викторович

— Ваша спутница, которая поражает всех своей красотой, не с вами? — полюбопытствовал он, показывая, что хорошо информирован насчёт меня и моей свиты.

— Паула занята строительством собора в Аликанте, — ответил я спокойно, — девушка хорошо дружит с большими суммами денег.

— Что обычно редкость, — улыбнулся Лоредано, — девушкам свойственна легкомысленность и лёгкость, особенно в таком возрасте.

— Ну Паулу точно такой не назовёшь, — я пожал плечами, меняя тему, — у меня послание от Пия II, когда и с кем я могу поговорить об этом?

Тут синьор Джорджо нахмурился и осторожно ответил.

— Понимаете ваше сиятельство, в этом есть небольшая сложность, у нас сейчас фактически нет дожа, его обязанности выполняет Сенат. Так что чтобы собрать внеочередное совещание, потребуется какое-то время.

— В вашем прекрасном доме, синьор Джорджо, — я показал рукой на роскошь, которая меня окружала, пока мы шли в комнаты, которые выделили для меня, — я готов ждать, но не слишком долго.

— Я передам ваши слова Сенату, ваше сиятельство, — склонил он голову.

— Ну и да, синьора Иньиго, будет достаточно в нашем общении, синьор Джорджо, — сказал я, — пока я ваш гость, ни к чему нам лишний пафос в личном общении.

— Благодарю вас, синьор Иньиго, — улыбнулся мужчина, — вот прошу, ваши комнаты.

Большие двери открылись передо мной, и я словно оказался в королевском дворце. Кругом была лептина, украшенная золотом, картины и ковры, куда только не кинь взгляд.

— Вас ждать на ужин, синьор Иньиго? — поинтересовался он.

— Я бы хотел с вами поговорить, — кивнул я, видя, как мои слуги наводят суету и заносят вещи, — когда мне быть готовым?

— Через четыре часа, синьор Иньиго.

— Я буду, — кратко ответил я ему и мы, раскланявшись разошлись.

Встретились мы с ним уже за ужином, где, к моему удивлению, кроме него никого не было, что было, мягко говоря, необычно. За ужином чаще всего собиралась вся семья, к тому же всем было интересно послушать нового человека. Об этом я и поинтересовался у него.

— Ваша семья, синьор Джорджо, не составит нам компанию?

— Жена у меня умерла, детей нет, синьор Иньиго, — спокойно ответил он, — что касается других родственников, я решил оставить встречу с ними на завтра, а сегодня я бы хотел поговорить с вами с глазу на глаз.

— Я вас слушаю, — показал я жестом, что готов разговаривать.

Он замолчал, пока слуги приносили еду и раскладывали её по тарелкам, а затем все вышли из зала, в том числе и мои Марта с Камиллой, оставляя нас с Лоредано наедине.

— Не скрою, синьор Иньиго, я ни капли не слукавил, когда говорил сегодня при встрече, что вы удивительный человек, — начал он, приступая к еде и я тоже стал накалывать вилкой кусочки мяса со своей тарелки, — мы давно хотели связаться с вами, чтобы обсудить вопрос поставок квасцов в Венецию, а когда узнали, что папа посылает вас к нам в качестве своего посла, решили, что это провидение Господне.

— Так что решили подготовиться и узнать обо мне больше? — улыбнулся я.

— Совершенно верно, синьор Иньиго, — склонил голову Лоредано, — плюс ещё недавно в Светлейшую во многие семьи пришёл заказ на вашу голову из Милана, так что вы и правда весьма необычный человек.

Эта новость меня удивила.

— А можно подробности, насчёт Милана? — попросил я.

— Не знаю, чем вы так насолили герцогу Сфорца, синьор Иньиго, но да, от его человека пришёл заказ на то, чтобы разорить ваши владения на Балеарских островах, и если это возможно убить вас самого, — без капли стеснения сказал синьор Джорджо.

— И во сколько милейший герцог оценил мою голову? — поинтересовался я с лёгкой улыбкой.

— Тридцать тысяч флоринов, — просто ответил Лоредано, — весьма значительная сумма даже за голову маркиза.

— Нужно будет в качестве ответной любезности, — мой голос обрёл холод, — назначить встречную награду за его голову, но вы явно не за этим мне об этом сказали. В этом видится какой-то ваш интерес синьор Джорджо.

— Несомненно, синьор Иньиго, — улыбнулся Лоредано, — в Венецию добралась булла папы, которая сильно ограничивает всех истинных христиан в покупках турецких квасцов, так что наш бизнес она сильно затронет.

— Насколько я знаю, синьор Джорджо, — пожал я плечами, макая кусочек мяса в загущённую подливку, — Венеция всегда блюла свои интересы, а не пожелания Рима.

— Это так, синьор Иньиго, — вздохнул собеседник, — но совсем уж игнорировать Рим было бы большой ошибкой.

— Давайте синьор Джорджо, определимся, — я наконец стал догадываться в какую сторону клонится наш разговор, — вы сейчас говорите от своего имени, или представляете интересы определённой группы лиц?

На лице мужчины появилась лёгкая улыбка.

— Как и говорили о вас, вы очень умны синьор Иньиго, скрыть от вас что-то чрезвычайно трудно, — польстил он мне.

— Так говорят, — безразлично пожал я плечами, показывая, что лесть мне не сильна интересна и он это понял.

— А ещё говорят, синьор Иньиго, — он остро посмотрел на меня, — что вы любите золото, даже порой больше, чем свои принципы.

— Если у нас начался деловой разговор, синьор Джорджо, — я отложил столовые приборы, — то я готов вас выслушать.

Он кивнул и тоже отодвинул от себя приборы.

— Я не думал, что мы начнём этот разговор сегодня, меня попросили просто мягко узнать у вас насчёт желания заработать, — снова он внимательно посмотрел на меня.

— Что вы предлагаете? — прямо спросил я его.

— Не секрет, что вы в консорциуме с другими семьями обладаете монополией на разработку и продажу квасцов из Тольфа и Неаполитанских рудников, — Лоредано видимо решил не тянуть дальше кота за хвост.

Я просто кивнул, поскольку это было общеизвестным фактом в узких кругах разумеется.

— Также вся руда свозится на ваше предприятие в Остию, где уже превращается в готовый продукт, который развозится затем по всей Европе, — продолжил он и мне ничего не оставалось, как просто снова кивнуть.

— Я уже догадался, что вы хотите мне предложить синьор Джорджо, — чуть улыбнулся я, — но скажите это вслух вы сами.

Он тоже улыбнулся.

— Что, если квасцы, которые уходят с вашего предприятия, смешивать с квасцами, которые вы будете получать от нас, синьор Иньиго? — осторожно поинтересовался он, — мы готовы обеспечить большие поставки, если булла папы не будет нас касаться.

То, что ушлые венецианцы придумали ровно тоже, что я и сам хотел сделать, только без них, меня не сильно удивило. Схема была уж слишком на виду, главное было её увидеть, если не смотреть на это с позиции веры. И хотя я изначально хотел провернуть такую сделку напрямую с турками, но это можно было сделать и позже, ведь когда я смогу выйти на прямых поставщиков было неизвестно, а тут такое предложение от венецианцев.

— Только не квасцы, синьор Джорджо, — я внимательно на него посмотрел, — а руду. Если руда будет поступать на галерах в Остию из Неаполя, никто не заподозрит того, что это не совсем руда из Неаполитанских рудников.

Лоредано задумался.

— Наши поставщики хотят продавать только готовые квасцы, — задумчиво сказал он.

— Если мы будем смешивать квасцы в виде уже готового продукта, все увидят разницу между ними, — объяснил я ему, — я видел квасцы из фокейских рудников, и они жёлтого цвета, наши же из Тольфа, прозрачные. Так подставляться я не буду, поскольку нас быстро вычислят и у меня будут проблемы, а зачем они мне?

— Проблемы никому не нужны, синьор Иньиго, — быстро согласился он со мной, — к тому же, рационально подумав, ваше предложение и правда лучше. Если мы будем доставлять руду в Неаполь и там перегружать её на галеры, которые идут в Остию, то ни у кого и мысли не может возникнуть о том, что это руда не совсем из тех рудников. Молчу уже о готовом продукте.

— К тому же, — улыбнулся я, — этому поспособствует ещё одна сделка.

Лоредано ещё более заинтересованно на меня посмотрел.

— Мой наставник, кардинал Виссарион Никейский, подал мне отличную идею, — объяснил ему я, — узнав, что я еду в Венецию, он попросил меня узнать у венецианских купцов, которые торгуют как всем известно по всему миру, не могли бы они выкупить у турок тысячу христиан, которые были угнаны в плен. Он хочет потратить свои личные сбережения на выкуп этой тысячи бедолаг.