Время наточить ножи, Кенджи-сан! 4 - Тим Волков

мисо-суп и чашка риса с мясом. Потом появился второй заказ, за ним третий. Руки быстро схватили миску с рыбой, приготовленной накануне, добавили немного соевого соуса и пряных трав. В ход пошли все ингредиенты, что удалось наскрести: немного овощей, несколько ломтиков тофу, остатки маринованного имбиря.

Я не думал — просто действовал. В каждом движении чувствовалась сосредоточенность, почти забвение. Готовка — это было то, что я умел и любил. Успокаивающий ритм нарезки, запах свежих продуктов, звук кипящей воды — всё это наводило порядок в голове и в душе.

Генерал, который научил меня творить — именно творить, а не готовить, создавать искусство, — теперь вспоминался с благодарностью.

— Кенджи, ещё два заказа! — окликнула меня Акико из зала.

— Уже иду! — отозвался я, вытирая пот со лба и расставляя тарелки.

Акико сновала между столами, принимая заказы и улыбаясь посетителям. Она быстро нашла общий язык с клиентами, и те, похоже, чувствовали себя здесь как дома.

Когда я услышал, как кто-то из посетителей хвалит еду, что-то внутри меня дрогнуло. Это было приятно. Даже несмотря на усталость, я чувствовал себя живым.

В какой-то момент в дверь вошла госпожа Момо. Она остановилась на пороге и удивлённо осмотрела зал.

— А где Хаяси? — спросила она, заметив наше отсутствие старика. — Где этот дряхлый ворчливый скряга?

— Понятия не имеем, — отозвалась Акико, передавая ей поднос с готовыми блюдами. — Вы не видели его сегодня?

Момо покачала головой, и тень тревоги легла на её лицо.

— Позже разберёмся. Сейчас не время об этом думать, — сказал я и продолжил крутиться у плиты.

Кухня постепенно начинала напоминать поле боя. Сковороды звенели, кастрюли кипели, пар поднимался к потолку, обдавая лицо горячим дыханием. Я ощущал, как на лбу выступает пот, а пальцы уже слегка ныли от работы, но я не останавливался ни на секунду. Да, помощь Хаяси не помешала бы. Все ли с ним в порядке?

Каждое блюдо было подготовлено с вниманием и точностью. Руки двигались быстро и точно, и я чувствовал себя так, будто снова обрел потерянное искусство. Словно эта закусочная была не просто бизнесом, а местом, где можно найти себя.

Когда я выставлял очередную тарелку на стойку, Акико улыбнулась мне.

— Ты отлично справляешься, — сказала она, подхватив поднос и направившись в зал.

— Спасибо, — бросил я через плечо и взялся за следующий заказ.

Несмотря на все трудности, это утро принесло чувство удовлетворения. Да, нам предстояло многое сделать, чтобы спасти закусочную. Но в этот момент я был уверен, что у нас всё получится.

К обеду поток посетителей начал спадать, и я наконец смог перевести дух. Мы с Акико убрали пустые тарелки, протерли столы и сложили посуду в раковину. В зале на пару минут стало тихо, лишь шелестели звуки вентилятора и журчала вода из крана на кухне.

Я выдохнул и облокотился на стойку. На душе было спокойно — первый наплыв клиентов прошёл успешно, и никто не ушёл недовольным. Акико, кажется, чувствовала то же самое, потому что, проходя мимо меня с очередной стопкой тарелок, она весело сказала:

— Мы молодцы. Ещё немного — и можно будет подумать об обеде для себя.

Но тут раздался слабый звон колокольчика над дверью, и я обернулся. В проёме стоял Хаяси. Вид у него был странный. Он выглядел так, словно не спал несколько ночей. Лицо бледное, глаза покрасневшие и тусклые, плечи опущены. Вся его фигура как будто говорила, что он тащит на себе невидимый груз.

— Где ты был? — спросил я, вытирая руки о полотенце и подойдя ближе.

Хаяси не отвечал сразу. Он закрыл за собой дверь, аккуратно повесил свою старую шапку на крючок и прошёл в глубь зала, будто ничего не произошло. Я видел, как он замер на мгновение у стойки, потом потянулся за стаканом воды. Руки у него слегка дрожали, что меня насторожило.

— С тобой все в порядке, Хаяси-сан? — забеспокоился я.

— Всё в порядке, — пробормотал он, словно не замечая моего вопроса.

— Что-то не похоже. Ты пропал без предупреждения. Мы беспокоились.

Он посмотрел на меня поверх стакана с какой-то неясной усталостью в глазах.

— Заболел немного, вот и всё.

Я нахмурился, не удовлетворён такой уклончивостью. Это совсем не походило на него. Хаяси был человеком обязательным. Тем более когда речь шла о его закусочной.

— Ты выглядишь плохо. Что-то серьёзное? Может, сходишь к врачу? — спросил я, стараясь говорить мягко, но решительно.

— Ничего серьёзного, — отмахнулся он, поставив стакан на стойку. — Просто простыл.

Я внимательно его осмотрел: никаких следов алкоголя — ни запаха, ни затуманенного взгляда. Это не было похоже на похмелье или последствия ночного запоя. Но что-то всё равно казалось неправильным.

— Если что-то случилось, ты можешь сказать мне, — добавил я после короткой паузы.

Он лишь тихо усмехнулся, хотя в этой улыбке не было ни радости, ни облегчения.

— Всё хорошо, Кенджи. Просто старость берёт своё, вот и всё.

Я почувствовал раздражение — это была не просто усталость, он явно что-то скрывал. Но после нескольких попыток вытянуть из него правду я понял, что не добьюсь ответа. Он был замкнут, как раковина, и давить на него дальше не имело смысла.

— Ладно, — пробормотал я, отпуская ситуацию. — Но если что-то понадобится, говори. Мы справимся.

Он кивнул, благодарно, но отстранённо. Затем, бросив короткий взгляд на кухню, Хаяси неспешно направился к своему привычному месту у плиты.

Я наблюдал, как он натягивает фартук и моет руки, готовясь приступить к работе. Но что-то в нём изменилось. Это был не тот бодрый и жизнерадостный старик, которого я встретил два дня назад. В этом взгляде, в его замедленных движениях пряталась какая-то тайна, которую он старательно пытался скрыть.

Я стоял ещё несколько минут, наблюдая за ним. И хотя внешне всё выглядело